GlobalRus.ru
Раздел: Реплики
Имя документа: Malbrouque s'en va-t-en guerre
Автор: Максим Соколов
Дата: 22.07.2005
Адрес страницы: http://www.globalrus.ru/column/778229/
Malbrouque s'en va-t-en guerre

Павловский-силовик

В условиях благословенного дефицита внутренних новостей публику развлекали сообщениями о селигерском ополчении гражданина Якеменко. Тем более что к гражданину в полном составе приезжали князья из администрации. Непременные Молотов-Риббентроп (они же Никонов-Марков), сенатор Маргелов, обозреватель Леонтьев и замглавы администрации Сурков. Пускались даже слухи о грядущем приезде самого Государя – однако же, пока не сбывшиеся.

Вообще-то, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Если в Кремле решили, что духовное оплодотворение юных провинциальных карьеристов есть ключ к решению всех внутренних проблем (все более запутанных) – в добрый час. Опять же если высокопоставленные деятели прочтут провинциалам несколько поучительных лекций, большой беды не будет. Лекторы общества "Знание" - не самая ужасная примета возрождаемого советского быта.

Рутину распространения знаний нарушил, однако, президент ФЭП Г.О. Павловский, выступивший перед питомцами В.Г. Якеменко остро-боевито, причем не только в идеологическом смысле, но и в самом буквальном. Он указал юношам: "Вам не хватает жесткости. Вы должны быть готовы разогнать фашистские демонстрации и физически противостоять попыткам антиконституционного переворота". Важный упрек (адресованный, правда, не столько самим юношам, сколько устроителям мероприятия) заключался в том, что на слете "Наших" не проводится "никакой силовой подготовки" - тогда как "Молодежь нужно готовить к тому, что кто-либо попытается организовать государственный переворот. Эту проблему нужно решать силовым путем".

Это не кроткие Молотов-Риббентроп и даже не страстный М.В. Леонтьев. Это гораздо живее и сильнее, и немудрено, что именно данный призыв остался наиболее привлекшим общественное внимание событием якеменкина слета. Другое дело, что критика была в основном рефлекторной. Люди реагировали на ключевое слово "силовой" и ужасались, отвращались etc. – поскольку силовые решения каких бы то ни было проблем неприемлемы по определению.

Что не совсем так. В интересах спасения народа и государства иногда необходимо прибегать к решительной силе – другой вопрос, что не рекомендуется делать это по принципу "сила есть – ума не надо". И уж совсем губителен принцип "силы нет – ума не надо", а похоже, что президент ФЭП в своем выступлении руководствовался именно им.

Прежде всего, не ясно, что такое фашистские демонстрации. При совсем педантском подходе можно заметить, что майское действо "Наших" на Ленинском проспекте в Москве было идеально выдержано в стилистике итальянского фашизма и могло служить образцом фашистской демонстрации. Но странно требовать от "Наших", чтобы они силовым путем сами себя разгоняли. Это уже какое-то запредельное раздвоение единого. Если допустить, что Г.О. Павловский изъяснялся с "Нашими" на понятном для них языке, тогда надо вспомнить, что в идеологических документах движения фашистами именуются непримиримые оппозиционеры безотносительно к их идейной ориентации, т.е. к фашистам наряду с Э.В. Савенко-Лимоновым, несомненно, кокетничающим с соответствующей идеологией и эстетикой, причисляются также Г.К. Каспаров с И.М. Хакамадой, которые в чем, в чем, но уж в фашизме никаким боком не замечены. Наконец, возможно, политтехнолог имел в виду грядущие выступления противников прогнившего либерального режима, выступающих под знаменами национальной революции. Правда, поскольку вся якеменкина риторика строится как раз на обличении пораженцев (в национал-социалистическом языке это называлось "ноябрьские предатели", причем выражение относилось ко всей послевоенной элите), предавших страну и приведших ее к либеральному гниению, нет уверенности, что "Наши" в нужный момент отринут всю якеменкину выучку и бросятся разгонять национальных революционеров – несмотря на то, что последние собрались свергать тех самых пораженцев, на которых и сами "Наши" не менее науськаны.

