Есть в Америке известный всему миру штат Массачусетс, место университетское, высокообразованное, а потому либеральное, то есть почти всегда голосующее за представителей демократической партии. Прямо какая-то однопартийность наблюдается, почти единоросская. Доходит до неприличного – в некоторых округах кандидаты от республиканской партии даже не выдвигаются. Все конгрессмены и сенаторы, представляющие колыбель американской революции в Вашингтоне – демократы, в законодательном собрании самого штата республиканцев – жалкие единицы, а уж на президентских выборах Массачусетс всегда голосует за «синих».
Есть, впрочем, одна странность. Губернатора эти завзятые либералы всегда предпочитают республиканского. То ли потому, что считают доморощенных политиков-демократов неспособными на ответственные решения, в том числе необходимые, но резкие, обреченные привести к появлению большого количества недовольных. То ли потому, что не доверяют им, часто охочим до высокозатратных проектов, свои кровные налоговые денежки. Загадка, одним словом.
Говорить о том, что вся Америка похожа на Массачусетс, нельзя. Население США в целом гораздо консервативнее, чем либералы, живущие в окрестностях Бостона. Но воспользоваться приведенной выше аналогией можно. Поскольку большинство участвующих в политической жизни американцев считают себя приверженцами демократической партии, и поэтому значительную часть последних десятилетий большинство Конгресса тоже составляли демократы (и, по-видимому, вернут его на грядущих выборах осенью 2006-го). Президентские же выборы «синие» у «красных» с 1980-го г. выигрывали лишь дважды – это сделал Билл Клинтон.
Конечно, никто не знает, что произойдет в 2008-м г., но по результатам нынешних опросов эта тенденция не изменится. У наиболее очевидного кандидата-демократа, Хиллари Клинтон, выиграют и госсекретарь Кондолиза Райс, и бывший мэр Нью-Йорка Руди Джулиани, и действующий сенатор от штата Аризона Джон Маккейн. При этом Райс неоднократно заявляла, что в президенты не пойдет, а Клинтон и Джулиани пока отговариваются и всячески темнят (Клинтон надо сначала переизбраться сенатором от Нью-Йорка, что она, скорее всего, сделает без больших проблем).
Маккейн же неоднократно говорил, что хочет стать президентом, хотя и не принял еще официального решения о том, станет ли он баллотироваться на выборах-2008. Скорее всего, это решение будет положительным. Ведь Америка отнюдь не забыла, что именно Маккейн был тем человеком, который чуть не ссадил с коня младшего Буша в начале 2000-го года, еще до вошедшего в анналы флоридского скандала. И на сегодняшний момент его шансы занять высший государственный пост США через два с небольшим года лучше, чем у кого бы то ни было.
Маккейн – не просто консерватор-законодатель, он еще и ветеран вьетнамской войны, сын и внук адмиралов американского флота, бывший пленный, переживший многолетние пытки и издевательства в «Ханойском Хилтоне» (конечно, для Северного Вьетнама война с США была оборонительной и справедливой, но это не позволяет отрицать и того, что с солдатами противника вьетконговцы часто обращались, мягко говоря, не в соответствии с Женевской Конвенцией).
В Америке человек такой судьбы не мог не стать политиком, и политиком успешным. Но вот то, что он стал фигурой по всем параметрам неординарной – уже заслуга его собственная. И как ни странно, этот, в общем, консервативный деятель, пользуется большим уважением среди независимых (т.е. часто меняющих свои партийные предпочтения) и даже демократических избирателей. Вопрос в том, станет ли это плюсом или минусом для его грядущей кампании. Но обо всем по порядку.
Маккейн пошел в политику в начале 80-х, в благословенные для американских правых рейгановские времена. Штат его – Аризона, тоже испокон веку был консервативным, и там отставной летчик-герой пришелся ко двору и был быстро избран в Палату Представителей, а потом в Сенат США. И вот тут с ним случилась катастрофа – он, единственный из сенаторов-республиканцев, оказался замешан в так называемое дело Китинга, оказавшегося в тюрьме банкира-махинатора, щедро спонсировавшего ряд крупных политиков. Самого Маккейна ни в чем незаконном не обвиняли, хотя комиссия Сената по этике вынесла ему порицание. Он, как водится, извинялся и ссылался на политическую неопытность, но, казалось, что о карьере национального масштаба отставник-герой может забыть.
Здесь, однако, случилась иракская война 1991 г., первая в современной истории, которую в прямом эфире показывала компания CNN. Тут же голубому экрану потребовались комментаторы самого разного калибра, в том числе и действующие политики. А кто имел право говорить о войне с большей уверенностью, нежели ветеран-Маккейн? Тем более что было желательно приглашать комментаторов от обеих партий, а среди ястребов-республиканцев бывших военных почему-то оказалось не очень много. Так сенатор от Аризоны получил общенациональную известность.
Дополнительные очки Маккейну принесла позиция по реформе финансирования избирательной кампании, резко отличавшаяся от традиционной точки зрения его партии (люди, отстаивающие интересы крупного бизнеса, обычно не стесняются брать деньги у этого же самого бизнеса). Маккейн же настаивал на ограничении подобного спонсорства и говорил о том, что дело Китинга стало для него серьезным уроком. Иначе говоря, аризонец стал заметно выделяться на фоне американской политической элиты, и было вполне логично, что в 2000 г. он бросился в омут президентской кампании.
