5 сентября исполняется сто лет со дня рождения одного из самых противоречивых писателей противоречивого XX века – Артура Кёстлера. Вся его жизнь, буквально с момента рождения, отражает основные искушения и опасности ушедшего столетия.

Кёстлер родился в Будапеште, в немецкоязычной семье венгерских евреев. После развала Австро-Венгерской империи, его жизнь протекала в Вене, где он учился в университете, затем в еврейских кибуцах Палестины, куда он попал, увлеченный сионизмом. На смену сионизму пришел коммунизм, и Кёстлер едет в страну победившей утопии, побывав в Баку и Средней Азии. В середине тридцатых годов он работает в Париже под руководством главного коминтерновского пропагандиста Вилли Мюнценберга, сочиняя антикапиталистические статейки.

Разумеется, Кёстлер не мог миновать Испании, где в 1936 году разгорелась гражданская война. Он попадает в плен к франкистам, и после нескольких месяцев заключения его спасает… буржуазный британский Форин офис. С тех пор Кёстлер охладевает к марксизму, а испанский тюремный опыт парадоксальным образом был использован им в нашумевшем антисталинском романе «Тьма в полдень».

В году войны он работает на Би-Би-Си, а после 1945-го, став гражданином Великобритании, живет сперва в Париже, а после в Лондоне, где в марте 1983-го, страдая от лейкемии и болезни Паркинсона и будучи убежденным приверженцем эвтаназии, покончил с собой вместе с женой.

Российскому читателю Артур Кёстлер более всего известен как автор книги «Тьма в полдень», написанной в 1940 по свежим следам показательных московских процессов. Бывшему коммунисту удалось особенно глубоко понять психологию старых большевиков, выходивших на суд с покаянными речами и прославлявшим своих палачей. «Тьма в полдень» вошла в антикоммунистический канон XX века наряду с замятинским «Мы», набоковским «Приглашением на казнь»,  солженицынским «Архипелагом ГУЛагом» и стала международным бестселлером.

Прочие романы Кёстлера - «Гладиаторы» - о Спартаке, «Прибытие и отбытие», «Век стремления» - явно уступают «Тьме». Писатель сам это понимал и после 1952 года не писал художественной прозы, целиком сосредоточившись на эссеистике и научной литературе. На этой ниве его ожидал новый и долговременный успех. В сфере его внимания оказались парапсихология, экстрасенсорика, левитация, телепатия, восточная мистика, эвтаназия, история научных открытий и психология творчества. Обо всем он писал увлекательно и неожиданно, вызывая жаркие споры ученых и критиков своими гипотезами. Он мог поддерживать давно отвергнутый ламаркизм или более чем спорную квантовую теорию сопротекания.

Наши читатели знакомы с одной из наиболее нашумевших книг Кёстлера – «Тринадцатое племя», в которой он отстаивает и обосновывает версию происхождения евреев-ашкенази от средневековых хазар.

Также в русском переводе доступны его мемуары, в которых особенно любопытны описания Берлина накануне прихода нацистов к власти (ср. с фильмом «Кабаре» о том же времени), и Советского Союза эпохи первых пятилеток. Неприглядная советская действительность с ее манией засекречивания и недоверия тяжело подействовала на молодого энтузиаста. Из «страны будущего» он уезжал уже глубоко разочарованным человеком.

Возможно, Артур Кёстлер не стал по-настоящему большим писателем, потому что не принадлежал ни к одной из национальных литератур. Свои книги и статьи он писал на венгерском, немецком, иврите, английском и французском языках, знал немного русский и идиш. В многознании заключалась его драма. Как кто-то сказал о нем: «Кёстлер любил науку, но наука не любила его». Написавший с блеском о многих отраслях научного знания, он был отвергаем сообществом ученых.

Вся противоречивость его натуры хорошо видна на примере «еврейского вопроса». Отвергая, как убежденный атеист, веру предков – иудаизм, он горячо поддерживал государство Израиль, считая при этом, что каждый еврей должен выбирать – либо перебираться на землю обетованную, либо ассимилироваться в окружающей среде. Будучи автором первого кроссворда на иврите, Кёстлер, тем не менее, предлагал перевести его с древнееврейского на латинский алфавит.

Кривотолки не оставили Артура Кёстлера и после смерти. Сперва его репутация была подмочена спорами о самоубийстве его третьей жены – Синтии Джефферис. В то время как сам Кёстлер жестоко страдал от разных недугов, она ушла из жизни в один момент с ним, будучи вполне здоровым человеком. Некоторые полагали, что он вынудил ее покончить с собой из эгоизма.

Несколько лет назад наружу всплыла другая история. Американский кинорежиссер Джилл Крэги призналась, что была избита и изнасилована Кёстлером в Париже в начале 50-х годов. (В те же годы и там же он успел наставить рога Сартру с Симоной Бовуар, чего философ-экзистенциалист так и не смог простить Кёстлеру). Вслед за Крэги с подобными обвинениями выступили еще несколько женщин. Поскольку, находясь в могиле, писатель ничего им ответить уже не смог, вердикт, вынесенный ему обществом победившего феминизма, был однозначно жестким. Бюст Кёстлера сперва осквернили, а затем удалили из Эдинбургского университета. Этому заведению писатель завещал свое состояние, дабы при университете работал институт Кёстлера, посвященный исследованию парапсихологии. И теперь Кёстлера оттуда изгнали. По-видимому, не зря: в своих мемуарах он с удовольствием вспоминает скорые любовные победы, в том числе и во время вояжа по СССР.

Та политкорректность, которой он, выбравший эвтаназию, был верен до последнего вздоха, та политкорректность, которая определила всю его славу, в конце концов покрыла его бесславием. Но к писательскому делу это уже не имело отношения: оно завершилось. Как бы там ни было, Артур Кёстлер напряженно прожил свой век и интересно его описал. В этом и состоит его заслуга. А что еще требуется от писателя?