Советская пропаганда, при всех своих недостатках, иногда была эффективна в областях, для себя, пожалуй, даже и неожиданных. Нередко ее основной клиент - малообразованный обыватель - относился к продукции агитпропа более чем равнодушно (а иногда и откровенно презрительно), в то время как свободомыслящая часть общества подпадала под очарование идеологических клише почище, чем Фродо -    под гнет известного колечка.

Миф об Израиле как о главном, после США и Китая, враге Советского Союза начал раскручиваться после 1967 года. До этого времени еврейское государство котировалось в глазах официоза где-то между Турцией и Таиландом: бесперспективное с точки зрения народно-демократической революции, не слишком дружелюбное, безусловно, враждебное нашим союзникам, но прямой угрозы не представляющее. Во всяком случае, израильская промышленная выставка "Инпродмаш" спокойно проходила в Москве и завершилась за несколько дней до начала Шестидневной войны.

Успех антиизраильской пропаганды в СССР превзошел все ожидания. Реакция основной массы населения довольно точно описана в известной песне Высоцкого: "я еще хлебнул кваску и сказал согласный". Диссидентствующая интеллигенция при этом относилась к Израилю куда более настороженно: Земля обетованная представлялась государством по меньшей мере опасным, загадочным и, безусловно, тоталитарным. Эта точка зрения получила поддержку и у еврейской эмиграции, начавшей покидать СССР: из Вены в Тель-Авив летели единицы, большинство уверенно брали курс на Нью-Йорк - там не надо было ходить в синагогу, служить в армии, там нет арабов и, наконец, там кругом не одни евреи (две последних мысли впоследствии не подтвердились).

Восстановление отношений, сенсационный Бовин в качестве советского посла, "русские партии" и министры, говорящие на языке родных осин, наконец введение в обиход термина "антитеррористическая коалиция" существенно сблизили две страны. Израиль стал для России чем-то вроде Финляндии для СССР: пусть система и чужая, зато отношения хорошие.

Но идиллия эта утвердилась  лишь на уровне межгосударственных отношений.

То, что израилефобов в России по-прежнему много, не удивительно, и причины тому весьма разнообразны: от бытового антисемитизма до утверждений, что "истинным наследникам Авраама  надо разобраться с потомством проститутки Сарры". Понятно и наличие определенного количества агрессивных израилефилов, полагающих эту страну оплотом цивилизации на диком Ближнем Востоке; подобные люди, как правило, вообще склонны искать предметы для восхищения за пределами России. А вот появление людей, которых можно было бы назвать болельщиками Израиля, - вещь новая и довольно-таки интересная.

Спортивная терминология тут вполне уместна за неуместностью любой другой. "Сторонниками" этих людей называть нельзя, поскольку они все-таки на стороне России. Говорить о "поддержке" тоже довольно странно, поскольку речь не идет о каких-то публичных жестах. Да и вообще симпатии эти носят довольно странный характер.

Во-первых, они отчетливо не политичны в том смысле, что объектом приязни не служит израильская власть как таковая. Ни внешняя, ни внутренняя политика Израиля, как и любой страны, не идеальна; при желании можно обнаружить много справедливого и в позиции палестинцев; наконец, на убойный аргумент израилефобов о гигантских денежных инъекциях со стороны США тоже возразить нечего: что есть, то есть. Следовательно, речь не идет о поддержке или не поддержке израильского правительства (хотя большинство болеющих за Израиль все-таки отдают предпочтение тамошним правым).

Во-вторых, эти симпатии критичны. Как любой нормальный болельщик отменяет визит на стадион по важной семейной или служебной надобности, так и болельщики Израиля знают толк в приоритетах: израильская политика может входить (и часто входит) в противоречие с интересами России; в этом случае симпатии к еврейскому государству отходят на второй план, ибо интересы России, естественно, выше.

В-третьих, что уж совсем покажется диким, симпатия к Израилю не имеет ничего общего с пресловутой "юдофилией", "болезненной стратью к иудеям", описанной сто лет назад Розановым и с тех пор весьма распространенной, главным образом, в тех же самых интеллектуальных кругах, где государство Израиль не любят или боятся. Набивший оскомину "анти-антисемитизм" западных либералов-израилефобов, полюбивших термин "израильский фашизм" и формулу "я осуждаю как Холокост, так и Сабру и Шатилу", из той же оперы. Среди болельщиков Израиля немало людей, которые по любым либеральным лекалам укладываются в понятие "антисемит" (хотя у большинства все ограничивается рассуждениями о национальном составе РСДРП и корпуса телевизионных юмористов).

Объяснение этого феномена, как и почти всегда, лежит на поверхности, особенно если поинтересоваться у "болельщиков" их взглядами не на судьбу Израиля, а на  судьбу России. Израиль - единственная в мире страна победившего национал-либерализма, где понятия "единство нации" и "гражданские свободы" уживаются в той почти идеальной пропорции, когда активист партии "МЕРЕЦ" не может себе представить отказ от службы в армии, а не берущий в руки оружие - по религиозным мотивам - ортодокс и в мыслях не держит замену парламентской демократии властью раввината. В мечтах о светлом будущем под пресловутым лозунгом "Бог, Родина и свобода" русские националисты и желают победы Израилю в его "матче смерти".