Австрия - тихая счастливая страна. Последний раз внимание СМИ было приковано к ней лет семь назад, когда на выборах австрийцы поддержали Йорга Хайдера, названного неонацистом, но оказавшегося всего лишь неудачливым националистом.

И вот снова Вена в центре внимания. Повод достоин сюжета триллера. Похищенная в 1998 году маленькая девочка Наталия Кампуш обнаружилась восемь лет спустя уже взрослой девушкой, бледной и растерянной, в венском пригороде.

Но обо всем по порядку. Наташа Кампуш родилась в 1988 году в обычной австрийской семье третьим по счету ребенком. Кроме нее в семье были две старших сестры. Однако детство девочки счастливым не назовешь. Родители Наташи развелись, дома царила напряженная атмосфера, и родительские ссоры порой переносились на ребенка. Буквально накануне похищения она вернулась от отца, у которого проводила каникулы.

Естественно, похититель - Вольфганг Приклопил, об этом не знал, но для понимания поведения девочки в плену обстоятельство немаловажное. «Стокгольмский синдром» у Наташи возник не только от безнадежной ситуации, да и ряд необъяснимых особенностей в ее поведении, о которых скажем чуть позже, можно объяснить именно сложной семейной ситуацией, тяжело отражавшейся на ребенке.

После того, как 2 марта 1988 года Наташа не пришла в школу, но и не вернулась домой, родители забили тревогу. Полиция начала всеавстрийскую кампанию по поиску девочки, несколько человек видели, что какую-то девочку некий мужчина затаскивал в белый минивэн. Полиция проверила несколько сот владельцев белых минивэнов, в том числе и Приклопила, но он внятно объяснил, что машина нужна ему для перевозки стройматериалов, а в то утро был один дома. Естественно, полиция не устроила обыска в его доме – Австрия правовое государство, и выписывать ордера на всех владельцев похожей машины просто немыслимо. В противном случае полиция бы узнала, какой ремонт затеял неприметный электрик чешского происхождения.

Так Наташа оказалась в подвале маньяка – тесной комнатке длиной 270 см, шириной 180 см, путь в которую лежал через две обычных двери и одну металлическую. Приклопил сразу предупредил девочку, что убьет соседей, ее и покончит с собой, если она попробует убежать. Первые несколько лет она пребывала взаперти – маньяк запирал ее на ночь и на время своего отсутствия. Через несколько лет он стал позволять ей гулять в саду под своим присмотром.

Каждый день начинался с того, что Приклопил рано утром будил Наташу, они вместе завтракали; уходя на работу, он оставлял ей книги, задавал уроки. Наташа могла слушать радио, была в курсе мировых новостей. Маньяк убеждал ее, что, живя у него, она избегает соблазнов – алкоголя, наркотиков, дурных компаний. Возможно, Наташа утешала себя этим, не имея альтернативной информации. Впрочем, первые годы отчаяние ее не покидало; когда она вспоминала «ту» жизнь, то от отчаяния била об стенку бутылки, создавая шум, чтоб привлечь внимание, и подумывала всерьез отрубить голову похитителю, улучшив момент.

Возникает вопрос – почему же Наташа, когда маньяк стал позволять ей гулять в саду, не попыталась привлечь внимание соседей? Ведь в Австрии нет высоких глухих заборов, непроницаемых для зрения. Была ли она до такой степени запугана или уже к тому времени свыклась со своей судьбой и привыкла к похитителю? И сегодня она, кстати, выражает сожаление по поводу его гибели, хотя и называет Приклопила «преступником».

На девятом году Приклопил начал терять бдительность. В тот день – 23 августа – он велел Наташе почистить пылесосом его машину. Маньяк не отходил от пленницы ни на шаг, но неожиданно зазвонил мобильник. Шум от пылесоса мешал разговаривать, Приклопил зашел в дом. Наташа поняла, что это – ее шанс, который может не повториться. Она рванула за ворота и мчалась без остановки метров двести, крича прохожим, чтоб они вызвали полицию, но на нее никто не обращал внимания. Через несколько минут она постучала в окно одной старушки, которая, выслушав сумбурную речь девушки, позвонила в полицию.  

Сам Приклопил, болтая по мобильнику, ничего не заметил, как засвидетельствовал потом его собеседник. Но после, поняв, что Наташа сбежала, он сел в машину, отправился на ближайший вокзал и бросился под поезд. Возмездие настигло его. Смертной казни в Европе нет, и избранный им собственный конец был достоин сюжета самого напряженного фильма ужасов, самой изощренной мстительной фантазии. 8 сентября его секретно похоронили под чужим именем.

На момент освобождения Наташа Кампуш весила всего 42 кг и подросла за восемь лет лишь на пятнадцать сантиметров. Она выглядела бледной и растерянной. То, что она та, за кого себя выдает, подтвердили анализы ДНК, характерный шрам на теле, а в подвале маньяка были найдены ее документы, бывшие при ней в момент похищения. Речь девушки была вполне адекватной ее возрасту – сказалась «забота» о ее образовании со стороны Приклопила и ежеутренние беседы с ним за чаем.

История ее счастливого освобождения стала европейской и даже мировой сенсацией. Выждав две недели, придя в себя, Наташа, наконец-то дала телеинтервью государственной телекомпании ORF, а также австрийским газете и журналу. Сама ORF ничего не платила Наташе, но все деньги, вырученные за продажу прав на трансляцию другим вещателям (290 евро за минуту), будут переданы ей. Впрочем, Кампуш уже объявила, что передаст их эксплуатируемым женщинам Третьего мира.

Наташа уже обзавелась пиар-агентом – шаг весьма своевременный. Девушку уже разрывают на части всяческими предложениями – принять участие в ток-шоу, дать интервью, написать книгу, продать права на собственную историю, чтобы снять фильм. Что ж, такова действительность информационного общества. Аудитория требует «подробностей» – здесь и сейчас. Моральные критерии сталкиваются с профессиональными. Если ты промедлишь с передачей информации, ее передаст твой конкурент. А это недопустимо.

Так преступление со счастливым концом явилось лишь началом длительного использования сенсационного сюжета в медиа-бизнесе. Этичность норм заключается в честной оплате и ненарушении авторских прав жертвы маньяка.

Но что подтолкнуло Приклопила к этому поступку? Поскольку свою тайну он унес с собою в могилу, мы можем лишь догадываться о его мотивах. Уже высказывались предположения, что на него повлиял популярный жанр романов и фильмов о маньяках с интеллектуальной начинкой – такие как «Коллекционер» Дж. Фаулза или даже «Молчание ягнят». Скромный электрик с богатой и необузданной фантазией, но с проблемами во взаимоотношениях с людьми, начитавшись триллеров, мог решиться на воплощение увиденного в жизнь. Психиатры до сих пор спорят, что первично и что вторично – действительные ли преступления душевнобольных порождают сюжеты триллеров, либо поп-культура подталкивает их к совершению преступлений? И не от спокойной ли и размеренной жизни европейцы так любят смотреть кино «про ужасы»?