… в геологоразведке перспективы слабо зависят от инструментов. Речь о другом: есть порода или породы нет. Вы можете рыскать годами, но если тут пусто, то никакие инструменты вам не помогут.

Глеб Павловский

Так в этом мире заведено, что люди друг друга стимулируют, используют и наваривают друг на друге, в общем, служат друг другу ресурсом; несимметрично, часто – несправедливо, но довольно эффективно. Всему виной нелинейные и неаддитивные технологии. В линейно-аддитивном мире Маркс был бы прав, капитализм был бы неоптимален, а в качестве фирмы возможен был бы лишь маленький социалистический кибуц.

В интервью «Экслибрису», чья цитата вынесена в эпиграф, Павловский кратко рассказал об инструменте своей георазведки – «Русском Журнале», и о проблемах добычи интеллектуальной породы.. А раз я автор РЖ, то получается, что не только РЖ – ресурс для меня, но и я – ресурс для Павловского. Ума не приложу, как он использует добытую породу; сейчас речь пойдет о более серьезном добывающем предприятии – «Серафимовском Клубе» (см. меморандум).

Явление консерватизма

Два экономиста журнала «Эксперт», главред Валерий Фадеев и колумнист Александр Привалов, объединились с двумя столь же матерыми публицистами – Максимом Соколовым и Михаилом Леонтьевым. Цель альянса, очевидно, двояка – поискать фундаменты для российского экономического роста и привлечь сочувствующую прессу в качестве дополнительного ресурса.

С фундаментами роста, есть надежда, лучше, нежели принято думать. По крайней мере, в прямых дискуссиях оппоненты «экспертовцев» (в основном, про- и околоправительственные) уклоняются от спора по существу (исключение – Андрей Илларионов, но о нем см. ниже). У правительства серьезные проблемы со стратегией и тактикой. Об этом говорят не только судороги экономической политики, вроде «новогоднего ЕСН» и паралича всех реформ, но взятый стиль самооправданий.

В 90-х мы слышали постоянные объяснения того, почему экономика пикирует и у нас не получается «китайского» подъема (Владимир Мау). После бума 2000-го года нам говорили, что дальше расти будем все медленней и медленней. Когда так и вышло, услышали от премьера обещания: в принципе, можно расти и побыстрей, но не сейчас, а через два-три года.  Или не через год-два, а через три-четыре (Евгений Ясин). Чтобы заработала невидимая рука, в управлении полезен некоторый агностицизм; вызовам отвечает либеральный национализм; а вот дирижизм, напротив – это популизм (опять Мау). Правда, невидимая рука заработает несильно: у нас рост был посткризисный, восстановительный; а значит, при приближении к докризисному уровню ему естественно затухать (Егор Гайдар). И надо снижать госрасходы (но понемногу, осторожно), а не копья ломать почем зря.

Подобная аргументация смотрится бледно, и «экспертовцы» выдвинули альтернативную точку зрения в меморандуме (см. разделы «Что у нас есть» и «Что делать»). Для оценки реальности их альтернативы полезно погрузиться в фадеевско-приваловскую интеллектуальную руду, один номер «Эксперта» за другим. Формат этой статьи таких возможностей не дает. Контуры манифеста набросаны примерно год назад в «Эксперте» [1], (а вовсе не в известинской статье «От пустых щей – к мелкому жемчугу», как утверждают некоторые). Многим читателям «Эксперта» (и вашему покорному слуге в том числе) экономические тезисы меморандума понятны, близки и кажутся вполне реализуемыми. Не будучи объективным критиком, опускаю разбор этих тезисов и предпочту разобраться со второй целью меморандума – привлечением прессы в качестве ресурса роста. И здесь дело обстоит куда печальней.

К трехсотлетию российской повременной печати

Начнем с того, что пресса в ее нынешнем состоянии (сравнить, например, с началом 90-х), что называется, не боец. Лихорадочное возбуждение у нее заменяет мужество, и что противников она выбирает тех, кто помогущественней и… побезопаснее. Так, во время кризиса в Норд-Осте для многих из СМИ были не террористы, а, несмотря ни на что, «главный гэбушник с руками по локоть», что дало злым языкам повод для обобщений: «либерализм сегодня - это точный, трусливый и подлый выбор слабака. Он знает, где сила, и противостоять этой силе боится.» Но злым языкам место в «Консерваторе-2», а я думаю, что в реальности есть кое-кто, пред кем наши СМИ куда менее смелы, чем перед террористами или Путиным.

Что может быть серьезнее, чем профессиональная защита собственных интересов? Возьмем хотя бы монополизм на рекламном рынке. Всем заинтересованным известно, что каким-то чудом 70-80% телерекламы (и не только «теле-») идет через одно-единственное агентство; всем известно, что команды, пытавшиеся работать с рынком напрямую (вроде киселевского ТВ-6) попадают под пресс. Все знают, что и МАП, и Счетная Палата разбили носы об эту проблему. Мешает сказочное чиновничье прикрытие, которое агентству посчастливилось иметь в виде одного из создателей, ушедших во власть. Все обо всем знают, и все ходят молчком. Вот такая вот избирательная смелость.

