Вице-премьер Кудрин в конце прошлой недели несколько раз со скепсисом отозвался о только что состоявшемся замораживании цен «на отдельные виды социально значимых товаров».

Между тем, вышеупомянутое замораживание – это главное на сегодня экономическое достижение нашего обновленного правительства, в котором Алексей Леонидович Кудрин имеет честь руководить ни чем иным, как именно экономическим блоком.

И вот, данное достижение, по его мнению, - никакое не достижение. Выступая перед верхней палатой, г-н Кудрин сообщил озадаченной публике, что «ни один орган власти не может своим распоряжением взять и остановить рост цен». Правда, тут же слегка отыграл назад: «Сейчас может идти речь лишь о временных соглашениях о замораживании стоимости продуктов. И не более того». Но сделав эту предусмотрительную оговорку, вдруг ее опроверг: «Наша с вами задача – не отменять законы рынка».

Не совсем корректное, опасаюсь, замечание. Ведь слушатели-сенаторы – они, формально говоря, законодатели. И, получив отмашку сверху, как раз и устанавливают, а когда надо, то и отменяют любые законы. Это их работа. Никаких формальных препятствий отменить «закон рынка», или там закон всемирного тяготения, у них нет.

А г-н Кудрин в тот же день атаковал официальный наш взгляд на инфляцию с другой стороны и в другой точке Москвы. На конференции по случаю юбилея Академии народного хозяйства он сообщил, что рост цен на продукты питания сам по себе вообще не является причиной инфляции. В Европе, например, еда тоже дорожает, а общая инфляция остается на уровне двух-трех процентов. А у нас, как сказал вице-премьер, даже если бы продукты не дорожали, инфляция все равно была бы выше, чем в прошлом году.

Впрочем, несмотря на этот теоретический отпор, пусть и данный лицом, ответственным за экономику, наша страна входит в борьбу с инфляцией «через ворота чрезвычайных мер», как выразился лет 80 назад тов. Бухарин по смежному поводу. Поэтому первый из возможных вопросов таков: насколько эти меры радикальны и насколько долговременны?

Если бы дело происходило 80 лет назад, прогноз был бы абсолютно печален. Но в сегодняшних наших обстоятельствах надежда на лучшее, по-моему, есть.

Что такое соглашение о замораживании цен, абсолютно добровольно подписанное в здании Министерства сельского хозяйства группой крупных производителей продуктов и крупных торговцев?

Соглашение заключено на три с небольшим месяца (включая, однако, многозначительную возможность продлить его «по соглашению сторон») и включает всего несколько товаров – дешевые сорта хлеба, подсолнечного масла и яиц, а также нежирные молоко и кефир.

Потребители всего этого – бедняки. Им, как обычно, и пожать главные плоды начальственной о них заботы. «Замороженным» продуктам предстоит через некоторое время стать дефицитными. А продавцы и производители на первых порах станут их у себя скапливать, дожидаясь возможности продать по повышенной цене - легально либо тайком. А далее, если «по соглашению сторон» твердые цены сохранятся и впредь, - они начнут сворачивать невыгодные производства.

Впрочем, чтобы эти последствия заявили о себе достаточно выразительно, потребуется сколько-то времени. Может быть, меньше трех месяцев, а может быть, и больше.

Еще более очевидное утешение состоит в том, что основная масса продаваемых у нас продуктов остается пока в сфере свободных цен. Они лишь претерпят небольшое дополнительное подорожание, дабы возместить производителям и продавцам убытки, понесенные на «замороженном» участке рынка.

Что же до самих производителей и торговцев, то и они в большинстве отделались пока довольно легко. Хотя и не все, конечно. По словам главы Федеральной антимонопольной службы Игоря Артемьева, в 17 регионах возбуждено 40 дел по случаю злоупотреблений монопольным положением, предполагаемых ценовых сговоров и прочих бизнесменских прегрешений. В дополнение к этому, во многих регионах местные администрации сами намяли бока своим коммерсантам, дабы приучить их к скромной и бесприбыльной торговле.

Оптимисты даже толкуют минсельхозовскую заморозку цен как федеральную упреждающую меру либерального толка, долженствующую уберечь региональное начальство от головокружения от успехов и сопутствующих ему перегибов на местах.

