С июля прошлого года с небольшими перерывами идёт на Глобалрусе эпохальная дискуссия о судьбах страны. О том, что делать с нынешней властью, чем она хороша и чем плоха. Стоит ли от неё избавляться или нет, если да – то каким образом.

В позиции Дмитрия Ольшанского наблюдается постепенное озверение. Его отношение к власти становится всё более жёстким. Что и понятно, поскольку власть становится всё более неприличной. Другой термин подобрать трудно. Она именно неприлична, её стыдно. Я довольно хорошо помню период «гонок на лафетах» (начало 80-х, эпоха геронтократии в КПСС), когда над властью уже почти открыто издевались почти все. Однако, даже тогда не было так стыдно и неприлично. Даже маразматики из позднего Политбюро так низко не падали, у них были хоть какие-то остаточные идеалы и хоть какая-то попытка мыслить категориями интересов страны, а не только лично-корыстными. Пожалуй, с точки зрения этих самых интересов страны лишь инфернальный режим Ленина был хуже нынешнего (по крайней мере – в ХХ-ХХI веках).

«Двухсерийную» статью Ольшанского про «сатрапов» читать приятно, автор, в целом, очень хорошо характеризует нынешнюю власть. Тем более, что большинство «достоинств» власти, описанных в первой части, хуже недостатков, описанных во второй части, причём автор это прекрасно понимает и подчёркивает. При явной неравновесности 10 «достоинств» и 10 недостатков (независимо от отношения к НБП, суд над ней – очевидная частность) неприличный облик власти описан точно и красочно.

В помощь Ольшанскому поработал и Заместитель Главы Его Администрации Владислав Юрьевич Сурков, зачем-то опубликовавший своё выступление перед медвежьим активом. Как сказал мне один очень известный и умный человек, до последнего времени не изживший иллюзии по поводу мотивов и способностей власти и активно пытавшийся её образумить, «прочитал я Суркова – и успокоился». В смысле – иллюзии как рукой сняло. Действительно, уровень произведения таков, что кроме слова «неприличный» никакой характеристики уже не подберёшь при всём желании, особенно учитывая тот факт, что Владислав Юрьевич в этой компании однозначно самый умный.

Есть, однако, за что статьи Ольшанского критиковать. Например, хочется понять, почему «положение даже самого рьяного казнокрада и бюрократа на государственной службе не сравнимо с возможностями полноправного частного собственника»? Из чего это следует? Почему «бывший следователь, суетливо заработавший себе на виллу, на которую его потом придут арестовывать Интерполом – это вам не символический «барон Ротшильд», который не просто «заберет все», но и «придет навсегда»? Вот, например, Ходорковский, он ведь навсегда пришёл? Или как? Да и Абрамович, условная противоположность Ходорковскому, он ещё «барон Ротшильд» или уже яхтсмен-футболист, кормящий Чукотку? А ужасы про «экстерриториальную, обнесенную частоколом и подчиненную только «центру» колониальную факторию, владельцы которой не побрезгуют даже оставленными где-то в шестнадцатом веке методами во имя минимизации своих расходов» - это с какой натуры списано? С тропической Африки? Неочевидно, что капиталистическая Россия должна стать именно её аналогом. Нет доказательств.

Возьмём того же Абрамовича. Были когда-то на Рублёвке плакаты про то, что Рома любит Семью, а Семья Рому. На самом деле, Рому никто не любит. Одни за то, что он любит Семью и/или Путина. Другие – за «Челси» и яхты. Впрочем, часть первых не любит его за то же самое, тем более, что он, говорят, купил яхту Путину. Рому, правда, любят чукчи, а также живущие на Чукотке русские. Потому что «крепкий хозяйственник» Назаров, большую часть жизни проживший на Чукотке, довёл регион до вполне апокалиптического состояния, а Рома сделал там так хорошо, как никогда не было, в т.ч. и при Совдепии. Причём из чистой благотворительности, это наши марксоиды всё не могут решить, нефть он там искал или золото. Там всё заведомо будет нерентабельно, учитывая проблему транспорта и расстояний.

Кроме того, принадлежавшая Абрамовичу «Сибнефть» кормила не только Чукотку, где населения совсем мало, но и гораздо более населённую Омскую область, где находится один из важнейших активов компании – Омский НПЗ. «Сибнефть» не только обеспечивала своими налогами почти половину областного бюджета, но и давала возможность некоторой части омичей, включая несчастных бюджетников (врачей и учителей) очень неплохо заработать на Чукотке, причём работая там по специальности. А экстерриториальной фактории и не было вовсе, позабыл Рома её построить (сам видел НПЗ почти в упор, честное слово, нет там фактории). Наверное, ничего не знал про XVI век с его методами минимизации. Теперь «Сибнефть» перешла к чекистам и благополучно переводится в Питер (при том, что завод, естественно, останется в Омске). Губернатор Полежаев, отвечающий за 2,1 млн. жителей региона, слабо стонет, да что он теперь может?  

