Все-таки американские социологи хлеб свой едят не зря. После нескольких громких ошибок и неудачных предвыборных предсказаний, сделанных на основе не вполне корректно проведенных опросов населения, в этот раз прогнозисты не подкачали. Говорили, что демократы выиграют Палату представителей (впервые с 1994 г.) – так и вышло. Говорили, что контроль над Сенатом им будет добыть гораздо сложнее – и это тоже оказалось правдой. Но, кажется, все-таки удалось, пусть с большим трудом и с микроскопическим разрывом (демократический кандидат победил в Монтане с перевесом в 1800 голосов), а ведь еще несколько месяцев назад один из лидеров демократов признался, что отвоевание Сената станет настоящим «чудом». Окончательно в пользу демократов избирательную чашу склонил результат сенатской схватки в Виргинии, ставший известным только вечером следующего дня. Технически все пока находится под вопросом, и возможен пересчет голосов – местный закон позволяет это сделать, если разница между победителем и проигравшим менее 1% – но вряд ли это что-то изменит.
Заметим кстати, что виновник последнего поражения, теперь уже почти бывший сенатор от Виргинии, молодой и резвый республиканец Аллен, успевший побыть и губернатором штата, должен был переизбраться без труда, а в 2008 году взять прицел на Белый дом. Все изменилось, когда он обозвал «макакой» темнокожего индийца, участника предвыборного митинга своего противника Уэбба (бывшего министра военно-морского флота в правительстве Рейгана, ярого противника войны в Ираке и автора шести романов, разошедшихся неплохими тиражами). На обвинения в расизме доблестный Аллен отвечал в том духе, что Уэбб тоже хорош – например, в его книгах женские персонажи выведены не слишком достойно, а в сексуальных сценах – даже неприлично. По-видимому, эта метода сработала недостаточно хорошо. «За макаку ответишь» – решили в итоге виргинцы и завершили политическую карьеру своего недавнего любимца.
Менее красочных эпизодов тоже было предостаточно. Гадали, с каким разрывом выиграет сенатские выборы Хиллари Клинтон – выиграла почти с 70% и победоносно объявила об этом, поставив рядом с собой на подиум молчаливо улыбавшегося мужа (что же, изумились наблюдатели, он и во время ее президентской кампании также будет стоять и улыбаться?). Ждали триумфального переизбрания самого знаменитого губернатора в США, калифорнийца Шварценеггера – и тут тоже никаких сюрпризов не произошло. За остальными губернаторскими выборами никто, кроме самих американцев, не следил – поскольку всех интересовало только одно: что скажет своему правительству американский электорат? И что после этого изменится?
Электорат же, как известно, был поведением администрации США сильно раздражен. И это при отменной экономической ситуации – что обычно засчитывается в плюс президенту и правящей партии. Не в этот раз. Но на вопрос: что мы увидели – разгром республиканцев или просто тяжелое поражение, ответ однозначен – поражение. Потому что голосовал народ, в первую очередь, против республиканцев, а потом уж – за демократов.
Причины известны. Как заметил один комментатор, главных – две, и номер два – это коррупция. Да, среди американских политиков тоже есть мошенники. И почему-то их количество всегда растет пропорционально тому времени, который та или иная партия проводит у власти. На этот раз под прицел общественного негодования попали республиканцы – уж слишком много отката, как на уровне законов, так и правительственных заказов, получили от них несколько крупных компаний, особенно энергетических, слишком много налоговых послаблений для мультимиллионеров подписал Буш. Апофеозом стала история с лицензиями на бурение нефтяных скважин, из текста которых в течение нескольких лет «по ошибке» было исключено положение о выплате определенных сумм в госбюджет – компании получили их даром (потом ошибку устранили, но было поздно – что написано пером, поправить довольно сложно).
Очевидно, что главной причиной республиканского поражения является политика на иракском фронте – чтобы понять это, не нужно быть пикейным жилетом. До того доходило, что некоторые кандидаты, поддерживать которых приезжал Буш, даже не показывались на предвыборные митинги с участием президента, предпочитая, чтобы он за них агитировал, так сказать, по отдельности. Все просто – 60% избирателей не поддерживает иракскую войну, правительство их мнение игнорирует, поэтому единственный способ заставить себя услышать, который есть у американских граждан – затруднить этому самому правительству жизнь.
Это американцы и сделали. При этом в законодательном смысле Бушу ничего не угрожает. Во-первых, импичмента не будет. Это еще в ходе избирательной кампании обещала будущая дама-спикер Нэнси Пэлоси (первая в американской истории), боевая бабушка, уже много лет избираемая от одного из самых либеральных округов в стране (Сан-Франциско) и заранее обвиняемая оппонентами в социализме и левачестве. Во-вторых, против любого закона, принятого меньше, чем 2/3 конгрессменов, у президента есть право вето. Одно плохо – государственный бюджет в Америке утверждает Палата представителей, и захочет она урезать фонды на войну – урежет. И все. Так, кстати, закончилось финансирование Южного Вьетнама (а что было после того, как в 1975 г. деньги американским союзникам перестали приходить, все, кажется, помнят).
