В нашем государстве, а совсем не в вымышленном царстве, в 2001 году Фонд «Общественное мнение» провел опрос на тему антиглобализма. Респондентам было предложено в свободной форме ответить на ряд вопросов по этой теме, в частности, на вопрос о возможности распространения антиглобалистского движения в России. Респонденты стали объяснять, откуда берется антиглобализм, выкапывать его «социальные корни».

Описать ход их мыслей можно следующим образом. На Западе, в Европе, народ живет хорошо. Эта хорошая жизнь вызывает скуку, желание развлечься - то, что грубовато называют: «с жиру бесятся». В качестве развлечения люди на Западе иногда выбирают экстремизм. Некий респондент назвал этот процесс «добровольной маргинализацией». И одной из форм этого развлекательного, игрового экстремизма является антиглобалистское движение - все эти пикеты с плакатами, демонстрации с брендами, акции протеста с лозунгами...

Такова «социальная ниша» антиглобализма в Европе. А что в России? Может ли быть так, что у нас появится антиглобалистское движение, усилится и распространится, станет серьезной социальной силой? В ответ звучит теория примечательного устройства. Оказывается, у нас, как и в Европе, есть народ, он тоже живет, но его жизнь характеризуется как «плохая». Эта плохая жизнь народа производит вовсе не интерес к развлечениям, а озлобление людей. Из этого озлобления рождается... коммунизм.

Итак, формулируется окончательное мнение респондентов: в России место антиглобализма в социальном пространстве занято коммунизмом; ниша занята, и потому распространения движения антиглобалистов в России ожидать не приходится. Социальные движения конкурируют за общий ресурс - веру, преданность людей некой идее, - и потому укоренившийся коммунизм не отдаст поле сопернику.

Результат в высшей степени занимательный. На каждом этапе рассуждений подчеркивается симметрия:

их народ                                            наш народ

живет хорошо                                   живет плохо

развлекается экстремизмом             озлобляется

добровольная маргинализация       [принудительная маргинализация]

антиглобализм                                  коммунизм

Можно, конечно, озаботиться вопросами: что будет, если наш народ начнет жить хорошо - потянет ли его на игры в экстремизм и заменится ли у нас коммунистическое движение антиглобализмом. Вопросы эти сугубо теоретические, так что и обсуждать их не интересно. А если европейский народ будет жить плохо, то озлобится? Потянет ли его - сейчас! - на коммунизм? Бросит ли тогда их народ свои антиглобалистские забавы? Впрочем, это их заботы. Речь о нас.

Содержание этой симметричной схемы легко подвергнуть критике. В самом деле, люди живут «плохо» в самых разных странах, и во многих из них коммунизма и следа нет, а развит, напротив того, антиглобализм. Можно даже - шепотом - высказать мнение, что не везде люди от плохой жизни озлобляются... И оценка - жизнь плохая или хорошая - штука сравнительная, сама по себе жизнь такого маркера не несет, это надо на соседей поглядеть, на определенных соседей и с определенной точки зрения, чтобы к такому выводу придти. Так что о частных содержательных моментах этой схемы можно поспорить, но самое в ней интересное, как кажется, не содержание, а именно та симметрия, которая в ней наблюдается. Что же это за тип симметрии, которым мы соединены с Западом?

Представим себе, что мы поднесли половину шахматной доски к зеркалу. Там отразится половинка доски, и с черной клеткой будет смежна отраженная - черная, а с белой - белая. Половина доски, отражаясь в зеркале, образует полную шахматную доску, но «неправильную». А теперь представим, что наше зеркало обладает «супротивной жилой» и отражает все наоборот. Тогда в отражении черные клетки предстанут как белые, а белые - как черные. При отражении в таком зеркале половины шахматной доски мы увидим образ целой, вполне правильно устроенной доски, только половина у нее - реальная, а половина - иллюзорная, зазеркальная. В остальном доска кажется целой, вполне пригодной для игры.

Этот тип симметрии можно назвать «зеркальной симметрией со сдвигом». То, что произносится в ответ на вопрос о судьбах антиглобализма (или - если кому-то так интереснее - можно читать с «нашего» конца, и тогда это вопрос о судьбах коммунизма), обладает свойством зеркальной симметрии со сдвигом, причем зеркалом - осью симметрии - служит граница между Россией и Европой (Западом).

Разумеется, это не политическая граница, а граница «культурная», семантическая, знаковая. «Ответчики»-респонденты описывают великую границу Запад-Восток (Хантингтон гордится, что он ее впервые провел и обосновал). Причем респонденты используют представление об этой границе, не задумываясь о каких-то там тонкостях геополитического устроения, а отвечая на вполне конкретный вопрос. Люди не просто своими высказываниями свидетельствуют, что граница есть, они тут же указывают на удивительное ее свойство - это не просто граница, а ось симметрии, причем зеркальная и «со сдвигом».

