Самый большой ажиотаж на наших форумах вызывают статьи, которые можно условно назвать «стенка на стенку»: когда автор предлагает взгляд соседа на соседа – например, москвич глазами провинциала. Провинциалы на форуме ожесточенно кричат «Да, Москва не Россия!», москвичи в ответ – «Понаехали тут, житья от вас нет!». Потом все, независимо от территориальной принадлежности, делятся на другие две группы – те, кто считает, что мы на самом деле две страны внутри одной, и те, кто говорит, что различия наши вовсе и несущественны на фоне общности, и битва разгорается по новой.
Я – самый стереотипный москвич. Я родилась и прожила всю жизнь в 10-миллионном мегаполисе. Если выезжаю на природу, у меня с непривычки заболевает голова. Я не знаю, как можно ехать на работу меньше, чем час. Я субтильное существо в меру болезненного вида.
Мой отец родился в глухой деревне в средней полосе. После войны у них с сестрой были одни валенки на двоих, и зимой они ходили в школу в соседнюю деревню через день по очереди. В детстве я проводила там каждое лето. Теперь езжу раз в год навестить. Моя подруга детства теперь размером с две меня; у нее двое детей и муж, ездящий на заработки в Подмосковье на дорожные работы. Она смотрит на меня со здоровой настороженностью, потому что я, если мне предлагают сесть за стол, соглашаюсь или отказываюсь в зависимости от того, голодна я или нет. Бабушка меня воспитывает: что я, как нелюдь? Надо сначала сказать, мол, да нет, я уже дома ела. Меня еще раз пригласят, надо опять отказаться, сказать да нет-нет, я, правда, совсем не голодна. А потом, когда по третьему кругу станут настаивать, надо садиться и есть. Есть, а не ковырять ложкой в сковороде. Подруга завидует, что у меня есть стиральная машина-автомат, говорит, что она бы тоже купила, да только воду ведрами в нее не нальешь.
В общем, вечная российская проблема: город - деревня, Москва - провинция. Вот в цивилизованном мире, там другое дело.
Да вот вчера захожу в ЖЖ своей американской приятельницы и читаю.
«Многие, но не все из вас, знают, что я родилась в штате Миссури. В моем родном городе живет 3600 человек – фермеры и железнодорожные рабочие. Это сделало мою картину мира сильно отличной от мировоззрения тех людей, с кем я общалась с тех пор, как уехала оттуда. Я иногда забываю об этом. Но сегодня утром я получила е-мейл от мамы, который заново оживил все это.
Послание с сельского Среднего Запада посетителям моего журнала.
- Этот парень с фермы, стоящий рядом с бочкой, до завтрака сделал больше физических усилий, чем ты за неделю в своем тренажерном зале.
- Это называется «грунтовая дорога». Как бы медленно ты ни ехал, машина все равно будет грязной.
- Мы все начали охотиться и рыбачить в 7 лет. Да, мы смотрели «Бэмби». Ну, что поделаешь.
- Если, говоря о наших женщинах, ты обмолвишься «кормленная кукурузой», эта женщина тебя выпорет.
- Конечно, привози свою удочку за 600 долларов. Только не плачь, если сом ее тебе сломает. Да, кажется, у нас было какое-то слово для той мелочи, которую ты собрался ловить… ну да, приманка.
- Подтяни штаны. Ты выглядишь, как идиот.
- Если твой мобильный зазвонит, когда эта стая диких уток наконец-то приближается, мы его тебе отстрелим! Ты можешь только радоваться, что не успел поднести его к уху.
- Точно. Виски всего по два бакса. Я могу купить свой пятый стакан на те же деньги, что ты в аэропорту заплатил за один.
- Нет, здесь нет вегетарианских блюд в меню. Закажи себе стэйк. Нет? Тогда закажи его с кровью. Ну, или ты можешь заказать салат по-шефски и потом выковырять оттуда 2 фунта ветчины и индейки.
- Если ты принес коку в мой дом, смотри, чтобы она была коричневая, мокрая и налита в стакан со льдом.
- Говоришь, у тебя тачка за 60 тысяч долларов и ты водишь ее только по выходным? Хм, впечатляет. У нас вот тоже есть комбайн за четверть миллиона, и мы используем его 2 недели в году.
- Объясняю один раз: у нас только один светофор в городе. Мы останавливаемся на красный свет. Мы можем даже остановиться на желтый.
- Наши женщины охотятся, рыбачат и водят грузовики. Потому что они так хотят. Ты феминистка? Какая прелесть.
- Да, мы едим сомов. И карпов, и черепах. Ты на самом деле хочешь суши и икры? Ну, может, посмотришь в магазине для рыболовов, там продают всякие приманки.
- Это - свиньи. Это - чем они пахнут. Не нравится? Дороги 70, 80 и 90.
- «Открытие» - это первый день сезона охоты на оленей. Это религиозный праздник. Ты можешь позавтракать в церкви.
- Каждый человек в каждом фургончике машет тебе рукой? Это называется быть дружелюбным. Понимаешь, что это такое?
- Да, у нас есть поля для гольфа. Только постарайся не попасть в пруд. Это распугивает нашу рыбу.
- Этот дорожный полицейский, остановивший тебя, потому что ты несся сломя голову, его зовут «Сэр»… и неважно, сколько ему лет.
Добро пожаловать!»
Все очень похоже на нас, но все у них совсем по-другому. Главное, "по-другому" - это чувство самостоятельности и гордости за свою отличность: да, мы не такие, как ты, но за нами своя правда, и мы знаем, как о ней сказать. Потому и хочется встать на сторону жительницы Миссури, хотя мы, москвичи, не охотимся на уток, зажимаем нос от того, чем пахнут свиньи, и склонны предпочесть суши и икру сому.
Когда моя деревенская подруга, вместо того чтобы жалобно говорить "да-а, вот у вас там в Москве..., а вот у нас ничего и нет", станет гордо показывать: это мои две коровы (на самом деле у нее их четыре), а это наши 2 гектара картошки, и ты, дура, надень галоши, потому как твои гребаные белые кросовки тут совсем не уместны, тогда, может, споры по поводу города и деревни, Москвы и провинции не будут столь безнадежно бессмысленными. Мы действительно очень разные, и это нормально. Не нормально только то, что лишь столичные жители умеют гордиться своей столичностью.
Все Реплики
|