Кроме того, в «Сатрапах» довольно много внутренних противоречий. Например, похвалив власть за спасение граждан от колониальной фактории и написав, что «заграбаставший то же богатство чиновник, при всей его рептильности, все-таки вынужден тащить за собой постылое бремя ответственности за подшефную территорию и население – иначе могут и на вилы поднять» (а почему «Ротшильда» поднять не могут? а вот в Омске как с «постылым бременем», которое «Ротшильд» нёс, а чиновник, как раз, сбросил?), Ольшанский затем хвалит власть за прямо противоположное – за утрату суверенитета. А во второй части статьи ругает за социально-экономическую политику и внешнеполитическую трусость. Тут как-то ничего ни с чем не сходится. Либо тащат бремя, либо нет. Либо автору за державу обидно, либо он благодарит власть за утрату суверенитета.  

Данное противоречие наблюдается не только в «Сатрапах», но во всех статьях Ольшанского. Истерический московский обыватель-интеллигент, панически боящийся собственного народа, с коим он не знаком, требует от власти, сколь бы омерзительна она ни была, защитить его священное право сидеть на диване и ныть. Очень умный, талантливый, хорошо знающий историю и литературу молодой человек искренне любит Россию и очень за неё болеет. Оба этих человека – один и тот же Дмитрий Ольшанский.

Власть Ольшанского не защитит. Она его сегодня защищает только и исключительно потому, что на неё (и на него тоже) никто не нападает. Нынешняя власть не имеет никакой поддержки ни в каких слоях общества, поскольку она не отражает ничьих интересов, кроме собственных (т.е. сверхкоррумпированной бюрократии и её интеллектуальной обслуги). В критической ситуации за властью не пойдёт никто. Не нападают на неё сегодня потому, что нет нападающих. Кроме того, Ольшанский тут совершенно прав, россияне имеют сейчас невиданную степень личной свободы. Такой вот удивительный парадокс – от демократии не осталось почти ничего, а свободы – залейся. При первой же встрече россиянина с государством от свободы и следа не остаётся, но россиянин и при откровенно тоталитарных режимах умудрялся минимизировать общение с государством, а сегодня этот минимум можно минимизировать ещё дальше. Кроме того, нынешняя сверхкоррупция, с одной стороны, усложняет жизнь граждан, но с другой - её упрощает. Купить можно любую услугу и любого чиновника, дело лишь в сумме. В совокупности с отсутствием нападающих и продолжающей дорожать нефтью это обеспечивает «стабильность» и «консолидацию общества». Власть об этом догадывается, отсюда и пассаж из вышеупомянутого выступления Суркова насчёт того, что «от принуждения общество постепенно переходит к технологиям убеждения». Нет возможности принудить, поэтому приходится разводить.

Они, конечно, не против принуждения. Например, свежий закон «О противодействии терроризму» написан именно затем, чтобы при случае заняться не только «убеждением». Скажем, определение терроризма в этом законе таково, что настоящий терроризм подходит под него с большим трудом, а вот «цветная революция» - идеально. Уже несколько месяцев я писал, что из армии делают придаток ФСБ, думая, что констатирую фактическое положение дел. Спасибо товарищу Путину, подписавшему указанный закон, теперь это фактическое положение закреплено юридически, начальник регионального УФСБ отныне может руководить частями и подразделениями ВС РФ, т.е. единицами до полка включительно. Понятно, что руководить он будет пехотой, которая, как известно, у нас скоро будет «профессиональной», т.е. предназначенной не для защиты страны, а для решения задач карательного характера. Наши оранжевые либералы, тем временем, всё более яростно требуют чисто «профессиональной армии». Да сделано уже всё, в целях вашего же повешения! Причём вам это многократно объясняли!

С либералами Кремлю очень повезло, где ещё взять таких роскошных оппонентов? За ними, как несложно заметить, тоже не стоит никто, поскольку они не выражают ничьих интересов, кроме своих собственных. И с интеллектуальным уровнем, оказывается, у них дело обстоит почти так же отлично, как и в Кремле. Достаточно привести в пример борьбу за эту самую «профессиональную армию». Или за «объединение демократов». На прошедших 12 марта выборах в региональные ЗС СПС и «Яблоко» во всех 7 регионах (в Адыгее они не участвовали в выборах) или прямо объединились, или одна из партий отказалась от участия в выборах в пользу другой. В итоге нигде либералы в ЗС не прошли. Более того, в 6 регионах из 7 коалиция получила меньше голосов, чем на выборах в Госдуму 2003 г. каждая из составляющих её партий получила по отдельности. Как и следовало ожидать, лидеры обеих партий после такого триумфа заявили, что объединительный процесс необходимо продолжать. Что ж, можно только пожелать им успеха, поскольку чем быстрее они окончательно обнулятся, тем лучше, а в коалиции они обнулятся быстрее, чем по отдельности.

