GlobalRus.ru | Ежедневный информационно-аналитический журнал.
 
 
 
     Потребности     
     Арабески     
 Форум 
     Государственный Клуб     

Законодательство США и Российские интересы. Часть 1

Эксклюзивная публикация доклада, презентованного на съезде Демократической партии США в Бостоне 26 июля 2004 года

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

В докладе широко использованы оценки, содержащиеся в материалах, которые знакомят российскую и зарубежную общественность с позицией Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, МИДа России, других органов государственной власти в сфере принятия решений по вопросам внешней политики. Со­ставители доклада также выражают благодарность представителям различных общест­венно-политических объединений, сотрудникам научно-исследовательских организаций, выдержки из чьих публикаций, информационно-аналитических и справочных материалов включены в текст доклада. Это прежде всего мате­риалы Совета по внешней и оборонной политике, Фонда перспективных иссле­дований и  инициатив, фонда «Политика», Комитета «Россия в объединенной Ев­ропе», Российского института стратегических исследований, Института США и Канады РАН, Института Европы РАН, Института проблем глобализации, Института прикладного права и законодательных экспертиз (Москва), Общества солидарности и сотрудничества с народами Азии и Африки (ОССНАА), Некоммерческого партнерства по содействию развитию институтов гражданского общества «Гражданский клуб» и др. Как представляется, композиция доклада учитывает и отражает достаточно широкий спектр мнений по существу рассматриваемых вопросов и позволяет читателю составить сбалансированное, обобщенное впечатление о наиболее распространенной в нашей стране точке зрения по ряду направлений российско-американских отношений и их законодательного обеспечения.

ВВЕДЕНИЕ

Сегодня спектр мнений по вопросам существа, динамики и перспектив развития взаимоотношений России и США весьма широк. Политики и эксперты обеих стран, других членов международного сообщества в целом внимательно отслеживают их содержательную сторону, хитросплетения многосторонних дипломатических комбинаций и дают самые разные, порой диаметрально противоположные, но, по большей части, достаточно обоснованные оценки.

С учетом переходного состояния российско-американских отношений, всей системы глобальной политики, сложившееся положение дел объяснимо. И тем не менее в повестке дня по-прежнему актуальна задача поиска ориентиров для оценки того, каким может быть совокупный результат усилий России и США, других активных членов мирового сообщества как в плане наших двусторонних отношений, так и по основным структурным параметрам системы мировой политики в целом.

Пока же, в нынешней ситуации, по большому счету неясен даже ответ на вопрос (по крайней мере в ряде отношений), чего больше - сходства или различий между текущими, собственно российско-американскими отношениями и тем состоянием дел, которое имело место в советско-американский период? Отношения с США - это, казалось бы, ключевая внешнеполитическая проблема для России ввиду глобального и повсеместного присутствия интересов США, их влияния теперь и непосредственно у новых границ нашей страны. Однако в практическом плане ключевая проблема может быть достаточно далека по смыслу от того содержательного наполнения, которое обычно вкладывается, например, в тех же США в понятие приоритетной проблемы. Относительно невысокий рейтинг России в текущей американской повестке дня, равно как и причины такого положения, известны. Хотя, как представляется, такая оценка во многом ошибочна и поверхностна (ситуация в чем-то схожа с логикой гегелевской триады. Мы переживаем время «антитезиса», а к состоянию «синтеза» - синтетического осмысления глубинного смысла и обусловленности взаимодействия - только подходим). Кстати, для России в этом есть и свои плюсы. Это может прозвучать несколько неожиданно, но приоритет американского направления во внешней политике России по целому ряду аспектов, в первую очередь с точки зрения конкретных результатов сотрудничества за последние примерно 10 лет, в практическом плане часто оказывается гораздо ниже, чем может показаться, судя по частоте и характеру освещения данной тематики в российских СМИ. Показательно, что в выступлении президента В. В. Путина на Нью-Йоркской фондовой бирже 26 сентября 2003 г., где оценка результатов сотрудничества весьма конкретна, последовательно проводилась мысль, что в абсолютных величинах общие показатели пока невелики. Но, как отмечалось, важны неплохие темпы, которые отражают становление более конструктивных отношений между двумя странами.

