Власти Грузии опять недовольны Россией. Посла РФ Вячеслава Коваленко вызвали в грузинский МИД для дачи объяснений по поводу выступления российского министра иностранных дел Лаврова. Президент Саакашвили 4 ноября заявил: «Есть конкретная олигархическая российская сила, которая координирует действия с конкретной страной и политическими силами… Чтобы в Грузии дестабилизировалась ситуация перед выборами в России». Лавров на это ответил: «Комментировать выступления этого политического деятеля [т.е. президента Саакашвили] мне не хотелось бы. Фарс, который сопровождает действия грузинского руководства, очевиден для всех». Это высказывание и возмутило грузинский МИД.

Вице-спикер грузинского парламента Михаил Мачавариани вообще сравнил высказывания Лаврова и Бадри Патаркацишвили. Бизнесмен Патаркацишвили считается основным спонсором грузинской оппозиции, но на днях он как раз отверг обвинения прокуратуры в том, что дал полмиллиона евро Ираклию Окруашвили. «Симптоматично, что заявления двух друзей - Патаркацишвили и Лаврова, распространились почти одновременно, - заявил по этому поводу Мачавариани. - У меня создалось впечатление, что тексты этих заявлений писал один человек».

Обвинения, конечно, абсурдны: достаточно вспомнить, что Патаркацишвили – давний соратник Березовского, то есть, из другого садика, нынешней кремлевской власти не сильно дружественного. Искать во всей этой истории руку Москвы странно – скорее уж руку Госдепа, который дал оппозиции санкцию если не на свержение Саакашвили, то, как минимум, на открытую борьбу с ним. Но и американцы, кажется, на вторых ролях: в основе своей это сугубо грузинская предвыборная разборка. Началась она еще с Окруашвили. В той истории и сам экс-министр, и власти пытались нанести сопернику превентивные удары: Окруашвили хотел предотвратить свой арест, а Саакашвили – не допустить появления у оппозиции нового влиятельного сторонника. Характерно, что оба потерпели неудачу.

Дальше оппозиция устроила бессрочный митинг, который продолжается уж 6 дней. Смотрится это не столь эффектно, как, например, в Киеве-2004: в первый день на проспекте Руставели собралось до 100 тысяч человек, но ко вторнику на акции являлось только 5 сотен, да и те уходили домой на ночь. Тем не менее, для Грузии с ее населением в 4,5 млн человек (из них 1 млн в Тбилиси) это серьезный протест. В «революцию роз» у парламента тоже собиралось где-то по тысяче человек, зато ежедневно.

Публичные акции сопровождаются пиаром, контрпиаром и сливами компромата. Например, решительное выступление Окруашвили из Мюнхена – само по себе сильный ход, поскольку это означает, что он все-таки вернулся. Как ни странно, Окруашвили удалось нейтрализовать эффект от своей капитуляции – не полностью, но все же. Тот невнятно бубнящий, кающийся персонаж, которого с гордостью показало гостелевидение, при такой насыщенности политической жизни уже забыт и превратился в мученика – а здесь и сейчас есть бодрый и смелый оппозиционер, который предметно разоблачает коррупцию. Саакашвили, впрочем, уже нанес ответный удар: вечером во вторник была обнародована аудиозапись, на которой голос, похожий на голос Окруашвили, предлагает грузинским властям прекратить митинг оппозиции в обмен на должность премьера.

Многим другим странам таких эмоций и сенсаций хватило бы на три электоральных цикла. Но грузинская политика в принципе спокойной не бывает, скандалы и темпераментные разоблачения являются там стандартным средством политической борьбы. При этом и власть, и оппозиция без особого смущения используют весь классический набор популиста – обвинения в коррупции, тирании, предательстве и сношениях с внешними врагами, и т.п. броскую риторику.

Тем не менее, одних только искусственно подогретых эмоций мало, чтобы вывести людей на площадь и устроить бархатную революцию. У публики должно быть собственное, внутреннее недовольство властью – достаточно сильное, чтобы побудить ее к решительным действиям. Пройден ли критический порог в Грузии – пока однозначно сказать нельзя. Отмахнуться от протестов оппозиции власть уже не может, но давление пока выдерживает. Хотя, кажется, все привлекательнее становится пакистанский вариант. Мушарраф словно нарочно решил подразнить Саакашвили: он тоже бодался-бодался с оппозицией, а потом махнул рукой, все закрыл и всех пересажал.

Последние действия Саакашвили – арест Окруашвили, скандал с Россией у села Ганмухури, комментарии по поводу действий оппозиции – тоже выдают желание решить, наконец, все проблемы силой, а не разговорами. Но пока это желание сдерживается из-за мирового общественного мнения. Мушарраф, кажется, перегнул палку, но ему многое простят из-за геополитического веса Пакистана: у страны есть ядерное оружие, у нее действительно полно проблем с террористами, наконец, это одно из самых больших и влиятельных государств Востока. Однако удельный вес Грузии гораздо меньше, чем у Пакистана, и ее основным капиталом в международных отношениях является геополитическая лояльность. А значит, ей нужно сохранять лицо и не отходить (публично) от демократической идеологии – т.е. взять и пересажать всех Саакашвили не может; не зря даже Окруашвили только депортировали. В такой ситуации президенту остается изматывать оппозицию, тянуть время, и надеяться, что протесты выдохнутся сами собой. Это вполне возможный вариант – хотя не исключено, что Саакашвили только сжимает пружину, которая еще развернется, ударив так, что мало не покажется.