Бизнесмен Бадри Патаркацишвили заявил, что выставит свою кандидатуру на досрочных президентских выборах в Грузии. Пикантность ситуации состоит в том, что в эту пятницу Патаркацишвили был объявлен в розыск – против него завели уголовное дело по подозрению в причастности к «заговору, целью которого было свержение государственной власти». Сейчас он, по слухам, находится в Лондоне. Несмотря на это, Патаркацишвили заявил: «Я приму участие в выборах под лозунгом "Грузия без Саакашвили означает - Грузия без террора"». «Режим Саакашвили полностью дискредитировал себя в глазах грузинского народа, который больше никогда не доверит ему свою судьбу», - присовокупил он. Представители оппозиции уже заявили, что считают Патаркацишвили вправе участвовать в выборах, однако официального комментария пока не было.

Тем временем в Грузии продолжает действовать режим чрезвычайного положения. В парламенте заявляли, что не собираются поддерживать президентский декрет о введении ЧП, однако затем депутаты неожиданно передумали. Особый посол Евросоюза на Южном Кавказе Питер Семнеби уже призвал отменить это решение и возобновить диалог между властью и оппозицией. Саакашвили  пообещал, что снимет режим ЧП, как только увидит, что стабильности страны ничего не угрожает – но к вечеру воскресенья декрет отменен не был. Зато оппозиция и власть действительно провели переговоры. На это они пошли по настоянию патриарха Грузии Илии II, предоставившего для встречи свою резиденцию. Единственным результатом переговоров стало решение пообщаться еще раз, уже на следующей неделе. Тем временем МВД Грузии пообещало завести уголовные дела на каждого спецназовца, который превысил свои полномочия при разгоне оппозиционного митинга.

Кажется, уличных боев в ближайшее время в Грузии больше не будет, и следующим актом этой истории все-таки станут президентские выборы, к которым стороны начинают потихоньку готовиться. Что сможет показать на них оппозиция, еще надо посмотреть. Грузинские оппозиционеры – это, конечно, не отечественная «Другая Россия», но Саакашвили остается политическим тяжеловесом, и против него необходимо выставлять противника его же класса. Самая заметная фигура сейчас, пожалуй, действительно Патаркацишвили, но заметная – еще не значит популярная. Олигарх во власти – всегда вариант не самый надежный: народ (любой народ) не любит толстосумов. Большинство остальных оппозиционеров – Хаиндрава, Гамсахурдия мл., Гамкрелидзе, Маисашвили, Шашиашвили – тоже с Саакашвили пока не сравнимы. Интересным, хотя и рискованным ходом могло бы быть выдвижение Окруашвили, но тот не проходит по возрасту (ему только 34). Так что в целом главной надеждой грузинской оппозиции остается протестное голосование – т.е. не важно, за кого, лишь бы против Саакашвили.

Однако все эти прогнозы имеют смысл только в том случае, если выборы будут честными – за что пока ручаться трудно. Ход событий после 7 ноября создает впечатление, что Саакашвили решил форсировать кризис именно для того, чтобы сохранять полный контроль над происходящим в стране. На тот момент основной угрозой его власти были площадные протесты, возможность новой бархатной революции. Эту проблему Саакашвили решил, причем сугубо авторитарными методами: тут и запугивание лидеров оппозиции, и отключение телеканалов, и введение ЧП тогда, когда в нем уже не было необходимости, и это не говоря о самом разгоне демонстраций. Уместно вспомнить и необузданные обвинения в адрес России – такие подозрения должны бы быть основанием для разрыва всех дипломатических отношений, но послужили только для давления на оппозицию. Окруашвили должны судить, Патаркацишвили ходит под следствием, и встреча Бурджанадзе с оппозицией явно организована только из уважения к патриарху Илии, поскольку высоким договаривающимся сторонам не о чем договариваться.

Уличная борьба кончилась, начинается борьба предвыборная, но непонятно, почему бы грузинские власти должны вести ее как-то по-новому. Применение административного ресурса здесь просто-таки напрашивается, а если Патаркацишвили и его сторонникам не дадут выступать по ТВ, будут мешать их встречам с избирателями и продолжат их запугивать – смогут ли они добиться результата? В такой ситуации успех возможен, только если публика очень сильно настроена против президента и не нуждается в дополнительной агитации, а Грузия, кажется, еще до этого не дозрела.

Конечно, Грузия – страна небольшая, и контактировать с электоратом здесь легче, чем в России. К тому же международный резонанс все-таки ограничивает возможности Саакашвили по вмешательству в ход выборов – но этот фактор не стоит переоценивать. Конечно, Москва ворчит, а Европа, хоть лезть в это дело не хочет, но озабочена соблюдением элементарных демократических приличий. Однако наибольшим влиянием на Грузию обладают США, а с ними все непросто. Госдеп было поддержал оппозицию, потом фактически сдал ее Саакашвили, а в итоге одобрил президентское предложение о досрочных выборах. Мэтью Брайза  (основной госдеповский комментатор по Грузии) и компания выражаются при этом максимально обтекаемо, и поэтому трудно сказать, чего Вашингтон реально ждет от голосования: честной разборки – «пусть победит сильнейший!» – или же поражения оппозиции и восстановления статус кво. Но второй вариант кажется пока вероятнее – хотя с грузинской политикой никогда не стоит загадывать.