Но даже и при всей умеренности и гуманности официальных мер, перед глазами тех сельхозпроизводителей и торговцев, что пограмотнее, должны все-таки встать призраки твердозаданцев, краснообозников и индусов. И соответствующих им трех ступеней эволюции крепких аграрных производителей в романтические 20 – 30-е годы.

«Твердозаданцем» этот крепкий крестьянин-производитель становился, получив «твердое задание», то есть приказ продать по заниженной цене большую часть продукции властям.

Выполнив оное, он переходил в статус «краснообозника», то есть участника «красного обоза», который на собственном гужевом транспорте, под звон бубенцов и гром приданного красноармейского оркестра, торжественно отвозил отобранные у себя продукты в казенные хранилища.

А далее, освобожденный за лояльность от раскулачивания, он за пару-тройку лет превращался в разоренного и дезориентированного «индуса», то есть крестьянина-индивидуала, живущего на подножном корму и на всякий случай не принимаемого пока в колхоз.

Так ждать ли повторения? Думаю, если и ждать, то в сравнительно мягких и незавершенных формах. Потому что тогда у нас сооружался социализм, а сейчас в нашей стране – хоть и государственный, или корпоративный, или там какой хотите, - но капитализм.

Всеобъемлющие «твердые цены» и сопутствующее им удушение бизнеса как такового – это желание лишь низов, и то совсем не единодушное. Что же до управленческих верхов, даже и самой заскорузлой их части, то они инстинктивно стремятся не к тому, чтобы уничтожить бизнес, а к тому, чтобы понадежнее его себе подчинить.

А удобный для подчинения бизнес – это бизнес если и не монопольный, то, во всяком случае, достаточно прореженный. Несколькими крупными торговыми сетями гораздо реальнее управлять, чем несметным множеством средних и мелких торговцев.

Не надо поэтому брать всерьез торжественно провозглашаемую аграрно-пищевую демонополизацию. В нынешние монополистические времена лозунг антимонополизма в отдельно взятой деревне и на отдельно взятом рынке продуктов – это не больше, чем милая шутка.

Сомнителен в ближайшей перспективе и бум сельхозпроизводства, вытекающий из того, что «взрывной рост цен на продовольствие – мощный сигнал нашим сельхозпроизводителям о необходимости увеличить производство продукции» (А.Л.Кудрин). Далеко не каждое производство откликается на рост спроса ростом своей продукции.

Чтобы понять, почему, надо прочувствовать разницу между производством сельхозпродуктов (в деревне) и их переработкой (в городах). На изделия того, и другого сектора спрос одинаково велик и устойчив. Но, в отличие от вялорастущего аграрного сектора, в пищевой промышленности за пятнадцать лет произошло безусловное экономическое чудо, и сегодня она – самая современная и процветающая часть нашей обрабатывающей индустрии.

В Петербурге, к примеру, пищевка, родившаяся заново буквально на голом месте (в которой на сегодня занята седьмая часть городского промышленного персонала и в которой производится больше трети городской промышленной продукции) по производительности труда в несколько раз обгоняет остальные петербургские промышленные отрасли. И эта картина типична.

Чистое экономическое поле, на котором почти все можно было построить заново, скромная потребность в инвестициях при возможности быстрой от них отдачи, открытость иностранным вложениям и ноу-хау, а главное – повсеместное равнодушие властей, почти не мешающих, а главное, не пытающихся помочь – из всего этого и сложилась «пищевая» история успеха.

В сельском же хозяйстве сумма запретов и ограничений, местных монополий, федеральных и региональных вмешательств, клановых привилегий и прочих извращений была изначально так велика, что его подъем начался только в последние годы. В лучшем случае, новейшие государственные мероприятия этому росту помешать не смогут. В худшем – вернут аграрный сектор в эпоху брежневской «продовольственной программы».

Будем надеяться на первое.

Но вы можете спросить: а как же с инфляцией? Ведь весь сыр-бор по случаю инфляции и начался?

А вот насчет инфляции беспокоиться не надо. Она растет. Правильно говорит А.Л.Кудрин, что в нынешнем году она вернется на уровень 2005-го. Может еще и подальше вернется. И правильно объясняет причину: в этом году масса денег в нашей экономике выросла в полтора раза. А масса товаров - и собственных, и ввезенных по импорту - выросла куда меньше. Как же тут не быть инфляции, и при чем здесь сельское хозяйство вместе с продуктовой торговлей, со всеми их производителями-краснообозниками и сетевиками-твердозаданцами?