Возобновившаяся дискуссия о власти на страницах ГлобалРуса производит весьма странное впечатление.

Статьи Ольшанского - о чем они? О власти? О ситуации в России? О ее будущем? Только отчасти. В основном они (что за власть, что против нее - безразлично) об Ольшанском. О страхах Ольшанского, его фобиях, его симпатиях и антипатиях. Ольшанский, и правда,  «умный, талантливый, прекрасно знающий историю и литературу» человек. Он и вправду весьма яркий представитель московских обывателей-интеллигентов, «панически боящихся собственного народа, с коим они не знакомы». Все это любопытно, поучительно и написано, кстати, хорошо, но ни к состоянию власти, ни к процессам, происходящим в России, отношения не имеет почти никакого. Ольшанский рисует некую картину, которая в отдельных частностях выглядит достаточно точно и совсем не глупо, только все вместе это складывается в какую-то весьма хаотическую картину, где от власти почему-то требуется соответствие цветущей сложности внутреннего мира Дмитрия Ольшанского.

Статья Храмчихина написана энергично и даже яростно (как и всегда, впрочем, у данного автора). Только опять же именно этим ее содержание, по большому счету, и ограничивается. Собственно, из статьи мы узнаем только то, что Храмчихин не любит нынешнюю власть и умеет выражать это чувство на письме весьма энергично. Информация тоже вполне любопытная, но все же не совсем достаточная для столь обширной статьи.

Вот я бы, например, раз зашел у Храмчихина об этом разговор, хотел бы узнать, какие у него претензии, например, к докладу Суркова, что в заявленной идеологии власти его не устраивает, что на его взгляд пустые слова, а что опасно для России. Но нет, мне говорят, что «уровень произведения таков, что кроме слова «неприличный» никакой характеристики уже не подберёшь», и на этом предлагают успокоиться.

Пассаж про то, что «нынешняя власть не имеет никакой поддержки ни в каких слоях общества, поскольку она не отражает ничьих интересов, кроме собственных» - выглядит тоже весьма любопытно. Тут бы и обосновать, объяснить, что это все значит и как понимать этот парадокс превращения путинского большинства в «никакой поддержки ни в каких слоях общества». Но нет. Никакого обоснования, никакого объяснения. Автор просто сообщает свое отношение к власти, приправляя его бранными словами – вот, собственно, и вся аналитика.

Или вот еще один парадокс, на который выходит Храмчихин: при, казалось бы, вполне авторитарном режиме реальная свобода людей растет («От демократии не осталось почти ничего, а свободы – залейся»). Безумно интересный феномен, мимо которого не прошел и Ольшанский. Однако Храмчихин вовсе не намерен разбираться в этом феномене, который, пожалуй, очень много мог бы объяснить в современной ситуации. Но нет, задача Храмчихина не разобраться в ситуации, а употребить как можно больше бранных слов в адрес власти. Поэтому оказывается, что свободен народ потому, что власть омерзительна и слаба. Вот и весь сказ. 

«Власть омерзительна, потому что она  омерзительна, и это каждый понимает» - данное отношение к власти безусловно имеет право на существование, и даже вполне может быть представлено в прессе. Только ценность данного высказывания все же весьма незначительна: тот факт, что некто Храмчихин крепко не любит Путина, о происходящем в стране говорит очень немного.

При этом в стране действительно происходят очень важные процессы, требующие осмысления. Не ругани и не восхваления, а именно осмысления. Именно сегодня, когда в большой политике уже почти ничего не происходит, когда первой новостью в лентах информагентств становится свадьба певицы Алсу и даже подковерная борьба сведена к обычным административным интригам – собственно, решается вопрос о будущем страны. И дело не только в 2008 году. Просто путинский режим формально достиг всего, чего должен был достичь: стабильность достигнута, вертикаль власти отстроена, суверенитету ничто уже не угрожает. Даже те, кто считают главной задачей путинской команды «концентрацию в своих руках власти» или «контроль над трубой», вряд ли будут спорить, что эти задачи на сегодня выполнены. Пришло время для постановки новых задач. Время для того, чтобы хоть как-то прикинуть, что делать дальше. Как использовать полученное. Куда ж нам плыть.

Нынешний результат - в любом случае промежуточная стадия. Плацдарм для движения вперед. Однако именно поэтому в первую очередь важно разобраться, а как мы сегодня живем, как это все сейчас работает. Что за стабильность установилась и на чем она основана? Какие скрытые противоречия таит в себе? Сколь прочно все это видимое спокойствие и сколь реальна поддержка власти? А что с вертикалью власти? Какие задачи возможно решать в этом режиме, а какие нет? Приспособлена ли нынешняя конфигурация власти к модернизации? Что можно и нужно менять?

Пока команда Путина решала насущные задачи, пока отстраивалось государственное управление, устанавливались правила игры в политике и бизнесе – власти, да и обществу, собственно, некогда было задуматься. Работа шла по живому, по логике: будет день, будет пища. Теперь же у нас есть очень немного времени оглядеться по сторонам и разобраться в произошедшем и происходящем. И упускать это время, подменяя разбор и критику власти самолюбованием и яростным словоизвержением – как минимум, не очень умно.

Да и неинтересно уже совсем. В конце концов, мы уже столько всего читали - и про то, как хороша власть, и, особенно, про то, как она плоха, что жанр этот успел уже наскучить.

Пусть тот же Храмчихин разберется с готовящимися реформами комплектации вооруженных сил, задуманными Генштабом. Или попробует системно проанализировать последствия перехода на годичный срок службы для армии и общества. А Ольшанский попробует разобраться в том, чем именно живут «клерки, марширующие в суши-бары» и какие механизмы может предложить культура, дабы остановить всеобщее одичание и варваризацию. Вот это будет и насущно, и интересно, да и про власть куда больше скажет, чем все эти статьи про сатрапов и про народ.