Такая сложная симметричная конструкция возникает при описании взаимоотношений России с Западом не впервые. Вот всего один пример: запрет на каменную Русь (изложено подробно в работах Б.А. Успенского). С началом строительства Петербурга указом Петра в России запрещено строить каменные здания: в 1714 г. Петр запретил «всякое каменное строение, какого бы имени ни было, под разорением всего имения и ссылкою». Новая Россия, олицетворяемая Петербургом, противопоставляется царем-основателем не просто наличной России, но именно образу “деревянной Руси”, специально сделанному для наилучшего сопоставления с Петербургом и новой Россией. Работает симметрия Зазеркалья: «каменной Европе» уподобляется новая «каменная» Россия. Каменной России противопоставляется Россия прежняя (на самом деле еще наличная), и эта «прежняя-наличная» Россия должна в рамках симметрийного преобразования стать «прошлой-деревянной». Поскольку реальность отличается от этих симметрийных требований, то надо, во-первых, запретить каменное строительство везде, кроме Петербурга, а во-вторых, объявить «прошлую» Россию «деревянной».

В допетровской Руси каменные здания, конечно, были - однако, их предлагается считать несуществующими для создания более полной симметрии. Образ каменной «новой России», тем самым, оказывается внедряемой в общественное сознание идеей, направляющей историческое движение - в сторону сближения с Европой.

Итак: в рамках примера о «каменной России» мы видим границу между Россией и Европой, но граница эта - зеркало со сдвигом. Это граница между «современной каменной Европой» и «старой деревянной Русью», причем в этой «старой деревянной» уже отразился «каменный Петербург», уже поплыли в нашем Зазеркалье его блеклые цвета и четкие контуры, он пересек зеркальную границу, отвердел и материализовался в нашей реальности - полномочный представитель и заменитель «современной Европы». Идеологема гласит: Россия догоняет Европу, и разница между ней и Европой - только во времени. Граница между ними означает лишь разные стадии одного процесса. Оттого и «сдвиг»: у них уже хорошо, а мы вслед за ними, и у нас пока плохо, но будет хорошо; и пошла история черно-белая, полосчатая. Здесь надо напомнить: мы говорим не о реальности, которая много сложнее любых симметричных схем, а о идеях общества, осознанных и подсознательных.

Чему же служит современная симметрия - наследница идей Петра - противопоставляющая «хорошую жизнь» в Европе и «плохую жизнь» в России, их «поиски развлечений» и наши «результаты озлобления»?

Осознанная идея Петра (куда уж сознательнее - раз отражена в законе!) внедряла в общество мысль о направлении движения: к Западу. Высказывания наших респондентов - мысли частных людей, и потому относятся к подсознанию общества. Мысли эти с двойным дном, как и полагается подсознанию. Во внешнем слое прочитывается прежнее «догоняющее» сравнение с Европой. Во внутреннем ситуация сложнее: Европа более не представляется единой, «каменной». В ней схватились глобализм и антиглобализм. Если бы мы находились целиком под влиянием петровского западничества, мысль бы высказывалась иная: у них сейчас глобализм, а у нас в Москве тоже глобализм, хотя «провинция» (остальная Россия) пока отстает. Но ведь говорится совсем другое; в Европе наблюдается глобализация и противостоящий ей антиглобализм, и в России имеется антитеза обоим течениям, причем наши реалии вовсе не похожи на европейские. Граница между Россией и Европой приобрела новое качество, еще один «порядок симметрии» - тот самый, в котором коммунизм функционально подобен антиглобализму, но им вовсе не является.

Скрытый член приведенной выше пропорции - глобализм. В Европе антиглобализм противоположен глобализму; у нас вместо антиглобализма - коммунизм; что же у нас соответствует европейскому глобализму? Назовем это «российскими реформами». Тогда выявляется двоякий смысл этих «реформ». Они, во-первых, похожи на современное развитие западного мира, пытаются быть аналогом глобализации, продолжают движение Петра «вслед за Европой». Но есть и во-вторых: как коммунизм вовсе не является антиглобализмом, а замещает его на просторах российских, так и наши «реформы» в представлении респондентов должны быть не одним из частных случаев глобализации, а - функциональным аналогом, чем-то совсем иным, нежели глобализация, даже противоположным, занимающим место глобализации, ее нишу - и не впускающим глобализацию в Россию, подобно тому, как коммунизм, будучи функциональным аналогом антиглобализма, не пускает его к нам.

