22 января Общественной палате исполнился год. Сами члены палаты в честь этого события устроили пресс-конференцию, а к первым числам февраля пообещали опубликовать отчет о своей деятельности. Уже известно, впрочем, что за год в орган поступило около 9 тысяч обращений, из которых 80% оказались жалобами на чиновников и правоохранительные органы. Впрочем, на пресс-конференции члены ОП главное внимание уделили даже не итогам своей деятельности, а вопросам независимости палаты – адвокат Кучерена и секретарь палаты Евгений Велихов специально и решительно открестились от связей с Кремлем.

В целом, Общественная палата оказалась едва ли не сюрпризом года – поскольку она заработала. Этого не ждал никто. ОП создавали с изрядной помпой и по личному указанию президента Путина, однако поначалу это воспринималось как пиар-акция: вроде как Кремль сам конструирует общественную активность, чтобы не приставали по поводу демократии. Обстоятельства создания палаты тоже не вдохновляли – мало того, что люди, не устраивавшие власть, попасть в нее не могли, так еще и многих из тех, кто попал, трудно было представить в роли борцов за гражданские права – ни Пугачева, ни Кабаева, ни Церетели в этом смысле не вдохновляли.

Идиллии, конечно, не получилось, но палата опровергла худшие прогнозы и, несмотря на весь балласт, начала реально функционировать. Два дела – Сычева и Южное Бутово – она во многом вытащила сама; если бы не ОП, оба этих сюжета могли бы не дойти до общественности и просто заглохнуть. Кроме того, ОП отметилась, кажется, во всех основных историях 2006 года, вызывавших в стране резонанс: трубопровод на Байкале, алкогольный коллапс с ЕГАИС, Кондопога, карикатурный скандал, дело Щербинского, убийство студента-сенегальца и так далее. При этом не то чтобы ОП где-то совершила чудесный прорыв, но она четко отрабатывала то, для чего ее и создавали - устраивала вокруг проблем шум, привлекая к ним внимание медиа и власти. В каком-то смысле такое соответствие органа его функции в России является едва ли не большим чудом, чем административные подвиги.

По декабрьским опросам ВЦИОМ, 28% россиян одобряют ОП, 30% относятся к ней отрицательно, остальных она не интересует. Год назад рейтинг популярности у палаты был на 5% ниже, и, учитывая, что тогда она еще не начала работу, нынешний результат можно считать успехом. Однако пресловутые 30% недовольных здесь тоже неспроста: на данный момент для всенародного омбудсмена палате еще не хватает репутации - по очевидной причине.

Речь, естественно, о зависимости от Кремля. Сколько бы Велихов с Кучереной ни отпирались, доказывая свою гордую самостоятельность, им никто, увы, не верит. Общественная палата создана президентом и ему заведомо лояльна, так что ничего поперек политики Кремля она делать не будет – и не делает. Она успешна в постановке только тех вопросов, по которым Администрация не имеет определенного мнения. Здесь ОП может творить почти безоглядно. В остальном она вполне осмотрительна, и это заметно даже не по тому, о чем она говорит, а по тому, о чем говорить избегает.

Фактически ОП выступает как филиал МЧС, только работающий с ущербом не от стихий, а от чиновников (милиционеров, прокуроров, бездарных министров и т.д.), что само по себе хорошо, но мало. Из сказанного, конечно, не следует, что ОП необходимо срочно броситься воевать с Кремлем. Путинофобия, бессмысленная и беспощадная, уже прикончила адекватную оппозицию в России, и Общественной палате было бы трудно избежать той же участи. Однако очевидно, что палату украсила бы чуть большая степень свободы - хотя бы в вопросах милосердия. Почему бы ОП не походатайствовать за перевод Ходорковского в колонию на европейской части РФ или даже за его амнистирование? В конце концов, амнистия это не реабилитация.

Готовя к первому изданию "Памятник", тогдашний омбудсмен и Общественная палата В.А. Жуковский так отредактировал пушкинские строки: "И долго буду тем народу я любезен,// Что звуки новые для песен я обрел,// Что прелестью живой стихов я был полезен// И милосердие воспел". Все переписал, смягчил и безбожно испортил осторожнейший Василий Андреевич, а все ж великую милость к падшим каким-то боком протащил. Спустя сто семьдесят лет после этого Общественная палата России, наверное, может возвыситься хотя бы до жуковской версии милосердия.