Естественно, что в борьбе двух нулей народ предпочитает нынешнюю власть. Хотя бы из соображений стабильности. Нет ведь никакого смысла менять шило на мыло. За нынешними оппозиционными вождями никто никогда не пойдёт. Саакашвили и Ющенко имели в своих странах абсолютно реальную и очень солидную поддержку. В этом принципиальное отличие их ситуации от нашей. Поэтому, кстати, «противодействовать терроризму» Кремлю не придётся. Поэтому так бессмысленна убогая кремлёвская суета с созданием разного рода «новых правых» для нейтрализации и так абсолютно безнадёжных «объединённых демократов». Яростно бросаясь в бой то с Саакашвили, то с Хакамадой, Кремль тем самым лишь постоянно демонстрирует, что сам находится на их уровне.

Каждый из борющихся нулей считает народ ещё большим нулём. И Ольшанский с ними солидарен, он исходит из того, что народ – это опасная скотина, которую надо хорошо кормить, а то она вырвется на волю, сбросит Ольшанского с дивана и отправит не куда-нибудь, а чисто конкретно на Челябинский тракторный. Почему не на Билибинскую АЭС, тоже неплохое место? Народ рассматривается всеми политиками и публицистами исключительно как безмозглое стадо, либо абсолютно бессловесный объект манипуляций (т.е. чистый ноль), либо как потенциальная угроза, носитель инфернального хаоса или поголовных нацистских настроений.

Здесь опять же нет доказательств. Непонятно, какие за последние пару десятилетий народ России давал основания считать себя скотиной. Скорее, было наоборот, он очень адекватно вёл себя в сложнейших условиях. При этом, впрочем, нельзя отрицать того факта, что сегодня народ находится в довольно тяжёлом состоянии.

Народ России, безусловно, велик, иначе бы он не создал великую страну, являющуюся на протяжении, как минимум, трёх веков одной из важнейших мировых геополитических величин. Однако ХХ век проехался по нему очень сильно. С 1914 г. имеет место сплошной многоплановый геноцид этого народа. Репрессии, уничтожение в войнах, эмиграция, спаивание не могли не дать сокрушительного эффекта, тем более что выбивали они, в основном, лучших. В последнее время добавилась ещё одна форма (наряду с оставшимися алкоголизмом вкупе с наркоманией и эмиграцией) – та, которую Ольшанский называет всеобщим одичанием. Если в 90-е данный процесс был стихийным и, отчасти, неизбежным, то сегодня это процесс очевидно сознательно направляемый, и это главное обвинение к нынешней власти. На его фоне всем остальным можно пренебречь. Народ тотально разобщён и сильно деморализован, он очень устал и утратил пассионарность.

В этом факте можно найти даже положительные черты. Народ в таком состоянии не пойдёт ни за власть, ни против власти. Он не пойдёт ни на какой мобилизационный проект, коего так боится Ольшанский. Народ в гробу видел теперь все мобилизационные проекты, он их просто игнорирует. Другое дело, правда, что проектов таковых нет. Подобный проект, чтобы иметь шансы на реализацию, как минимум, должен «зажечь». Для этого, как минимум, сами авторы проекта должны в него верить. Все наши «вожди», невзирая на отношение к Кремлю и декларируемые взгляды (даже если они радикально националистические и антиамериканские), верят только в Бакс (или даже так: в БАКС).

Отрицательных моментов в таком состоянии народа, разумеется, гораздо больше. Мы видим на примере Европы, как это опасно – потерять пассионарность. Цивилизация, некогда контролировавшая всю планету, теперь тихо и блаженно умирает, колонизируемая своими бывшими колониями. С Россией то же самое произойдёт ещё быстрее и драматичнее.