Если трезво взглянуть на характер наших отношений с начала 90-х годов недавнего, но уже прошлого столетия, то нельзя не признать, что они отмечены многочисленными позитивными и оптимистичными в отношении будущего декларациями. Но найти примеры конкретных, масштабных и конструктивных достижений длительного, необратимого свойства весьма затруднительно.

Превалировавшая в советское время и отчасти искусственная система ядерной стабильности и так называемого разоружения (в ходе которого боевые возможности, как правило, наращивались) отошла в силу различных причин на второй план. Это - хорошо, и могло бы быть записано в прорывные достижения. Но после выхода США из Договора по ПРО и в связи с разработкой новых поколений оружия в этой области отношений возникла некая «серая зона», которая, как и любая другая «серая зона», чревата неожиданностями.

В целом в военно-политической сфере произошли кардинальные изменения: НАТО имеет непосредственную границу с Россией, ставшую более протяженной после очередной волны расширения, а США располагают военными базами на территории республик СНГ. Но нет кризисов типа кубинского или берлинских и т. п. Напротив, в ряде случаев это составляет основу активного заинтересованного диалога.

Однако, что касается профессионального восприятия наших отношений, то оно может заметно отличаться от общественного. Так, заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц еще в 2002 г. говорил, что «функция военных баз больше политическая, нежели военная. Они посылают сообщение всем». Сообщение было получено и в России. По оценке высокопоставленного представителя Главного штаба ВВС России, приведенной «Интерфаксом», планы развертывания на территории Польши авиабазы ВВС США можно расценивать как создание авиационной группировки, направленной против России и Белоруссии: она позволяет сократить время подлета к Белоруссии до 15 - 20 минут, а к Калининградской и Смоленской областям России - до 15 - 30 минут. США активно осваивают театр военных действий в Восточной Европе и осуществляют целевую программу размещения боевых самолетов в этом регионе. Если бы Пентагон решил разместить в Польше транспортную авиацию, тогда еще можно было бы говорить о каких-либо гуманитарных акциях.

Подобные планы напрямую затрагивают интересы России и, конечно же, оказывают влияние на ее отношения с США, НАТО в целом, со странами ЦВЕ. Между тем, как известно, согласно Основополагающему акту Россия - НАТО, который одновременно является основой римской Декларации о новом качестве отношений Россия - НАТО в формате «двадцатки», страны Альянса взяли на себя обязательство воздерживаться от дополнительного постоянного размещения существенных боевых сил на территориях новых стран-членов. Это обязательство было вновь подтверждено в заявлении Совета Россия - НАТО на уровне министров в Праге 22 ноября 2002 г., в том числе в контексте предстоявшего тогда расширения Альянса.

Военно-политические аспекты отношений России с США и Западом в целом будоражат общественное мнение, но, конечно, не выходят на уровень напряженности конфликтных ситуаций периода «холодной войны». По мере того, как фактор военно-политического противостояния уходит в прошлое, состояние российско-американских отношений все в большей степени определяется экономическими интересами. Однако прочная экономическая основа двусторонних контактов по-прежнему не создана, и это неизбежно сказывается на общем климате отношений.

В экономической сфере со времен разрядки 70-х годов ставится задача преодолеть пресловутый десятимиллиардный барьер нашего ежегодного товарооборота. Похоже, эта задача, без соответствующего политического решения США, может стоять еще долго. Даже в области, казалось бы, взаимовыгодного энергетического диалога мы пока не можем получить от американской стороны гарантий в отношении коммерчески привлекательных объемов закупок нефти на долгосрочной основе. А без этого дорогостоящее освоение новых месторождений и создание соответствующей портовой, транспортной инфраструктуры просто невозможно. Хотя, конечно, по вопросам вступления России в ВТО позиция США более благоприятна, чем требования Европейского союза.

США всегда ставили состояние торгово-экономических связей с Россией (а еще раньше с СССР) в зависимость от состояния политических отношений, позиций сторон по ключевым международным вопросам, а также от некоторых аспектов российской внутренней политики (эмиграция, права человека и др.). Такой прием в расхожем отечественном политическом лексиконе ассоциируется с «инерцией», унаследованной от периода конфронтации. В действительности же вызвавшие ее причины имеют для политической системы США принципиальный характер. Вот почему эта так называемая «инерция», несмотря на благоприятные изменения, далеко не преодолена. Мы по-прежнему являемся свидетелями того, как нюансы внутриполитической борьбы в США, а также соображения конъюнктуры то резко тормозят развитие обменов с Россией, то внушают оптимизм в отношении перспектив их развития.

