Молодой, но яркий публицист Егор Просвирнин написал статью «Патриотизм как истерия». Инфоповодом послужила история с пресловутым памятникоборчеством в Эстонии, а главный месседж – «Большой Брат и прочее Минправды разжигают патриотическую истерию!».

Впрочем, по порядку. Для начала г-н Просвирнин постулирует, что патриотизм есть «ложное чувство превосходства, разжигаемое в народе правительством с корыстными целями» и указывает, что слова это не его, а гр. Л.Н. Толстого. Каюсь, точной цитаты мне найти в интернете не удалось. При том, что яснополянский затворник на рубеже веков действительно ругмя ругал патриотизм – собственно, вот своеобразный итоговый текст «Патриотизм и правительство», где формулировки попадаются куда жестче просвирнинских. Да и в художественных произведениях  граф о патриотизме отзывался вполне язвительно – к примеру, в «Анне Карениной».

Тут, однако, следует указать, что именно период написания «Карениной» принято считать началом очередного душевно-творческого кризиса в биографии «матерого человечища» (еще в «Войне и мире», кстати, антипатриотические нотки усмотреть достаточно сложно), а в дальнейшие десятилетия граф и вовсе «начал чудить» - или, сформулируем более корректно, начал исповедовать весьма небесспорные взгляды.

Впрочем, мы, похоже, немного спутали объект полемики: таковым все же выступает вовсе не Лев Николаевич. Но чтобы закончить «толстовскую тему», отметим: граф говорил (по меньшей мере, в «Анне Карениной») о патриотизме, если угодно, элитарном – то есть, присущим высшим слоям общества. Вообще, путать «различные патриотизмы» (чем, кстати, грешил в своей публицистике Толстой), дело достаточно неблагодарное. Различия все же есть, и отмечены неоднократно – в том числе, и во времена царизма. Вот, извольте из послесловия к 3-му изданию словаря Даля - (Спб. - М.: Т-во М. О. Вольфъ, 1903-1909, стр. V.): «..Кто виноватъ, если такимъ пониманiемъ "патрiотизма" одни кичатся и хвастаютъ, а другiе его гнушаются? Кто виноватъ, если "истинно-русскiй" лицемерный "потреотизмъ" однихъ приводитъ въ восторгъ, а на другихъ наводитъ ужасъ?..».

Причем прошу понять правильно – «элитарный», в данной случае, совершенно не пустой звук. В России конца 19 - начала 20 века наблюдалось вполне себе сословное деление – со всеми вытекающими. Вот данные Первой всеобщей переписи населения Российской Империи 1897 г. - из 125 с половиной миллионов человек почти сотню составляли крестьяне, которые понятия патриотизма осваивали разве что на армейской службе. И это мы еще не учитываем мощный слой мещанства, который превышает 13 млн – тоже публика, по тем временам, не столь уж политизированная. И, кстати, о пропаганде: грамотное население составляло лишь немногим более 20% общей численности, а радио с телевидением при проклятом царизме широким народным массам как-то не предоставлялось.

Впрочем, политизированность общества не столь уж велика и сейчас – по крайней мере, своеобразная «мода» на нее закончилась еще в первой половине 90-х, а у людей на первый план, по всем социологическим выкладкам, выходят совсем другие интересы. Так что насчет всеобще истероидности Егор, похоже, несколько горячится.

Другой вопрос, что некоторое «нагнетание» в СМИ действительно существует – с этим не поспоришь. Правда, фигуры, которые могут быть обвинены в истеричности по части насаждения патриотизма, все же немногочисленны – десятки, может быть – сотни.

Тут, наверное, нужно учитывать вот какую штуку. Патриотизм – это не плохо, но и не то чтобы хорошо – это естественно. Согласно малому энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, «Патриотизм, любовь к отечеству, вытекающая из сознания солидарности интересов граждан данного государства или членов данной нации» - и почему же подобная ценность всенепременно должна быть ложной?..

Другой вопрос, что в предыдущие годы патриотизм в стране действительно как-то обесценился. Началось это еще при позднем Брежневе, когда общим местом стал поголовный цинизм (невзирая на по-прежнему тотальную пропаганду). Ну, а в 90-е и вовсе мейнстримным стал дискурс «рашка-гавняшка», причем не только за счет стараний высоколобых властителей дум.

Теперь скажу крамольное: есть четкое ощущение, что в России к началу XXI века имел место потенциал для своего рода рессентимента – а потому зерна «патриотической пропаганды» упали на вполне подготовленную для этого почву. Говоря языком маркетинга, потребитель и поставщик нашли друг друга.

Это же, кстати, объясняет и определенные странности (чтобы не сказать, эстетические несуразности) происходящего процесса. Солидарность, сопричастность (см. энциклопедическое определение выше) позволяет на время выйти из шкуры «маленького человека», и акакийакакиевичево «почему вы меня обижаете?» перестает быть единственно возможной реакцией на обиды.

Вот вам, собственно, и ответ на вопрос, почто гнев и официоза, и широких народных масс (по крайней мере, по мнению г-на Просвирнина) направляется на очевидных политических лилипутов. Неприятно, когда тебя (или общность, к которой ты себя причисляешь) обижают. Однако вдвойне, втройне неприятно, когда этим занимаются политические моськи. А для величавой, чуждой истеричности реакции нужно, для начала, ощутить себя слоном – каковое ощущение как раз сейчас и формируется. То, что эти процессы происходят одновременно, и вызывает некоторую невротичность (которая действительно отчасти имеет место).

Впрочем, от обобщений перейдем к конкретике. Если говорить об эстонском прецеденте, то он весьма значительно отличается от, к примеру, грузинского. Дело в том, что серьезных достижений-подвигов в относительно недалеком прошлом в истории России нет. О постсоветском периоде и говорить как-то неудобно, полеты в космос превратились в некоторую обыденность, а вот Великая Отечественная война по-прежнему остается некоторой абсолютной ценностью для подавляющего большинства граждан страны (кучка гитлерофилов находится далеко за гранью статистической погрешности) – тем более, что осталось еще немало ее живых свидетелей. И крайне негативная реакция на любые попытки «ревизии итогов войны» гарантирована даже при отсутствии мощной пропагандистской машины.

И еще один нюанс. Условно говоря, «травля маленькой, но гордой Грузии» является, в каком-то смысле, «вызовом цивилизованному (т.е., западному – С.И.) миру», «возрождением имперских амбиций». Не будем сейчас обсуждать, хорошо это или плохо, но балтийский расклад имеет несколько другую окраску – по крайней мере, в дискурсивном плане. Между Россией и Западом все же имеется несомненный консенсус в части «невозможности пересмотра итогов Второй мировой войны», и тут уже «нарушителем конвенций», по идее, выступает никак не Россия. Понятно, что данное обстоятельство может быть использовано во многом именно на демагогическом поле – но оно, по крайней мере, дает дополнительную легитимизацию для жесткой пропаганды – как для внутренней аудитории, так и для внешней.

Подведем итоги. Всплеск патриотических настроений в России не следует объяснять только и исключительно деятельностью прокремлевских СМИ – они лишь выступают своеобразным катализатором. Наличие подобных настроений – скорее хорошо, чем плохо  - по крайней мере, в части самоощущения отдельного человека («я горжусь, мне приятно» - положительная эмоция). А то, что зачастую все это приобретает действительно не очень эстетически приятные формы, так это болезнь роста. Куда деваться, любой прогресс имеет свои издержки.