Впрочем, более важен другой вопрос, вполне технический. До сих пор как демонстрации собственно национал-социалистического толка, так и демонстрации тех, кого В.Г. Якеменко именует фашистами, были столь малочисленны, что непонятно, зачем обременять юношей силовой подготовкой. Если фашистская демонстрация будет заключаться в том, что на улицу выйдут Г.К. Каспаров с двумя охранниками, верная ученица Г.О. Павловского М.А. Литвинович и непременный участник всех действ учитель Виссарион, для разгона манифестантов довольно будет дежурного наряда милиции – и не следует умножать сущности без необходимости. Аналогично с лимоновцами,  которые благополучно побиваемы ОМОНом.

Вероятно, советник кремлевской администрации исходит из того, что грядущие выступления будут чрезвычайно массовыми и силовые структуры государства с ними не справятся. Вообще-то сама по себе массовость антиконституционных действий, конечно же, усложняя задачу подавления, еще не является основанием для того, чтобы считать войска бессильными. Хотя бы потому, что массовость – это важный, но не единственный фактор силового противостояния. Значение имеет также и выучка, и техническая оснащенность сторон. Вряд ли участники ожидаемых Г.О. Павловским фашистских демонстраций будут исполнены неустрашимого боевого духа, описываемого словами Бисмарка "русского недостаточно убить, его надо еще повалить". Если разогнать надо во что бы то ни стало, не нужно даже и убивать – достаточно "Черемухи". При наличии слезоточивых газов, водометов, на последний конец – пулеметов, зачем еще Якеменко? При этом нужно учитывать еще одно обстоятельство. Можно как угодно относиться к ОМОНу и тому подобным спецподразделениям, но по сравнению с другими силами подавления, специально тому не обученными, ОМОНовские действия порождают минимум жертв – просто в силу лучшей выучки. См. события в апреле 1989 г. в Тбилиси, когда значительное число жертв объяснялось принципиально неправильной тактикой, примененной войсками – вместо того, чтобы рассеивать толпу, они ее блокировали, что привело к ходынке. И это были еще более или менее обученные войска с более или менее обученными командирами. Можно представить себе, сколь полицейски грамотными будут действия "Наших", предводительствуемых командиром Якеменко. Особенно если силовое столкновение будет массовым: десятки тысяч с той и с другой стороны. Последствия будут таковы, что по сравнению с ними не то что слезоточивые газы, но даже и стрельба на поражение окажется верхом гуманизма. Даже в последнем случае число пострадавших будет на порядок меньше.

То, что якеменкины питомцы не поняли, чего требует от них политтехнолог, а требовал он от них учиться самому страшному виду боя – уличному, когда надо либо стрелять по согражданам, либо вступать с ними в непосредственную схватку ("Я только раз видала рукопашный, // Раз наяву и сотни раз во сне. // Кто говорит, что на войне не страшно, // Тот ничего не знает о войне"), - это не удивительно. Способность к пониманию не является самой сильной стороной "Наших". Но политтехнолог мог бы понимать, что он призывает к самому кровавому варианту развязки возможного бунта. К дубине народной войны вместо полицейской спецоперации.

Бросать в кровавую драку несмышленых мальчишек можно лишь в качестве последнего средства. Когда войска вышли из повиновения и отказываются выполнять приказы. Но беседы Г.О. Павловского с юношами проходили в середине июля на идиллических берегах Селигера, когда под стенами Кремля еще не бушует толпа и войска еще не вышли из повиновения. Если насчет последнего пункта есть сомнения, то есть еще время эти сомнения устранить, причем способы укрепить преданность гвардии давно известны: деньги, почести и дисциплина.

Возможно, дееспособность кремлевских силовиков такова, что, даже и страшась оранжевой революции, они не в состоянии предпринимать напрашивающие действия по умножению и укреплению лейб-гвардейских полков, первейшая задача которых как раз в том, чтобы подавлять мятежи. Если это так, это очень печально, но вряд ли это делает более уместными выступления силовика Павловского, фактически открытым текстом объявившего urbi et orbi: "Гвардия ропщет, войска ненадежны, предадут при первой опасности, одна надежда на якеменкино ополчение". Если он хотел ярко и выпукло показать, как у людей в Кремле от страха трясутся руки, вряд ли он мог найти лучший способ. Если он этого не хотел, то он в высшей степени альтернативно одаренный политический мыслитель.

Ежедневный аналитический журнал GlobalRus.ru ©2024.
При перепечатке и цитировании ссылка обязательна.