Декларируемый США курс на формирование либерального миропорядка («по образу и подобию»), как полагает ряд российских экспертов, принципиально не противоречит интересам России. И не только потому, что такой курс выглядит как очередная «самонадеянность силы» и, будучи в некоторых случаях сопряженным с военным доминированием, может оборачиваться контрпродуктивными для США результатами, как это имеет место сегодня в Ираке. Немаловажно другое – в своей основе он обусловливает большую заинтересованность в международном сотрудничестве.

Базовые ценности открытой рыночной экономики, а также универсальных (в данном случае именно универсальных) демократических основ жизнедеятельности общества в разных странах в нынешнем мире никто особенно не оспаривает. Однако пути реализации такого курса из-за национальных особенностей могут быть различны. Могут не совпадать и сроки, и очередность приоритетов при достижении поставленных целей. Есть опыт России и КНР, бывших среднеазиатских республик СССР, стран Балтии и других.

Для многих российских прагматиков, активность США в мире обеспечивает стабильность и определенную предсказуемость внешнего окружения РФ, позволяет сосредоточить ресурсы на ускорении модернизации собственной страны, оптимизации военного строительства и завершении реформы оборонного комплекса. Активное участие вместе с Вашингтоном в формировании отдельных элементов нового мироустройства дает возможность нейтрализовать многие угрозы национальной безопасности РФ с наименьшими материальными затратами и минимальными внешнеполитическими издержками, дает большую свободу политического маневра, позволяет, в частности, укрепить позиции во взаимодействии с третьими странами.

Теоретически и практически Россия располагает достаточным потенциалом, чтобы успешно играть роль одного из главных партнеров и союзников США в реализации двух основных из числа важных внешних задач: в борьбе с терроризмом и нейтрализации угрозы ОМУ. Постоянное членство России в Совете Безопасности ООН также делает ее необходимой участницей любых усилий США, связанных с эффективным функционированием этой международной организации и модернизацией ряда других международных институтов. Однако на практике все выглядит гораздо сложнее.

Образно говоря, построение отношений с США проходит в формате балансирования между традиционными «ооновскими» процедурами принятия решений и односторонними шагами американской дипломатии. Фактически же оба подхода, что случалось и раньше, взаимосвязаны. Хорошей иллюстрацией этому может служить возрастающая роль ООН в урегулировании ситуации в Ираке, когда потребность найти компромисс диктуется военными реалиями и политической целесообразностью. В то же время характер этого компромисса определяется уже особенностями взаимодействия политического курса единственной на сегодня и стремящейся независимо действовать «сверхдержавы» с переживающей сложные времена, однако нужной всем ключевой глобальной организацией.

Но в любом случае и в любой ситуации Россия с ее как явным (ядерным, энергетическим, научным и др.), так и пока преимущественно скрытым для многих потенциалом в других областях не будет ни шахматной доской, ни пешкой на этой доске (по фразеологии   З. Бжезинского). Это означает, что Восточная Европа, Центральная Азия, Закавказье, Северо-Восточная Азия, Ближний и Средний Восток останутся в зоне интересов национальной безопасности России. Расхождение может быть в том, что силовики обеих стран относят складывающийся геополитический расклад преимущественно к системе угроз, а прагматики в сфере дипломатии могут находить в этом, по крайней мере в современной ситуации, основания для стратегии разделения усилий.

Таким образом, задача состоит в том, чтобы наконец-то для самих себя решить, что же собой представляют фундаментальные интересы нашего взаимодействия. Если они действительно существенны (например, в деле борьбы с терроризмом и распространением ОМУ, в урегулировании межгосударственных конфликтов, освоении космоса, совместной разработке ряда военных технологий, в энергетике, включая ядерную, и т.д.), то нужно найти и предпочтительно на договорной основе оформить соответствующий статус двусторонних отношений.