К тому же, журналистам (пока - за исключением Соколова и Леонтьева) не очень хочется привлекаться в качестве ресурса (пусть даже и ресурса роста), мол, есть вещи поважнее. Это недавно артикулировал Алексей Чадаев; по его мнению, «столпы экономполитической журналистики девяностых так и не поняли, что экономический дискурс более не является самым главным». А что является? «Вопрос наведения элементарного порядка», а более конкретно, право. Далее с легкостью необычайной г-н Чадаев перечисляет (в предпоследнем  абзаце) десяток проблем, безусловно, требующих немедленного решения, и обещает: «а рост – будет». Потому что, если что его и сдерживает, то «крайне высокая степень рисков» - из-за вышеперечисленных проблем. Вот так-то все просто.

Из чадаевского дискурса я понял несколько вещей. Во-первых, «серафимовские» консерваторы отнесены Чадаевым к 90-м, как к ушедшей эпохе (весьма произвольно, на мой взгляд). Во-вторых, он вменяет им дефицит внимания к правовому полю. В-третьих, очень похоже, что тема экономического роста как бы списывается им в архив за избитостью (г-н Чадаев не одинок [2]), а у общества произошел кардинальный сдвиг «болевых точек»: кого интересует экономика, когда, дескать, менты киллерствуют по демпинговым ценам?

Без желания втягиваться в полемику по мелочам, оставлю по этим пунктам собственное мнение: «звезды журналистики 90-х» еще имеют порох в пороховницах; к правовому полю внимание оказывают обильно, постоянно и квалифицированно – в своих статьях; ну, а что в сам манифест это внимание не попало, так может, на то были веские причины?

Думается, что в восприятии манифеста как выхода «на большой рынок предвыборных стратегий» г-н Чадаев немного ошибся. Скорее это просто гражданская позиция (наивно?), предложенная на рынок идей. Впрочем, готов признать, что ошибся я – если мне будет указано, под какую конкретно партию или политика «затачивался» манифест. В любом случае, отдам г-ну Чадаеву должное – на «рынке предвыборных стратегий» его лозунги куда звучнее.

Чисто личное, или просьба никому не обижаться

Только, похоже, не всех эта звучность привлекает. Есть люди, для которых «рынок предвыборных стратегий не «большой», а сужающийся, или даже чахлый. Стабильность-с, господа журналисты. Впрочем, вы сами все это знаете и называете «превращением выборов в профанацию»; и вы же сами поучаствуете в этом превращении, отстрелявшись на все предвыборные темы без исключения, без разбора и без ответственности за результат. А Серафимовский Клуб, уступив вам ход на «рынке предвыборных стратегий», в это время будет разрабатывать стратегии развития страны.

Представим на секунду, что наша пресса смела, благонамеренна и не (так) продажна (как на самом деле), и что журналисты против всего плохого и за все хорошее. Чтобы легче было представить, вообразим, что среднестатистическое СМИ по всем показателям похоже на ГлобалРус. И что читатели так же готовы пойти под его лозунгами, как с 1985-го по 1991-й.  Как у нас ситуация с правом, улучшится? Не более, чем и раньше. Причина – то, что можно назвать «моделью Русского Журнала» - примат плюрализма мнений над их компетентностью. Вот только РЖ служит известно кому и для чего (см. выше), а вы…

Вы можете поднять любую тему, организовать акцию или начинание, адресуясь решительно ко всем (а значит, ни к кому) – тут вам равных нет. Глубина интеллектуальной проработки идей (всех без исключения) будет в мизинец. Читая, скажем, акцию «Долой таможню», невольно задаешься вопросом – у них что, в редакции, нет экономиста? Ах, есть экономист? Чем он 18%-ную дыру в бюджете латать предложит? Что он вообще делал, когда статью редактировали? Лежал связанный и с кляпом во рту. Тогда ладно, это уважительная причина. Развязался и тихонько предложил бросить тему. Кто б возражал.

Список заброшенных акций см. здесь; скоро они пополнятся акциями прекратить/остановить люмпенизацию правоохранительных структур (превращение выборов в профанацию, практику «осваивания» бюджетных средств, двойную бухгалтерию,.. нужное подчеркнуть, ненужное вычеркнуть, см. список у Чадаева).

А еще я понял пару важных отличий либеральной прессы от консервативной – когда и если вторая оформится. Первая будет по-прежнему активна на «рынке предвыборных стратегий». И говорить о ее рентабельности будет по-прежнему  модно и уместно:  как в доме повешенного -  о веревке.

А во второй будет примат компетентности над плюрализмом мнений. И рентабельность.

[1] В. Фадеев, «Запрещенные слова», Эксперт №1-2(309), 14/01/2002.

[2] В оценке пиаровских перспектив проблематики экономического роста у г-на Чадаева имеется неожиданное сходство с г-ном Илларионовым. Рьяный апологет роста в 2000-м году (8% ему тогда казались весьма скромными) сейчас уже нашел себе другую тему и выражает удовлетворение (при росте-2002 в 4%) успехами нефтяных компаний и защищает страну от государства (в лице Чубайса, прежде всего). Я не оговорился – именно «защищает страну от государства» - и не корысти ради, а из любви к чистому искусству, как прочие его соратники из числа либертарианцев.