Полагаю, каждый, кто пишет или говорит о нацболах подбадривающе – урод. А таких что-то много развелось.
Из кругов, близких к футбольным фанатам, пришла инфа. Неких качков повязали за массовую драку, а чтобы не заводить уголовное дело, менты предложили им избить нацболов, что и было выполнено, говорят, со сладострастием. Фанаты, скины – эти хоть набивают кулаки в спортзалах, а нацболы – подростки с тоненькими шеями и неокрепшими мозгами, бить они, насколько понимаю, никого не собираются, лезут под танки и подставляют черепа под дубинки. Публика в партере аплодирует любой драке – так, так ему, ненавистному режиму! Среди подмигивающих и подхихикивающих примечательные персонажи.
Слушал Доренко в ночном эфире «Эха Москвы». Представляют: аналитик-романтик. Косит под властителя дум и несет, как всегда, ахинею. Зашел, видишь ли, в суд поддержать нацболов. Послать им улыбку звезды, братское ласковое слово. Все падают перед ним ниц. «Кто вы?» – спрашивает замухрышка-судья. «Гражданин России!» – удивлен, что не узнали. Ну, ты гражданин, и что? Значит ли это, что тебе позволено разговаривать с подсудимыми? Простому человеку было бы страшно – свирепые ротвейлеры рвутся из рук гестаповцев-охранников, но не таков «аналитик-романтик», поддержал-таки несчастных нацболов, потому что «завтра за решеткой может оказаться каждый». Очень полюбилось Доренке это слово: «Р-р-ротвейлеры!», к тембру подходит и говорит о мужестве аналитика. Что-то знакомое слышалось в этой напыщенности…конечно, бездарное подражение Проханову. А кто, собственно, такой, этот Доренко? Лизал задницу Березовскому, превратил телеэфир в помойку, после чего возомнил себя публицистом, как презерватив, прости Господи, воображает себя тем, на что его раз надели…Теперь науськивает детей на ненавистную власть. Если такой смелый, вломись в приемную президента, прикуйся наручниками, да не как телезвезда, а в маске, чтобы не узнали и на общих основаниях настучали по почкам…
Еще один фрукт. Кашин, называется. Юный, быстро набирающий килограммы репортер, тоже, кажется, «аналитик» и уже со своим фан-клубом. Ухитряется водить дружбу одновременно с пламенным демократом-яблочником и теми, кто его (яблочника) не прочь отпинать (и пинает). Тоже весьма одобрительно пишет о национал-большевиках. Он и среди них свой. То есть чья бы власть ни пришла, ребра самого репортера не пострадают. Хлестаков. Вот, жалуется публично, что в ответственную командировку послали не его, а другого, знаменитого, действительно, великолепного журналиста. Фан-аудитория обгаживает знаменитость, сочувствует репортеру, а тот щурится от удовольствия, и верит, что круче. Наверное, уже до «35 тысяч курьеров» договорились.
По-моему, сегодня отношение к нацболам, именно к ним, выдает человека с головой. Неужели, действительно, не жалко этих ребят? Что может быть отвратительнее зрелища: толстые дядьки науськивают детей на власть? Нацболы ныне – это такие штрафбаты из подростков, которых гонят по минным полям, чтобы затем крысы смогли занять окоп под названием «Кремль» и сожрать оставшуюся тушенку…