Комитет ГД РФ по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству готов вынести вопрос об отмене смертной казни на рассмотрение Госдумы в самое ближайшее время - об этом сообщил сегодня председатель комитета Павел Крашенинников. Сама тема законодательной отмены смертной казни возникла в связи с тем, что Россия должна в следующем году председательствовать в Совете Европы. Однако тот факт, что Россия до сих пор не выполнила свое обещание и не отменила в соответствии с шестым протоколом  Европейской конвенции по правам человека смертную казнь может стать основанием для лишения России этого статуса.

«Европа требует отмены смертной казни, а значит, мы должны ее отменить» - таков сегодня основной аргумент противников смертной казни, во всяком случае, тех, чьи голоса лучше всего слышны. Аргумент этот чаще всего поддерживается рассуждениями о необходимости гуманизации системы наказаний и сетованиями на жестокость и варварство населения российского, которое в большинстве своем против отмены смертной казни.

С такой аргументацией не стоит и удивляться тому, что большинство населения у нас против отмены смертной казни. Гражданам России в общем нет почти никакого дела до Совета Европы и председательства там России, зато они регулярно читают или слышат от знакомых истории о страшных преступлениях, совершенных против таких же, как они, обывателей. Проникнуться же логикой гуманности и общего смягчения нравов мешает вовсе не жестокость российская, а элементарный здравый смысл, подсказывающий, что смягчение нравов по отношению к преступникам очень даже может привести к тому, что по улицам даже и днем невозможно будет ходить. Такая гуманность может выглядеть привлекательной, только если твой дом огорожен колючей проволокой под напряжением, а в магазин твоя семья отправляется с ротой охранников.

Что же касается власти, то она, разумеется, с куда большим вниманием относится и к Совету Европы, и к председательству в ней России, однако и для нее сегодня все это вопросы далеко не первостепенные. К тому же практика отношений с Европой показывает, что уступки там часто понимают очень своеобразно, и возможно, что в отсутствии предлога, связанного со смертной казнью, в Евросовете с радостью найдут что-нибудь еще: вспомнят про Чечню, про больного Платона Лебедева, про убийства иностранцев в Воронеже.

С гражданами же России у власти отношения куда более запутанные, чем с Европой. Именно народная поддержка ощущается в Кремле как основа легитимности, но чего именно хочет народ, за что поддерживает власть, да и поддерживает ли вообще – внятных ответов на эти вопросы не было и раньше, а сейчас, когда все стремительно усложняется – нет и подавно. Отсюда и представление, что окончательная отмена смертной казни может вызвать весьма острую реакцию в обществе, и это самое общество отвернется от власти под дружные аплодисменты противников смертной казни – то есть тех, кто и без того спит и видит, когда нынешняя власть перестанет существовать.

Однако окончательно отменить смертную казнь все-таки надо. Только вовсе не из желания сделать приятное Европе, и уж точно не из стремления превратить государство в клуб последователей матери Терезы. Никакого особенного смягчения наказания в отмене смертной казни нет. Уже много раз говорилось, что пожизненное тюремное заключение – куда более страшное наказание, чем смертная казнь. Что душегубам, маньякам и тем более террористам перспектива маяться долгие годы в заключении (не в зоне, где есть хоть какое-то подобие обычной жизни, а именно в тюрьме, где никакого подобия нормальной жизни нет) вовсе не кажется радостной альтернативой смертной казни.

Справедливость мысли о том, что отмена смертной казни не ведет к росту преступности, доказана практикой, и вовсе не какой-то чужой, а нашей, отечественной. Мы уже давно живем при моратории на смертную казнь, и вряд ли даже самые рьяные противники смертной казни могут сказать, что из-за этого криминогенная обстановка ухудшилась хоть сколько-нибудь. Что же касается террористов – именно терроризм сегодня стал главным аргументом для отмены моратория – то опять же, современные террористы смерти боятся куда меньше, чем обычного заключения (в случае террористов даже колония не может быть смягчением наказания – их жизнь там еще быстрее превращается в ад). Да и практика показывает, что лишение жизни террористов вовсе не требует вынесения судьей приговора. 

Смысл же отмены смертной казни в принципиальном осознании государством границ своей юрисдикции. Жизнь и смерть человеческая – в руках Господа, а потому, лишая человека жизни от имени государства и по закону, это самое государство вторгается в сферу, где оно не властно, где его юрисдикции нет и быть не может. Частный человек может взять на себя ответственность лишения жизни другого человека. Он будет отвечать за это перед собой и Богом, государство же, как институт, лишено этой возможности отвечать перед Богом и собой, а потому и права этого не имеет. Речь идет именно о рутинном механизме правосудия – в функции государства входит обязанность защищать граждан, порядок и свои интересы (в данном случае не важно, оправданны эти интересы или нет), и именно этими функциями тут обусловлено применение силы и убийство.

То есть, отменяя смертную казнь, государство определяет свое место и границы своей власти. И если мы считаем что государство есть институт, имеющий безграничные права и являющийся воплощением божественного на земле, то мы должны всецело поддерживать смертную казнь. Если же мы считаем, что государство – это важнейший элемент системы жизнеобеспечения общества, непосредственно связанный с ним, но не внеположный ему – то мы должны требовать отмены смертной казни. Именно так, без всяких лишних слов про Совет Европы и гуманность.