На днях американский посланник в России Александер Вершбоу дал очень своевременное интервью газете «Известия». Интервью озаглавлено цитатой из самого мистера Вершбоу: «Иногда события развиваются вопреки предсказаниям пессимистов». Господин посол дал понять: кто стремится к миру в районе Персидского залива – тот пессимист. Тот же, кто хочет войны, - тот оптимист. Свой собственный оптимизм американский эмиссар в данном случае обратил в сторону России, предположив, что в последний момент ее позиция по ситуации вокруг Ирака изменится.

Опыт человечества показывает, что сам по себе оптимизм нередко рождается из глубочайшего пессимизма. Вот и мистер Вершбоу говорит: «Последнее заявление министра иностранных дел Иванова свидетельствует о все более возрастающей вероятности того, что Россия наложит вето». Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу, утратив правый путь во тьме долины. Но не таков Александер Вершбоу. Следующая же фраза его все еще пессимистична по форме, но уже оптимистична по содержанию: «К сожалению, это будет иметь некоторые последствия для наших отношений». Смиренный Вершбоу одергивает пиджак, испускает глубокий вздох, надув предварительно щеки, и говорит: «Мы, наверное, согласимся с русскими друзьями в том, что мы имеем слишком много совместных интересов, чтобы справиться с таким ущербом. Но мы должны признать: ущерб будет». Далее посол пускается в рассуждения об американо-французских отношениях, окрашенных в эти нелегкие дни «особыми трудностями», как бы давая понять: если уж для проблемной Франции, когда она внимательно прочтет резолюцию № 1441, «будет более логичным» голосовать за новую резолюцию, то менее строптивая Россия проголосует тем более, особенно если учесть, что с французами – «особые трудности», а с русскими – всего лишь «определенный ущерб».

Этот определенный ущерб мистер Вершбоу обрисовал. Он будет заключаться в свертывании американских инвестиций в российскую энергетику, в остановке космического сотрудничества двух стран, в отказе от совместной борьбы с терроризмом и прекращении диалога России с НАТО. Горестным тоном Александер Вершбоу заметил: «Будет очень жаль, если прогресс в этих областях будет отложен или вовсе обращен вспять из-за серьезных расхождений по Ираку». В обмен на все это посланник помахал призрачной отменой поправки Джексона-Вэника, намекнув, что главным препятствием к ее отмене в прошлом были куриные окорочка, однако сегодня он надеется, что война в Ираке проиграет ножкам Буша в политическом весе и не помешает отмене поправки. Другими словами, господин Вершбоу дал нам понять: мы, американцы, люди благородные. И когда в ответ на ваше вето мы свернем все американо-российские экономические программы, то утешительным призом вам будет не только Джексон, но и, главным образом, Веник.

Это не оскорбление. Не плевок. Не ультиматум. Тут дело в другом. В том, что господин Вершбоу - американец. Американский национальный дух так же состоит из оптимизма, как пар состоит из воды. Широко известен анекдот про американца, придавленного поленницей. Будучи при смерти, он улыбается на все стороны голливудской улыбкой и на вопросы встревоженных доброхотов: «Что с вами?» - отвечает: “Fine! О’key!!!”. Вспомнивши этот анекдот, с коим вне всякого сомнения знаком и сам посланник Вершбоу, нельзя удивляться заголовку его интервью и его стойкой убежденности, что события рано или поздно пойдут по оптимистическому  сценарию, а добро рано или поздно победит зло. И Россия, отхлестанная по щекам и подгоняемая Веником, рано или поздно поддержит американскую резолюцию.

В интервью мистера Вершбоу есть лишь одна проблема, да и та - чисто коммуникативная. Оптимизм американцев сам по себе таков, что начисто лишен возможности передаваться собеседнику. Господину Вершбоу следовало бы помнить, что грозя собеседнику страшными карами, трудно добиться от него улыбки в полный рот и визгливого “Fine!”. Если, конечно, этот собеседник не американец. Это очень большая проблема, если мистер Вершбоу не понимает, с кем разговаривает. Проблему необходимо решать, и уж только потом  восклицать: "Fine!". Если же она неразрешима, боюсь, Государственному Департаменту США в целях обеспечения большей открытости внешней политики своей страны имеет смысл отозвать мистера Вершбоу из Москвы. Мы высоко ценим обаяние посланника, но никак не можем отделаться от мысли, что истинная его аудитория - это не российское общество, дипломаты и политики, а шериф с круглой бляхой на шляпе, на коем можно в полной мере оттачивать свое мастерство превращения пессимизма в оптимизм, зажав в руке неоплаченный талон за парковку.