Президент, надо отдать ему должное, на конфликт пока предпочел не идти, а наоборот, обратил внимание публики, что один важнейший законопроект, который до этого тормозила консервативная Палата представителей, может быть теперь доведен до конца. Речь идет об иммиграционной амнистии – с ней были согласны и президент, и сенат. Держали же ее под спудом архиконсервативные республиканцы-конгрессмены, из тех, кто кричат: «А зачем нашей стране нелегальные мигранты? Пущай убираются, откуда приехали!» Интересно, что многие из таких деятелей (один баллотировался в самом что ни есть приграничном аризонском округе) с треском выборы проиграли.
Что будет с Ираком? Скорее всего, поначалу Буш станет стойко держать оборону – в слабости и сомнениях он пока замечен не был. Немедленное принесение в жертву министра обороны Рамсфельда показало, что президент счел нужным кинуть кость демократам (и общественности в целом), а не начинать новый день, сев в танк, задраив люк и включив мотор. Но не забудем, что Рамсфельд и сам давно хотел уйти, работа у него вредная, а годочков уже 74 (хотя выглядит вредный старик просто отменно). И никакого отступления в Ираке не будет – все главные идеологи войны, начиная с вице-президента Чейни, остаются на посту. Так что пока рано делать выводы о том, возможно ли сотрудничество между Конгрессом и президентом, или скоро между ними начнется очень жесткая конфронтация, отягощенная жаркой риторикой и жесткими мерами (см. выше). И народ в этом противостоянии поддержит Конгресс. Как предупредил один влиятельный конгрессмен: «У нас – не монархия, и если президент сделает вид, что мнение народа его не интересует…»
Что еще сказать? Демократия американская, конечно, не идеальна, но опять-таки доказала свою функциональность. Может избиратель повлиять на государственную политику, особенно, если он с ней не согласен? Может. Может наказать правящую партию за вранье и воровство, пусть даже не повальное? Тоже может. Вот, пожалуй, и все. А то, что в американских выборах достаточно грязи (дезориентирующие телефонные звонки, врунливые или запугивающие избирателя листовки и т.п.), что эта избирательная кампания стала самой дорогой в истории страны, что почти ни одному кандидату, не принадлежащему к двум основным партиям, вход в цитадель власти заказан – все это правда. Но пока система работает, пусть со сбоями, вышеотмеченные недостатки останутся лишь… недостатками. Раз власть можно сменить путем выборов, демократическая система проходит тест на жизнеспособность.
Кстати, помимо наказания правящей партии за ошибки и коррупцию, есть еще одна важнейшая причина смены власти в западных обществах. Не секрет, что двухпартийная система (существующая в США в наиболее наглядном виде) присутствует, в общем, почти во всем западном мире. С одной стороны – консерваторы, приверженцы традиционных ценностей, низких налогов, послабления бизнесу, ограничения миграции, строгих законов. С другой – либералы-прогрессисты, любители прав человека, борцы с неравенством, финансирующие многочисленные общественные программы, утверждающие, что наказанием никого не исправишь, и проч.
Обычно консерваторам значительно лучше своих оппонентов удается стимулировать рост национального богатства страны. Одна беда – при этом богаче становятся, как правило, богатые, а бедные обычно беднеют еще больше. Такой курс, как известно, может привести к общественным потрясениям. Но не приводит – поскольку задолго до потрясений к власти приходят прогрессисты, которые тратят заработанное предыдущим правительством национальное богатство на бесплатное образование, пенсионное обеспечение, медицинскую помощь. Народ всему этому обычно радуется и немножечко перестает работать, поэтому в скором времени в стране начинается экономический застой – растет безработица, потом приходит инфляция и прочие беды. Разочарованный электорат снова идет на выборы и опять голосует за консерваторов.
Вот такой, с позволения сказать, цикл. И очень для среднего западного человека полезный. Одни зарабатывают, другие тратят. Не проведи победивший Черчилля Эттли радикальные реформы британского образования, то была бы Британия по-прежнему классово расслоенным и ригидным обществом (не говоря уж о том, что оба последних премьер-министра Объединенного Королевства, Мэйджор и Блэр, не имели бы ни малейшего шанса получить университетский диплом). Не настояла бы Тэтчер на жестких экономических реформах в пользу большого бизнеса, никогда бы не стала Британия такой богатой и динамичной, как сегодня (остальная Европа смотрит на нее с легкой завистью).
Так и меняются по всему западному миру: голлисты на социалистов, социал-демократы на христианских демократов, консерваторы на лейбористов, республиканцы на демократов. Ловят друг друга на ошибках, ругаются, иногда даже прилюдно. Скандалы тоже случаются, бывает, очень грязные. Но живет при этом средний западный класс (к которому принадлежит подавляющее большинство зарегистрированных избирателей) не так уж плохо. И достаточно стабильно голосует – за того, за кого в этот раз захочет. Сочтет нужным поощрить экономическую политику правительства – поощрит, решит наказать за провалы в политике международной – накажет.
Система, при которой граждане могут повлиять на государственную жизнь путем регулярного похода к избирательным урнам, и зовется функциональной демократией. А суверенная она или нет - этот вопрос никого не волнует.