В середине 90-х гг. довелось попасть в компанию профессиональных исследователей России – западных гуманитариев-русистов. Один из них, особенно расположенный к общению, начал его с заявления о том, как же в России всё плохо. После того, как ему возразили: плохо отнюдь не всё, а кое-что даже и хорошо, то лицо интеллигентного представителя культурной европейской нации сначала выразило недоумение, а потом полное понимание происходящего: «Да-да, – воскликнул он, – как же, как же, в России всё замечательно. А еще русские изобрели электричество и пенициллин, обладают соборностью и духовностью, и завтра же отвоюют Прибалтику». Пришлось его снова разочаровать – и насчет пенициллина, и духовности, как и на предмет необходимости устраивать русский «дранг нах Рига». Это отнюдь не привело собрата по христианской цивилизации в состояние равновесия – весь вечер он то и дело подбегал и переспрашивал: «Народ-то голодает? Или уже совсем зажрался? Евреев-то бить будут? Или в России фашистов нет? Армия ведь совсем развалилась? Или запросто надает американцам по заднице? Нынешние власти – ну не ворьё ли? А, может быть, при коммунистах лучше было?»

Правила политеса исключали попытку прилюдного измерения температуры указанного профессора. Приходилось терпеливо разъяснять, что народ не голодает, но еще не в состоянии кормиться французскими сырами, особенно за пределами столиц, что армия российская находится в состоянии сложном, но не безнадежном, что еврейских погромов не будет, но что фашиствующих молодчиков в России немало и что власти с ними недостаточно борются, что сами эти власти, конечно же, сильно коррумпированы, но не больше коммунистических, а по степени профессиональности их вовсе и превосходят. Европеец, впрочем, не поверил и продолжал задавать взаимоисключающие вопросы: «Русские-то – рабский же народ, правда? Или заведомо превосходят меркантильных жителей Запада в духовном смысле?».

Легче всего было бы списать подобный курьез на индивидуальные особенности собеседника или на некомпенентность западных русистов. Однако дело в другом. Скорее всего, наш герой встречался только с двумя разновидностями российских интеллектуалов. Это объяснимо – обе категории отечественных властителей дум громкоголосы и пронырливы, а потому хорошо слышны дома и за рубежом. Отчасти оттого, что они недостаточно образованы, но при этом упорны и исключительно самовлюблены. И, как следствие, не способны к созидательному труду, а только к высокопарным филиппикам или мизантропическим жалобам. Пусть даже некоторые из них незаурядно одарены – это не придает их расуждениям никакого веса, поскольку к своим выводам они пришли задолго до сочинения аргументов, долженствуюших эти заключения потвердить.

Еще не так давно эти люди обладали монополией на уши и глаза публики, и, к сожалению, по-прежнему имеют ярлык на рассуждения о судьбах родины – других голосов почти не слышно. Если пытаться создать мнение о России на основании подобных комментариев, то велика опасность угодить в поставленные ими ловушки. Более того, наши герои давно уже попали в них сами и теперь считают делом чести защищать раз и навсегда занятые рубежи. Либо Россия – в яме, либо – в еще худшей яме. Либо русские – рабы, либо – истинно православный божий народ, либо свободу чеченским работорговцам, либо прижмём кавказскую сволочь, либо революция, либо охранительство, либо долой кровавый путинский, либо даёшь третий срок!

Не будем задаваться причинами существования российского интеллектуального радикализма. Выразим лишь полную убежденность в его философской несостоятельности. Последнее вовсе не значит, что деятели означенных фронтов не могут принести реального вреда – еще как могут и ежедневно приносят. Неустанные разоблачители режима успешно помогают замедлить российскую экономическую интеграцию с западным миром, а заодно и рост благосостояния российского народа, о котором они якобы пекутся. Национал-патриотическая же пропаганда эффективно сбивает с толку подрастающее поколение россиян – в результате наблюдается явный рост шовинистической преступности.