Не будем заново переживать ее перипетии. Скажем лишь, что в штатах, славящихся независимостью своих избирателей, Маккейн на первичных выборах не раз одолевал Буша-сына. Но столь же постоянно терпел поражения в консервативных штатах, а также в тех, которые не допускают открытых «праймериз», т.е. позволяют участвовать в них только зарегистрированным избирателям той или иной партии, не разрешая, скажем, избирателю-демократу голосовать на республиканских первичных выборах (и наоборот).
Везде, где за кандидата от республиканцев голосовали лишь твердые партийные активисты, Буш-сын бил Маккейна с большим разрывом. Бушевские агитаторы намекали на то, что Маккейн недостаточно твердо верующий субъект, что он несколько раз голосовал за демократические законопроекты, что ветеран является наиболее популярным республиканцем среди избирателей-демократов. Все это сработало – внутрипартийную борьбу Маккейн проиграл, хотя изрядно напугал будущего президента, поначалу считавшего, что республиканские «праймериз» обернутся для него легкой прогулкой. До того дошло, что ни один консервативный политик, поддержавший Маккейна, на работу в Белый Дом не попал (хотя президент-победитель обычно пытается объединить за собой всю партию, невзирая на бывшие разногласия).
Несмотря на неустанную поддержку, которую Маккейн потом оказывал политике нынешней администрации (скажем, на иракском направлении), отношения между ним и Бушем-сыном долго оставались холодными. Вплоть до президентской кампании-2004. Решающий момент наступил, когда демократический кандидат Джон Керри, тоже вьетнамский ветеран, начал намекать, что не видит лучшего кандидата на вице-президентский пост, нежели Маккейн. Расчет был понятен. Обиженный Бушем консерватор переходит на сторону демократов, приводит с собой значительное число независимого электората, вконец запутывает республиканцев и т.п. Шансы на победу у коалиции Керри-Маккейн были бы самыми высокими.
Но Маккейн не просто отказался от этой возможности. Он, впрочем, осуждая развернутую рядом консерваторов кампанию по дискредитации боевого прошлого Керри, безоговорочно поддержал Буша и, агитируя за него, в прямом смысле объездил полстраны. Почему? По-видимому, сенатор решил, что вице-президенства для него недостаточно, а на большее он, изменив своей партии, рассчитывать не сможет. Он же по-прежнему хотел стать президентом – но уже в 2008-м году.
Для этого ему надо было замириться со своей партией, с блоком поддерживавших Буша религиозных консерваторов. И надо сказать, этой задачи он достиг. Той же цели служат и часто попадающие в российскую прессу антипутинские филиппики сенатора, включая и его нашумевшее предложение президенту США не ехать в Санкт-Петербург на саммит «восьмерки». Маккейн не хочет обжечься, как в 2000-м году, и страхуется от ударов справа. Ему сейчас важнее обыграть нью-йоркца Джулиани, который вызывает у консерваторов еще большее недоверие, и железную дипломатку Райс (несмотря на заметные успехи США в борьбе за расовое равноправие, тяжело представить, что южане-республиканцы сделают ее своей ставленницей). Борьба с кандидатом от демократической партии – только второй этап схватки за Белый Дом. А пока надо победить среди своих.
Вот Маккейн и двинулся в Свободный Университет баптиста-фундаменталиста Джерри Фалуэлла, которого резко критиковал в 2000-м году за нетерпимость к иным взглядам. И штат Нью-Хэмпшир, в котором пройдут первые полномасштабные «праймериз», он тоже не забывает. И, несмотря на протесты студентов, выступил на выпускном вечере в одном либеральном нью-йоркском колледже. А при этом продолжает гнуть линию независимого ото всех политика и изо всех сил препятствует намерению администрации Буша узаконить пытки пленных террористов и объявить последних не подлежащими действию Женевской Конвенции.
Такая позиция вызывает явное уважение – особенно, когда седой искалеченный старик раз за разом повторяет: «Я видел, я на своей шкуре почувствовал, что происходит, когда военнопленные лишены прав человека. И не хочу, чтобы по вине нынешней администрации американские пленные когда-нибудь прошли через то, что прошел я». И что интересно, скорее всего, Бушу и его сторонникам придется отступить.
Сочтет ли после этого пробушевское крыло республиканцев, что Маккейн не заслуживает поддержки в 2008-м, что им надо поставить на другую лошадь? Возможно, хотя оба, и президент, и сенатор, не устают подчеркивать, что по громадному большинству вопросов они придерживаются одного и того же мнения. И это тоже правда.
Понятно, какие цели преследует при этом Маккейн. А вот почему Буш, учитывая историю их очень непростых отношений, не хочет ссориться с сенатором от Аризоны? Видит в нем желательного преемника? Вряд ли. Видит единственного реального кандидата от республиканцев с явными шансами на победу в 2008-м году? Возможно. Появилась, правда, еще одна идея, и не совсем безумная.
Что, если кандидат Маккейн выберет своим вице-президентским напарником человека из бушевского лагеря, ярого консерватора, человека, которому правые религиозные фундаменталисты будут готовы отдать свой голос? И что, если этим человеком станет нынешний губернатор Флориды, Джеб Буш-самый младший? С учетом того, что в 2008-м году Маккейну исполнится 72 года и что он, в случае победы, станет самым старым избранным президентом США, такой вариант может вернуть династию Бушей к власти уже в 2012-м году – и в случае победы Маккейна, и даже в случае его поражения.
Это, конечно, чистая спекуляция. Но если на нескольких ближайших президентских выборах с обеих сторон будут биться представители одних и тех же американских семейных кланов, то аллюзия на Римскую Империю времени не самого расцветного, на аналогии которой с нынешними США любят настаивать разные американские ненавистники, окажется, как ни странно, вполне уместной.
