В «Единой России», согласно сообщению ее заведующего Грызлова, отныне состоит миллион человек. Не ожидали? Вы думали, там уже полстраны обретается? О нет, железная когорта не так уж велика, да и этого миллиона достигла только что. Обрадовав мир такой новостью, думский спикер сделал из нее все надлежащие механическому, а ля проза Владимира Сорокина, сознанию выводы: "Чем больше численность нашей партии, тем более грандиозные задачи мы решаем. Сегодня мы можем говорить, что качество реализации решений повышается, повышается уровень жизни". По словам первого из единороссов, всему этому способствует именно рост численности рядов "единороссов". Логично и мудро, как всегда у Грызлова.

Спорить с подобным типом риторики, не нуждающимся не только в полемике, но и в фигуре слушателя как такового – как ни странно, нелегко. Конечно, «уровень жизни повышается» вовсе не от того, что кому-то засунули в карман партбилет «Единой России», и уж тем более «качество реализации решений» никак не может идти вверх в связи с обретением миллиона партийцев – напротив, только возрастают трудности с механизмом передачи даже самых элементарных указаний. Но дело ведь совсем не в том, что Грызлов говорит – а в том, что ничего другого ни он, ни кто-либо другой на его месте сказать не может. Место руководителя партии власти автоматически предполагает бубнящие рапорты об «отчитывающихся тружениках села» и «грандиозных задачах». И вот эта предзаданность как раз и деморализует спорщика – ведь сколько ни разоблачай бормотно нудящую радиоточку, соловьем она разливаться не будет. Почему же глава миллионной партии обречен быть абсурдным, бубнящим посмешищем?   

Казалось бы, в руках у Владислава Суркова и близких к нему кремлевскмх партстроителей абсолютно все козыри – более того, в русской истории просто не найдется другого столь же благоприятного периода для любых государственных начинаний. Революции нет, и не предвидится, потому как умирать всем неохота. Оппозиции (серьезной) нет, и неоткуда взять. Раздражения Запада (кабинетного, а не газетного) не намечается, поскольку иных злодеев в мире достаточно. Нефть и газ не падают, катастрофы, слава Богу, обходят стороной, народ почти не волнуется. Ничто вроде бы не мешает «Единой России» совершенствоваться в любом избранном направлении, будь то социальная работа с населением, идеологические экзерсисы или создание, наконец, осмысленной контрпропаганды против той серии пинков и тычков, которыми постоянно награждается Россия со всех сторон. Вот и сам Сурков, казалось бы, принуждает своих партийных деятелей к действию и реформам – в последней, нашумевшей речи он даже призвал их не стесняться уличной активности, как будто бы перед Блоком Юлии Тимошенко выступает, право слово. И все-таки все без исключения попытки «что-то сделать конструктивного» с «Единой Россией» обречены на провал, и никакой грызловский бравурный миллион тут не поможет.

Прежде всего, ставить перед людьми осмысленные задачи можно, взамен обещая им социальные и карьерные «лифты», с помощью которых талантливые амбициозные парубки могут сделаться аналогами молодых сталинских наркомов вроде Устинова или Косыгина. Но миллион держателей партбилетов «Единой России» не хотят становиться начальниками – потому что они ими и так являются, и вовсе не сталинскими наркомами, а гоголевскими городничими. Зачем городничему, властителю ЖЭКа, султану мэрии, визирю префектуры «идейно-политическая работа»? Да и пресловутое повышение уровня жизни – как партийный деятель может критиковать кого-то за недочеты в этом смысле, когда правящий «диван» - это он сам и есть? В Советской России, по крайней мере, существовало хоть и формальное, но все же разделение на советских и хозяйственных, и обком-горкомовских Иван Иванычей – и вторые, если надо, могли осадить первых. Грызловская же Россия разделения такого начисто лишена, и миллион чиновников партийно совершенствоваться не станет, хоть по рецептам Суркова, хоть Фадеева, или даже очередного «патриотического» Хватай-Покусая.

Все так, скажет критик – вот набрали в партию миллион бюрократов, так и жаловаться нечего. Чего от них ждать, уж не того ли, что городничий с раздувающимися на ветру бакенбардами пойдет, в соответствии с советом Суркова, на улицу, перекрикивать активистов «Родины» и единомышленников демократичнейшей Хакамады? Однако на кого еще может опереться власть в стране, которой веками правят не бизнесмены, не церковники, не аристократы даже, а прежде всего чиновники? В 1917-м и 1991-м власть с бюрократией самонадеянно разводились, и всякий раз неумолимо выяснялось, что более опираться не на кого, и чиновники триумфально возвращались обратно в кресла, попутно высаживая из них размечтавшуюся о жизни «совсем как на Западе» интеллигенцию.

В самом деле, когда бы в России имелась сложившаяся национальная буржуазия, или крепкие этнические общины (русские), или сильная (не в воображении либералов, а на самом деле) Церковь, или огромный и динамичный рабочий класс, или подобная дореволюционной офицерская элита, или уж хотя бы, на худой конец, исчерпанный Сталиным потенциал крестьянства… в любом из этих случаев миллиону грызловских чиновников было бы кого социально противопоставить. А так – объявив городничему о прекращении его партийной деятельности, кого тот же Сурков может призвать на его место? Изучив кадровый ресурс всех остальных, не использованных во власти партий, можно легко заметить, что в них числятся либо «чиновники-дублеры», не попавшие в обойму в нужный момент, либо же откровенные проходимцы, которых беспрепятственно можно определить из СПС в ЛДПР и обратно. Вот и царствуют в партии «Единая Россия» только те, кто и без нее были за главного в нашей жизни последние лет этак 500-700.

Так что нельзя, милые государственники, реформировать городничего. Бессмысленно призывать его к великим свершениям. Не на кого, в сущности, городничего заменить. Идеологически воспитать, социально направить, вывести городничих на улицы махать флажками, приучить их к полемике, вообще к чему-то, кроме «неуклонного повышения» - не выйдет. Безнадежно. Когда-нибудь партийное здание «Единой России» рухнет, как отживший свое шкаф. Но пока - будет стоять незыблемой колодой. Их ведь целый миллион, и все нами командуют.