Искренность интеллектуал-радикалов является не смягчающим, а отягчающим обстоятельством – с ними тем более надо бескомпромиссно бороться, и словом, и делом. Мало вещать о толератности и  терпимости – надо давать гранты на серьезные книги и фильмы, надо уменьшить телевизионную безвкусицу,  надо воспитывать культурную нацию, ибо национализм растёт только на бескультурье. Мало ловить борцов с вездесущей гебнёй на постоянном передёргивании фактов, мало высмеивать их рассуждения о 37-м годе, делаемые на пресс-конференциях в красивых московских отелях – надо иметь возможность корректировать маловразумительные действия, которые российские власти совершают по глупости или продажности. То перестают впускать в страну нежелательных западных деловых партнеров, одновременно требуя безвизового режима с Европой, то начинают газовую войну с Украиной, совершенно не позаботившись о её пиар-обеспечении (это как начинать настоящую войну без снарядов).

Кроме того, будем честны – наши радикалы представлены в равной степени только в интернете, только там голоса профессиональных мазохистов от журналистики порой заглушают восхвалительные бубны и литавры. В печати и тем более на телевидении крен совсем в другую сторону – и от этого ничего хорошего тоже быть не может. Означенный перекос надо немедленно выправлять, постепенно приглушая осаннический одобрямс, несущийся с экранов в новостной прайм-тайм, за который стыдно не меньше, чем за обрамляющие его густые потоки телебульварщины. Ведь от этого вред всем – и властям, и гражданам. Это не должно означать разворота на 180 градусов – команды «кругом!» суть то самое лекарство, которое хуже болезни.

Но просветительская работа и политическая сдержанность – только полдела. В каждый исторический момент у общества есть одна коренная проблема, и именно над её решением надо работать сильнее всего. Самое же главное для современной России, для рядового россиянина, включая даже российских публицистов, – перестать перекладывать на Кремль ответственность за погоду, грязь на улицах и невымытый туалет. Первое – никому не подвластно, последнее – есть ответственность квартирообитателя. А вот второе можно и нужно поправить – это входит в круг обязанностей органов местного самоуправления. Нынешняя очень несовершенная российская политическая система вполне позволяет на данные органы давить. Поодиночке гражданам такое, конечно, не осилить, но вместе, действуя через какие-нибудь инициативные группы, они могут сделать немало полезных мелочей. Только общественные объединения граждан, поначалу непременно микроскопические, способны твердо направить Россию на путь медленного прогресса. Не о создании какой-либо «партии среднего класса» надо мечтать, а о появлении множества мелких общественных групп, в которых представители этого класса будут добровольно объединены во имя какой-то локальной, но достижимой цели.

Именно об этом подумалось при чтении недавней дискуссии о состоянии нынешней России, характере и достижениях её властей и проч. Далеки все-таки некоторые публицисты от народа! Не знают они, что народ просто хочет спокойно жить и зарабатывать (чего советская власть ему делать не давала). Не знают, что народ с нынешней властью постепенно научился сожительствовать и постепенно учится на нее воздействовать в своих интересах. Медленно, конечно – так и слава Богу, народ тоже не надо идеализировать, он не вундеркинд (точнее, не вундерфольк). Не видят наши громогласцы того, что народ понемногу набирается сил, а власть понимает, что контролировать его надо все искуснее, тоньше, умеючи. Не понимают, что главная задача на будущее – помочь обществу найти правильный баланс: власть должна быть сильная, но подотчетная, а народ, дабы с пользой для себя пользоваться демократической системой правления, должен быть образован и культурен. И хорошо проинформирован.