Подразумевающий высокий уровень скоординированного взаимодействия термин «стратегическое партнерство» за последние 10 лет заметно дискредитировал себя, по крайней мере в глазах значительной части российской общественности, и поэтому для характеристики более продвинутого типа отношений не совсем подходит. Получение статуса «ключевого (основного) союзника - не члена НАТО», который американское законодательство распространяет на Австра­лию, Новую Зеландию, Японию, Южную Корею, Израиль и Аргентину, вряд ли выглядит сегодня реалистичным, тем более, что его основное преимущество реализуется в сфере закупок недоступных для некоторых других стран американских вооружений. А в этом Россия сейчас нуждается меньше всего, особенно по сравнению с управленческим опытом США. Но дело не в названии. Основную роль будет играть состояние торгово-экономических отношений. И в этой связи совместная проработка вопроса о создании двусторонней зоны свободной торговли (как это имеет место, например, в отношениях США с Израилем, Чили или Сингапуром) весьма актуальна. Подобное соглашение могло бы послужить делу конструктивного развития всего комплекса наших отношений - от инвестиций и научно-технического сотрудничества до согласования вопросов экспортного контроля и т.д.

Разумеется, такой ход событий потребует от обеих стран пересмотра многих устоявшихся стереотипов и самого алгоритма решения проблем современного международного развития. Очевидно, что наращивание вооруженных сил НАТО на территориях ее новых членов, усиление военного присутствия США в странах СНГ воспринималось бы многими в России как альтернатива обозначенному выше курсу.

Но сегодня потенциал развития добрососедства имеется. Ориентиром на будущее может служить место, которое отводится России в нынешней избирательной кампании в США, особенно в связи с тем, что сейчас, в условиях антитеррористической кампании и войны в Ираке, вопросам внешней политики и национальной безопасности уделяется повышенное внимание. Для понимания обусловленности внешнеполитического приоритета немаловажно и то, что один из кандидатов в президенты, Дж. Керри, без малого 20 лет является членом Комитета по международным делам Сената США.

Кроме того, перед США по-прежнему стоит задача разработки новой глобальной стратегии. В межпартийных дебатах речь идет как бы о противопоставлении «конструктивного интернационализма» Дж. Керри «ошибочному унилатерализму» президента Дж. Буша. Однако в действительности позиция ряда консервативно настроенных демократов ближе к республиканским «ястребам», чем к представителям собственной партии, особенно когда речь идет о России. Не случайно демократ Дж. Либерман совместно с республиканцем Дж. Маккейном в конце прошлого года внесли проект резолюции, (вариант совпадающей резолюции Палаты представителей был внесен старшим демократом в Комитете по международным отношениям Т. Лантосом), в которых предлагалось приостановить членство России в «большой восьмерке» до тех пор, пока наша страна не научится соблюдать «демократические нормы»: права человека, свободу СМИ, независимость судебных решений и пр.

И тем не менее, можно сказать, что уровень и масштабы антироссийских выступлений в ходе нынешней президентской кампании в США существенно ниже, чем в советские времена. Правда, порой не обходится без коллизий. К их числу можно отнести и некоторые высказывания Дж. Буша из выступления в Университете национальной обороны в феврале нынешнего года. Американский президент, отмечая внешнеполитические успехи США, в том числе в отношениях с Россией, счел естественным охарактеризовать положение дел по вопросам разоружения в связи с программой Нанна–Лугара следующим образом: «Мы демонтируем, уничтожаем и охраняем оружие и материалы, оставшиеся от советского арсенала ОМУ. Там нам предстоит еще много работы». Эта формулировка отражает стереотипы мышления, учитывает специфику современного мировосприятия американской общественностью России и, конечно, рассчитана в первую очередь на внутреннюю аудиторию. Но одновременно, если понимать сказанное не буквально, она выражает и тот позитив, который постепенно трансформирует в сознании американцев стереотипы «холодной войны»: от противоборства к сотрудничеству, как бы экстравагантно это, порой, не выглядело.

В этом смысле понятна и живучесть таких непосредственно регулирующих наши двусторонние отношения актов, как поправка Джексона–Вэника, которая звучит неким «голосом из прошлого». Ее смысл сегодня выглядит абсурдно, а живучесть в контексте официальных заявлений Белого дома о сотрудничестве между США и Россией, сделанных за последние примерно 15 лет, просто необъяснима. Тем не менее поправка остается в силе, хотя очередной (и, как казалось, последний) раз задача выведения России из под ее действия ставилась до конца 2003 г.

Между тем, если внимательно присмотреться, окажется, что различного рода казусов гораздо больше. Так, в мае 2003 г. Российский союз промышленников и предпринимателей, объединяющий последовательных сторонников развития торгово-экономических связей с США, опубликовал Второй доклад российско-американского делового диалога, в котором были суммированы договоренности с американскими коллегами и имеющиеся достижения. Уже во втором пункте доклада - «Доступ на рынки» - дается самая высокая оценка признанию в июне 2002 г. России страной с рыночной экономикой. Это, по мнению авторов доклада, «должно придать мощный импульс развитию двусторонних экономических связей и стимулировать российский экспорт и экономику в целом». И далее, чтобы не оставалось сомнений: «Мы подчеркиваем, что это - самое крупное достижение в двусторонних российско-американских отношениях за прошедший период времени…» Все казалось бы логично. Но сегодня, два года спустя, вполне очевидно, что прямой связи между доступом на рынки тех же США и изменением рыночного статуса России фактически нет, а оптимизм по поводу «самого крупного достижения» в очередной раз оказался преждевременным.

Таким образом, получается, что улучшение наших взаимоотношений обусловлено, по крайне мере в России, скорее изменением мировосприятия под воздействием перипетий последних 20 лет, а не итогами удовлетворяющего обе стороны решения проблем и заключения кардинальных договоренностей. Кстати, позитивные изменения в восприятии России американским общественным мнением произошли главным образом под воздействием курса на сотрудничество между нашими странами в борьбе с международным терроризмом после 11 сентября.

В результате на сегодняшний день мы имеем, во-первых, подверженную конъюнктурным моментам политическую среду, а, во-вторых, - развернутую систему законодательных актов США, значительная часть которых непосредственно не направлена на ограничение отношений с Россией и имеет универсальный характер. Поэтому рассчитывать на скорый их пересмотр было бы наивно, хотя позитивный настрой американской общественности, если судить  по опросам в стране, в отношении России часто и во многом опережает сдержанную позицию политических кругов США.

Действующее американское законодательство было во многом обусловлено реалиями «холодной войны», а потому оно с разной степенью жесткости регламентирует наши отношения в зависимости от упомянутой и весьма динамичной политической конъюнктуры.

Кстати, нельзя не отдавать себе отчет в том, что несовершенство российского законодательства в этом плане также создает различного рода проблемы для торговли и инвестиций.

Закономерно возникает вопрос, в чем в таком случае может состоять смысл настоящего доклада? Очевидно, задача заключается не в том, чтобы проинформировать лиц, принимающих в России решения по соответствующим вопросам, или напомнить представителям исполнительной власти США и американским законодателям о находящихся в их руках рычагах, о наиболее существенных нормах законодательства США, оказывающих непосредственное и часто отрицательное воздействие на деятельность российских компаний, дискриминирующих российскую сторону в двусторонних торгово-экономических связях.

Дело в том, что характер современных вызовов, с которыми сталкиваются на международной арене и Россия, и США и в отношении которых интересы обеих стран в значительной мере совпадают, требует не только более высокого по сравнению с нынешним уровня взаимодействия, но и соответствующего законодательно оформленного статуса этих отношений. И такой статус мог бы предполагать следующие изменения:

- устранение элементов прямой дискриминации, используемых еще в отношении СССР;

- курс на позитивные достижения и взаимное законодательное обеспечение таких возможностей;

- отказ от использования темы российско-американских отношений как разменной карты в ходе избирательных и других политических кампаний и др.

Для Федерального собрания России и конгресса США, учитывая представительский характер законодательной власти, важное для нее постоянное рабочее взаимодействие с региональными и местными властями в рамках общегосударственных курсов, должна быть выработана своя подсистема усилий и первоочередных интересов. К их числу могут в первую очередь относиться такие вопросы, как:

- снятие законодательных барьеров;

- законодательное обеспечение расширения сотрудничества в области энергетики и других сферах;

- совершенствование законодательства в отношении деятельности международных и национальных финансовых институтов, в частности в целях борьбы с международным терроризмом, торговлей людьми, отмыванием "грязных денег", пресечения финансовых потоков наркомафии и других криминальных структур;

- содействие развитию отношений между субъектами РФ и американскими штатами.

Обсуждение поднятых в докладе проблем, включая и американские интересы в увязке с российским законодательством, могло бы стать одним из постоянных направлений деятельности рабочей группы «Совет Федерации – Сенат США». Кроме того, упорядочение положения дел в данной области позволило бы создать единые и более объективные критерии для оценки так называемых «дел олигархов», ситуации с демократическими свободами в России и в других странах СНГ.

I. ИНТЕРЕСЫ

РАЗВИТИЕ ДВУСТОРОННИХ ОТНОШЕНИЙ:

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

История торгово-экономических отношений России и США насчитывает более 200 лет. К началу XIX в. между ними установились масштабные и устойчивые торговые связи, которые на протяжении целого века развивались по нарастающей. Революция 1917 г. и гражданская война прервали ход развития экономических отношений двух стран и на долгие годы перевели их в политико-идеологическую плоскость. В конце ноября 1917 г. правительство США приняло решение не отгружать в Россию продовольствие и другие товары «пока большевики остаются у власти», и лишь в 1922 г. после стабилизации политической обстановки, под давлением деловых кругов администрация дала разрешение частному бизнесу на торговлю с СССР. Уже к началу 30-х годов он стал самым крупным импортером американского оборудования, что помогло некоторым американским фирмам облегчить тяготы «великой депрессии».

16 ноября 1933 г. в Вашингтоне были установлены дипломатические отношения между СССР и США, а в июле 1935 г. было заключено официальное торговое соглашение на межгосударственном уровне. В августе 1937 г. СССР и США предоставили друг другу на взаимной основе «безусловный и неограниченный режим наиболее благоприятствуемой нации по всем вопросам, касающимся таможенных пошлин, сборов, правил и формальностей, имеющих отношение к ввозу, продаже и использованию товаров». Прямым следствием этого стал выход США на первое место по объему экспорта в СССР. Накануне войны с Германией СССР осуществлял на американском рынке почти треть своих закупок по импорту. В апреле 1942 г. США и СССР заключили соглашение о лендлизе, общая сумма поставок по которому составила 9,8 млрд дол.

Как известно, в советской американистике бытовала устойчивая точка зрения, что дипломатическое признание Белым домом Советского Союза было следствием заинтересованности деловых кругов США в расширении рынков сбыта американской продукции в условиях глубокого экономического кризиса. Действительно, экономический кризис, разразившийся в конце 20-х годов, оказался для Америки одним из наиболее разрушительных и гораздо более длительным, чем для большинства европейских стран. Однако если проанализировать объем, структуру и динамику торгово-экономических отношений нашей страны с США, то оказывается, что по большинству показателей товарооборот даже в середине 30-х годов не превышал уровня предкризисного периода. Причины тому различны, но главная состоит в том, что особенности подходов США к СССР всегда определялись преимущественно политическими соображениями, и главным побудительным мотивом к установлению дипотношений между нашими странами был новый баланс сил, который складывался в Европе и в конечном счете привел ко Второй мировой войне.

В послевоенный период двусторонние отношения вновь начали обостряться. В конце 1947 г. правительство США запретило поставки технологического оборудования в СССР. В 1949 г. была введена система лицензирования экспорта в Европу и создан Координационный комитет по экспортному контролю (КОКОМ). В 1951 г. появился закон «О контроле над помощью в целях взаимной обороны», известный как закон Бэтла. И, наконец, было денонсировано торговое соглашение 1937 г. Только в 70-х годах, в период разрядки, начался процесс нормализации, в результате которого в октябре 1972 г. было заключено торговое соглашение, предусматривавшее предоставление режима наибольшего благоприятствования и отказ от дискриминации в торговых отно­шениях. Была достигнута договоренность об урегулировании расчетов по лендлизу, подписано соглашение о взаимном предоставлении кредитов. В 1974 г. стороны заключили долгосрочное соглашение о содействии экономическому, промышленному и техническому сотрудничеству между двумя странами. Успешно начали свою деятельность совместная межправительственная советско-американская комиссия по вопросам торговли, созданная в 1972 г., и Американо-советский торгово-экономический совет (АСТЭС), учрежденный деловыми кругами двух стран год спустя. Суммарный товарооборот за период 1971-1975 гг. превысил 5,4 млрд дол. (в 8 раз больше, чем в предыдущее пятилетие).

Однако во второй половине 70-х - начале 80-х годов проблема эмиграции советских евреев, события в Афганистане и Польше стали для США основанием для возобновления санкций в отношении СССР. В декабре 1974 г. конгресс одобрил законопроект о торговой реформе с поправками Джексона–Вэника и Стивенсона, которые увязывали предоставление режима наибольшего благоприятствования странам с нерыночной экономикой со свободной эмиграцией из этих стран. В 1980 г. администрация Дж. Картера ввела эмбарго на продажу зерна и установила более жесткий контроль над экспортом новейших технологий. В конце 1981 г. президент Р. Рейган наложил запрет на экспорт в СССР оборудования из США для разведки и добычи нефти и газа, а затем распространил его на филиалы американских компаний за рубежом и иностранные компании, производящие аналогичное оборудование по американским лицензиям.

Лишь в конце 80-х годов в период перестройки в СССР началась новая фаза «потепления» в советско-американских, а затем в российско-американских политических и экономических отношениях. В 90-е годы американская сторона устранила некоторые дискриминационные торгово-политические ограничения, которые были установлены для бывшего СССР и продолжали действовать в отношении новой России.

Важнейшим документом стало Соглашение о торговых отношениях, подписанное в 1990 г. между СССР и США и введенное в действие в отношении России 17 июня 1992 г. Впервые после 1951 г. нашей стране был предоставлен (хотя и на временной основе) режим наибольшего благоприятствования в торговле. В апреле 1992 г. конгресс США устранил одно из основных препятствий в российско-американских отношениях - поправки Берда и Стивенсона, устанавливавшие потолок в 300 млн дол. для общего объема кредитов, предоставляемых России Экспортно-импортным банком США. Были отменены также законодательные запреты по линии Товарно-кредитной корпорации. Устранены ограничения на услуги специального правительственного страхового агентства Соединенных Штатов - Корпорации по частным инвестициям за рубежом (ОПИК). Россия получила возможность использовать льготные долгосрочные кредиты по программе «Продовольствие для прогресса». На повышении эффективности экспорта значительной части российских товаров в Соединенные Штаты отразилось распространение на Россию Генеральной системы таможенных преференций.

Существенным шагом стало подписание в июне 1992 г. американо-российского Договора об избежании двойного налогообложения (обмен ратификационными грамотами состоялся в декабре 1993 г.). Развитию экономических отношений между США и Россией должен был содействовать подписанный в июне 1992 г. и ратифицированный конгрессом в ноябре 1993 г. Договор о поощрении и взаимной защите капиталовложений. Однако его не ратифицировала Госдума России, поскольку редакция его положений не соответствует российскому законодательству по иностранным инвестициям. Во время российско-американского саммита в июне 2000 г. американской стороне был передан на согласование проект Протокола к указанному Договору.

В июне 1992 г. президенты двух стран подписали «Меморандум о взаимопонимании по вопросам открытой суши». В соответствии с ним стороны отказались от взаимной практики закрытия городов и целых регионов для иностранцев. Это дало возможность многим центрам ВПК привлекать зарубежные инвестиций.

В сентябре 1993 г. конгресс США принял законопроект об иностранной помощи в 1994 финансовом году, согласно которому на содействие реформам в бывших советских республиках, включая Россию, впервые предусматривалось выделение 2,5 млрд дол. С тех пор страны СНГ заняли отдельную строку при подготовке ежегодного законопроекта об ассигнованиях на внешнюю помощь.

В 90-е годы произошли существенные изменения в политике США в области экспортного контроля. Были сняты ограничения на экспорт в Россию некоторых видов современного оборудования и технологий, телекоммуникационного и электронного оборудования, отменен запрет на предоставление Россией услуг по запуску американских коммерческих спутников.

С 1 апреля 1994 г. прекратил свою деятельность КОКОМ. В рамках Вассенаарских соглашений была создана новая организация с участием России и других стран, против которых была прежде нацелена политика экспортного контроля.

21 ноября 1993 г. конгресс США принял закон «О содействии реформе в новых демократических странах» (подписан 17 декабря 1993 г. президентом США), предусматривающий поэтапную отмену более 70 законодательных ограничений, установленных в годы «холодной войны».