Можно оценивать эту пропорцию, кроющуюся в подсознании общества, самым различным образом. Радоваться, что «проклятой глобализации» нет хода в Россию. Или огорчаться, что единое и слаженное развитие всего прогрессивного человечества свершается без России. Если же мы попытаемся взглянуть на идею симметрии поверх оценок - возникает ощущение, что со времен Петра нечто изменилось. Еще не совсем, еще далеко не полностью, но в выстраиваемой респондентами многосоставной пропорции можно обнаружить два слоя. Проговариваемый - завистливое равнение на Запад, прежняя игра в догонялки: там хорошо, здесь плохо, там играют, здесь злобятся. Но вмешивается наша история, наш коммунизм, и пропорция получает второй смысл, приводящий к идее отдельного от Запада пути России. Коммунистическое прошлое еще одной складкой легло между Россией и Европой, усиливая накапливающиеся различия.

Это произносится не с легким сердцем, не с восторгом - и все же: если их антиглобализму у нас противостоит, замещает и соответствует коммунизм, то в каком отношении находится политика наших реформ к их глобализму? Надо думать, соответствует, замещает и противостоит.

Как может развиваться дальше эта ситуация? Может произойти снижение порядка симметрии, и тогда мы окажемся в послепетровской ситуации «простого Зазеркалья»: мы снова будем видеть в развитии Запада ориентир для себя, и снова потянутся черно-белые версты «дороги реформ» (западных) и контрреформ (антизападных). Другой вариант - сохранится наметившийся тренд развития и порядок симметрии границы между нами будет возрастать. Тогда явления, находящиеся по разные стороны границы, будут все менее подобны, так что их все труднее будет соотносить в рамках симметричных схем. Мир станет разнообразнее, в нем появится еще один не похожий ни на кого субъект, развивающийся по своим законам. Другое дело - хорошо это или плохо? и кому? Может быть, нам это не понравится? Или, напротив, «осуществляются мечты»?

Отдельный от Европы путь развития России - весьма старая мысль. История мелет медленно. Россия еще только формируется. Еще не ясно, что принесет она в мир. Пока отличия от других цивилизационных регионов заметны, но значимость этих отличий не ясна. Что - важно, а что - частность?

Что ж, это лишь один из возможных способов объяснения высказанной идеи о симметрии между антиглобализмом и коммунизмом. Беда только, что возможных объяснений очень много, и обосновать какое-нибудь одно - вот задача. Но не будем сейчас останавливаться на объяснениях - обратим внимание на сам феномен. Культурологическая граница между Европой и Россией возникла давно - и жива сейчас. Она живет не только в геополитических штудиях войны цивилизаций или Великого Лимитрофа, а высказывается со всей непосредственностию в самых обычных рассуждениях. Эта граница - не теоретический конструкт, она существует и действует - по «закону Томаса»: то, что люди полагают реальным, имеет реальные последствия.

Мы можем вкратце вспомнить историю преобразований этой границы. Некогда Европа представляла собой нечто целое, хотя это и не значит, что - унифицированное и с четкими границами. В XII в. тяжелый занавес монгольского нашествия скрыл Русь от глаз Европы. Шли века - на восток от Европы стояла глухая стена мглы, скрывающая страны и народы невиданные и непонятные. Затем стена стала отодвигаться, становиться более прозрачной, пока деянием Петра в ней не возникло окно, и взгляд европейца начал различать в туманной восточной дали некие смутные контуры. Постепенно стена тумана отодвинулась до Волги. До Волги проникает мысленный взгляд европейца, обратившегося на восток.

Почему европейца? А наш взгляд? Наш взгляд видит примерно ту же картину. Народы и государства представляются еще осмысленными и понятными до Волги, до Урала, а дальше становится все страньше, туманнее и непонятней - мы встречаемся с чужими, едва освоенными нами культурными пространствами Кавказа и Срединной Азии, с пустыми просторами Сибири. Почему так? Дело в том, что у нас глаза - европейские.

А что же отодвигает эту границу на восток, что век за веком увеличивает прозрачную для нас территорию? Это и есть результат работы российской цивилизации. У нас европейские глаза, но сердце - свое, не похожее на европейское. Понятое и ставшее прозрачным пространство медленно расширяется на восток - потому что видят, конечно, глазами, но понимают - сердцем.

На востоке от нас стоит стена мглы, в которой все гаснет и ничто не отражается. И мы век за веком отодвигаем эту стену, освещая и делая внятными восточные земли. А на западе от нас стоит зеркальная стена, переворачивающая все, что за ней - подражая фигурам, видным из-за той стены, мы все делаем наоборот.

Почему же наши европейские глаза видят Европу «наоборот»? Может быть, именно потому, что смотрят - не из Европы.

Другие статьи Георгия Любарского из цикла "Сказки общественного подсознания" на ГлобалРус:

14.08.2003 Народ чает церкви, но какой, не знает

04.09.2003 За что не любят СМИ?

23.10.2003 Спасительная иллюзия ненавистных СМИ