Вот главная задача владеющих пером интеллектуалов: быть конструктивными, не ныть, лёжа на диване, а работать. Сегодня в России много проблем, но некоторые из них поддаются немедленной коррекции. Надо только захотеть. Культурный человек – общественный деятель, и он, как врач, в первую очередь, не должен обществу вредить. А во вторую, культурный человек обязан делиться знаниями, продолжать духовную эстафету. Образованный публицист не должен жечь сердца глаголом, он должен приносить минимальную пользу – только маленькие шаги сделают бесповоротными большие перемены. Читайте Конфуция и Монтеня, в конце концов, милые сочинители – они-то жили во времена похлеще вашего, а вот умудрились и книги написать, и на должности поработать, и детей вырастить, и людям помочь. Не стройте жизнь с подпевал или революционеров – и, главное, других не учите!

Болевая точка нынешней России – не в Кремле, она – в школе, на улице, в судебном присутствии. Именно там решается ее судьба. Общество может измениться только путем работы над собой – командные методы реформ постепенно истощают свой ресурс и скоро его выработают. Конструктивность – самый важный критерий любой общественной деятельности. Организация, поставившая своей целью обеспечение каждого солдата мобильным телефоном, много полезней организации, помогающей всем желающим отмазаться от службы в армии. Соседи по подъезду, скинувшиеся на новую дверь и домофон и таким образом позаботившиеся о чистоте своей лестницы, есть больший символ прогресса, чем полностью демократические выборы в Думу (не говоря уж о сравнительной реальности этих событий). Более того – демократия в грязной, экономически нестабильной, малокультурной стране – вещь случайная и неустойчивая, демократия в стране чистых парадных и мостовых может придти навсегда.

Например, бороться за чистоту окружающей среды (не на Байкале – а у себя во дворе!) можно, не будучи «за» или «против» Кремля. Российский воздух, между прочим, чувствуется немедля по приземлению в Пулково или Шереметьево. Власть что-то в этом направлении сделать не в состоянии – просто потому, что не умеет. Ведь улучшать экологию надо не кампанейски-запретительно, закрывая заводы и запрещая эксплуатацию дымящих автоповозок, а постепенно, законодательно, не производя на свет тысячи безработных или злобных автолюбителей, а устанавливая нормы выброса загрязняющих веществ на годы вперед, чтобы всё было честно и никому не обидно. Через 2-3 года твою машину снимут с дороги, через 5 лет твой завод прикроют – думай, делай что-нибудь! И не говори, что тебя не предупреждали или опять обманули.

Спаси нас, Боже, от потрясений и от стагнации, от паранойи охранительной и истерики революционной. Большинство россиян – разумные люди и крепко стоят на ногах. Почему же их голос так редко слышен? Почему дискуссия, подобная идущей на Глобалрусе, полная ярких образов, взаимоисключающих мнений и разнообразных аргументов, невозможна на страницах даже самых взвешенных российских газет и на номинально государственном, т.е. общественном телевидении? Не стоит ли журналистам и публицистам поставить своим долгом подачу обществу честной и взвешенной информации, с одной стороны, и проведение острых и взаимоуважительных дискуссий по важнейшим проблемам – с другой? И не вернут ли они таким образом себе общественное уважение, в последнее десятилетие столь успешно утраченное? Не обязательно начинать с обсуждения сущности нынешнего режима. Не только потому, что такой путь конфронтационен и неконструктивен. Просто этот режим кончится – и очень скоро, а нерешенные дела останутся. И если их не разгребать, то останутся надолго – при любом президенте. Иначе говоря, есть у России проблемы помельче, понасущнее – и поважнее.

Кстати, никому не приходило в голову, что власти часто ведут себя в соответствии с тем, что о них пишут? Если все время называть мелких бюрократов сатрапами и палачами, то в конце концов они действительно станут поступать по-палачески. Ежели бесконечно вылизывать властям нежные места и величать нынешних предстоятелей не иначе, как отцами-благодетелями, то они повсеместно станут эти самые места подставлять под языки разной степени благонамеренности. А что, интересно, получится, если относиться к российским властям уважительно, но и немного снисходительно, серьезно, но с лёгкой иронией? Как того любая власть, впрочем, и заслуживает.

Ссылки по теме: