В Москве завершилось заседание общественной комиссии по расследованию взрывов жилых домов в Москве и Волгодонске в 1999 г. Если называть вещи своими именами, то речь идёт о расследовании возможной причастности ко взрывам российских спецслужб, а через это – Президента РФ, которому нужен был повод для подлого нападения на мирную и процветающую Чеченскую Республику Ичкерия. Как известно, эта многообещающая версия одно время была чем-то вроде credo чеченолюбивой либеральной интеллигенции, но в последнее время была приватизирована известным международным филантропом Борисом Абрамовичем Березовским. В Лондоне сидючи, он старательно раздувает пламя из хранимой искры.

На сей раз шуму наделало заявление соратника Березовского по борьбе, бывшего подполковника ФСБ Александра Литвиненко, эмигранта (британцы предоставили ему политическое убежище, ибо в России его ждёт страшная кара – три с половиной года отсидки условно) соавтора известной киноленты «ФСБ взрывает Россию» (продюсер – всё тот же человеколюбец) и вообще яркой личности. И вот теперь по телемосту из Лондона он сообщил, что, оказывается, дома взорвал бывший  замдиректора ФСБ Герман Угрюмов.

Узнал Литвиненко об этом от Ачемеза Гочияева, Тимура Батчаева и Юсуфа Крымшамхалова. Все эти достойные люди обвиняются в организации взрывов. Литвиненко заявил, что ему удалось установить с подозреваемыми контакт. Правда, не личный – он-де общался через посредников. Посредники, в частности, передали ему письменные показания Гочиярова, которые Литвиненко и представил комиссии. Двое других тоже что-то ему поведали, но эту информацию Литвиненко почему-то зажал. Обещанную ранее кассету с показаниями Гочиярова он тоже крутить не стал, сославшись на технические причины. Ну что ж, техника даже и в Лондоне иногда капризничает.

Заинтригованная общественность узнала вот что. Гочияров говорит, что действительно снимал подвалы во взорванных домах, но делал это по поручению своего друга-одноклассника, который предложил ему заняться совместным бизнесом. Теперь Гочияев уверен, что друг оказался крысой, шкурой и агентом ФСБ. Имя друга он, правда, запамятовал. Далее Гочияев рассказывает, как он, узнав «из телевизора», что арендованные им помещения взрываются, позвонил в милицию и дал координаты домов на Борисовские пруды и в Капотне, благодаря чему эти взрывы и были предотвращены. После этого Гочияев был вынужден бежать. При этом скромный коммерсант убежал-таки весьма далеко, да и конспирируется суперпрофессионально: рассказ Литвиненко о том, как он ездил по разным европейским странам, встречаясь с людьми Гочияева, сильно напоминает кино про Джеймса Бонда.

В сухом остатке получается вот что. Человек, обвиняемый в организации теракта и бегающий от правосудия, сообщает нам, что он здесь ни при чём, а при чём какой-то другой человек, о котором он мало что знает, даром что однокашник,  но подозревает, что тот – агент ФСБ. Есть ещё двое людей, обвиняемых в том же самом, чьи показания вообще не были представлены. Честно говоря, те же показания можно было бы получить и проще – при помощи пальца (из которого можно многое высосать) и потолка (на котором можно многое увидеть).

Отдельной строкой – почему главным гадом и взрывателем домов назначен Герман Угрюмов. Помимо громкой должности, у него в качестве обвиняемого есть одно немаловажное достоинство: он мёртв (Угрюмов скончался от инсульта в Чечне 31 мая 2001 года), а мёртвые, как известно, безмолвны и безответны.

Неудивительно, что комиссия была, мягко говоря, разочарована подобным афронтом со стороны лондонских правдоделов. Председатель комиссии Сергей Ковалев был еще более решителен: он назвал действия Литвиненко пиаровской акцией. По мнению Ковалева, эфэсбешник ведет свою игру. Сам Сергей Адамович заявил, что его «глубоко задело» неуёмное желание Литвиненко «пиарить» свою версию, и даже добавил, что «мы ведем объективное расследование по факту преступления, а не борьбу с ФСБ». В том же духе высказавались и прочие члены комиссии – люди, повторяю, очень не любящие российское государство вообще и ФСБ в особенности.

Что касается реакции самой ФСБ, то она вполне предсказуема: «контора» попросту обратилась к британским спецслужбам с просьбой допросить Литвиненко и проверить его показания. Если просьбу удовлетворят (а у британцев нет никаких формальных оснований отказывать российским коллегам), то Литвиненко придётся туго: либо надо будет публично признаться во вранье (что, скорее всего, похоронит всё дело), либо открывать закрома, предоставлять все доказательства, называть имена тех людей, через которых он связывался с подозреваемыми, и так далее. Литвиненко, правда, уже успел гордо заявить, что показаний он давать не будет, так как бывшему офицеру ФСБ негоже говорить с представителями британских спецслужб. Однако это вряд ли получится: англичане гостеприимны, но настойчивы, а Литвиненко – гость туманного Альбиона.

Важнее однако то, что происходящее бьёт по позициям Березовского. Опальный олигарх сохраняет определённое влияние на российские дела не в последнюю очередь благодаря своей репутации «хитрого беса», известного своей способностью с блеском выкручиваться из самых безнадёжных ситуаций. Однако такая репутация опасна тем, что её можно легко лишиться: достаточно сделать несколько очевидных ляпов подряд. Дело же со «взрывом домов» не заладилось у него с самого начала. Фильм, на который возлагалось столько надежд (кое-кто поговаривал даже о том, что эта лента положит начало новому российскому «киносамиздату»), оказался весьма посредственным продуктом. Попытки раскрутить тему через печать завершились появлением прохановского романа, который умудрился представить вполне реальный сюжет в стилистике «чёрной фантастики», спустив реальность в литературный унитаз (значение этой новой технологии нам ещё предстоит осознать). Нынешняя попытка реанимировать издыхающую идею нанесла ей ещё одно поражение.

Если всё будет так идти и дальше, мы, возможно, никогда не узнаем, кто же взорвал дома в Москве – но попытки поднять тему злодеяний спецслужб будут встречаться нервным смехом.