Потеряв пассионарность, люди теряют смысл существования не то что страны, но, очень часто, даже себя лично. Это многократно усиливается свойствами национального характера – пофигизмом и индивидуализмом (тут Ольшанский тоже совершенно прав, постоянно разоблачая миф о «русском коллективизме» и «западном индивидуализме»). В результате страна начинает «расползаться» в чисто психологическом плане. Человек, знакомый с Россией не только с московского дивана, знает, что у нас сейчас практически отсутствует этнический сепаратизм. У нас есть конфессиональный сепаратизм, пока исключительно северокавказский, ваххабитский, а также сепаратизм чисто географический, сильнее всего проявляющийся, естественно, на Дальнем Востоке. Дальневосточники абсолютно уверены, что Москва их бросила и относится к ним как к колонии. Тут они правы, просто Москва (Кремль) бросила всю страну, включая саму Москву (как город). Только Питер она не бросила и, понятно, трубу. Гигантские транспортные расходы делают нерентабельной значительную часть экономики восточных регионов и чрезвычайно усложняют связь с европейской Россией. В результате люди всё чаще задумываются, зачем им Москва. Рациональные аргументы насчёт того, что для независимых Сибирской и Дальневосточной республик транспортные проблемы даже усугубятся (расстояния никуда не денутся, зато добавятся таможенные барьеры), а проблема безопасности усугубится многократно, действуют слабо. Восточные регионы перестают считать себя частью единой страны, их жители либо начинают идентифицировать себя с данными территориями, а не с Россией, либо уезжают в «настоящую» европейскую Россию.  

А вот этнический сепаратизм, коим очень напугана часть обитателей внутренностей Садового кольца, является, в основном, мифом. Более того, значительная часть нерусских народов России часто ментально больше отождествляют себя с Россией, чем русские (причём это относится не только к народам Поволжья, Урала и Сибири, но и к очень значительной части кавказцев). В чём причина подобного феномена, можно обсуждать отдельно, но он имеет место. В связи с этим деятельность бритоголовых выродков имеет вдвойне губительный характер, они выбивают остатки настоящего российского патриотизма. Заодно эти существа лишают Россию ещё одного очень важного ресурса – иностранных студентов, т.е. людей, получивших российское образование и потенциально способных стать её лояльными и полезными гражданами.

Впрочем, дело не в скинах, масштаб деятельности которых несколько преувеличен. Утратившее пассионарность, атомизированное общество теряет способность ассимилировать мигрантов, которые в итоге превращаются в чужаков, а иногда и в оккупантов. Китайской угрозы не существовало бы в принципе, если бы большинство китайцев мечтало стать россиянами.

Если российская пассионарность не восстановима вообще или может быть восстановлена только в форме тоталитарного мобилизационного проекта, как считает Ольшанский, то все претензии к власти бессмысленны. В этом случае она, руководствуясь личными интересами, на деле отражает интересы подавляющего большинства населения страны, обеспечивая ему возможность тихо и относительно комфортно гнить, постепенно освобождая территорию для более успешных наций. Вполне вероятно, что высокая популярность власти является отражением своеобразного негласного и не вполне осознанного сторонами общественного договора: никто никому не мешает воровать по мере возможности. Судьба страны при этом не рассматривается как сколько-нибудь значимый фактор. Россия станет далеко не первой великой цивилизацией, прекратившей своё существование. Например, параллельно с нами умирают Британия и Франция. Возможно, это следует рассматривать как утешение.

Иногда, однако, в народе проявляется что-то человеческое. В смысле, некоторые его представители открыто заявляют, что скотами себя не считают и вписываться в систему, в которой их рассматривают исключительно в качестве скотов, в которой писаные законы ничего не значат, а всё определяется неписаными понятиями, не готовы. Один из последних примеров – движение автомобилистов за свои права и за права несчастного Щербинского. Ещё более свежий пример – признание Орловским избиркомом состоявшимися выборов мэра Орла, на которых внезапно победил «не тот» кандидат (уникальный по нынешним временам случай). Прокуратура и обладминистрация оказали на избирком жёсткое давление, чтобы он результаты не признал, но его члены вдруг решили не бояться. И выиграли.

Когда власть видит, что ей противостоят реальные люди, отстаивающие свои реальные интересы, она мгновенно пасует. Её-то, как уже говорилось, если что, никто защищать не будет, а терять власть никак нельзя, поскольку с ней уйдут и деньги. Поэтому она сразу начинает сдаваться и удовлетворять требования реальных людей. Таким путём из неё можно выбить почти всё, что угодно, нашлись бы только реальные люди. Такая получается демократия в особо извращённой форме. Впрочем, плоды её тоже оказываются особо извращёнными, поскольку в исполнении нынешней власти даже самые лучшие начинания извращаются почти до своей противоположности.

Соответственно, вопрос в том, найдётся ли в России одновременно много реальных людей, готовых отстаивать реальные интересы сразу во многих сферах жизни. И смогут ли они объединить свои усилия в борьбе за все интересы не по отдельности, а в комплексе. И смогут ли они совместить свои интересы с интересами страны, причём не мифической, а реально существующей. Если да, то нынешняя власть исчезнет мгновенно, ноль не может противостоять реальным людям. Вспоминать её будут как недоразумение. Если люди не найдутся, то поблагодарим власть за эффективное выполнение функций ликвидационной команды. В любом случае, они не сатрапы, они нули.