В марте 1994 г. по линии Российско-американского комитета по развитию делового сотрудничества были подписаны документы в области торговли, в частности, о взаимном доступе товаров на рынки. А 28 сентября 1994 г. в ходе государственного визита в США президента РФ был подписан документ «Партнерство для экономического прогресса» - совместное заявление глав государств о целях и принципах развития торговли, экономического сотрудничества и инвестиций между РФ и США В этом заявлении американская сторона официально признала Россию страной с «переходной экономикой». Обсуждались также проблемы инвестиций, отмены дискриминационых ограничений рынка для российских товаров, торгово-экономические проекты и таможенное сотрудничество.

10 мая 1995 г. на встрече президентов России и США в Москве было принято совместное заявление, в котором американская сторона подтвердила обязательство поддерживать участие России в качестве государства-учредителя в многосторонних переговорах по разработке нового международного экспортного режима, призванного «обеспечить контроль над торговлей оружием и чувствительными товарами двойного назначения».

21 марта 1997 г. президенты России и США на встрече в Хельсинки подписали Совместное заявление по российско-американской экономической инициативе, которая направлена на «стимулирование инвестиций и экономического роста в России, углубление российско-американских экономических связей, на ускорение интеграции России в мировую экономику». В совместном заявлении также говорилось, что «Россия и США будут рассматривать проблемы, связанные с регулированием торговли между двумя странами, и предпринимать шаги по расширению взаимного доступа на рынки, а также создавать соответствующие условия для распространения на Россию режима наибольшего благоприятствования на постоянной и безусловной основе». Президенты США и России «определили в качестве цели, что обе стороны приложат максимум усилий к тому, чтобы Россия вступила в 1998 г. во Всемирную торговую организацию на коммерческих условиях, обычно применяемых к вновь присоединяющимся членам».

17 мая 1998 г. по совместной инициативе президентов РФ и США, принявших участие во встрече «восьмерки» в Бирмингеме, в итоговое коммюнике был включен пункт об усилении контроля над экспортом военных ракетных технологий и технологий двойного назначения. 12 - 13 марта 1998 г. в Вашингтоне состоялась 10-я юбилейная сессия Российско-американской межправительственной комиссии по экономическому и технологическому сотрудничеству. Сопредседатели комиссии подписали итоговый совместный доклад, в котором говорилось, что «российско-американское сотрудничество в экономической и технологической областях стало существенным фактором укрепления партнерских отношений между США и РФ, обеспечения их устойчивости, предсказуемости и непрерывности». Первоначально сферами деятельности комиссии были энергетика и космос. Впоследствии диапазон ее деятельности расширился за счет еще шести областей российско-американского делового сотрудничества: развитие предпринимательства, конверсия оборонной промышленности, охрана окружающей среды, наука и техника, здравоохранение и сельское хозяйство. Каждую из перечисленных областей курировал комитет, в состав которого входили руководители соответствующих американских и российских министерств и ведомств.

После паузы, вызванной дефолтом 1998 г. и последовавшим экономическим кризисом в России, с 2000 г. позитивные явления в двусторонних тор­гово-экономических связях вновь стали набирать силу. Так, в октябре 2000 г. в США было принято решение о повышении кредитного рейтинга России, а с декабря 2000 г. ОПИК возобновила страхование частных американских инвестиций в России от политических рисков.

В ходе двусторонней встречи в Генуе 22 июля 2001 г. президенты России и США выступили в поддержку инициативы американских деловых кругов о запуске «Российско-американского делового диалога» - постоянного канала связи между предпринимателями с подключением государственных структур двух стран.

13 ноября 2001 г. на российско-американском саммите в Вашингтоне было принято Совместное заявление о новых отношениях в экономической сфере, в котором стороны выразили «приверженность созданию условий, которые обеспечат расширение торговых и инвестиционных связей, а также помогут России реализовать свой экономический потенциал и стать одним из полноправных и ведущих участников мировой экономической системы». Стороны подтвердили намерение «совместно работать над созданием климата доверия в торговых и инвестиционных отношениях между нашими странами», а также свою «приверженность совместной работе с целью ускорения переговоров о присоединении России к ВТО». Они призвали участников «Российско-американского делового диалога» «продолжить работу по определению тех областей, где наши законы и нормативные акты сдерживают развитие торговли и инвестиций».

Высокий темп наращивания российско-американского взаимодействия сохраняется и в последние годы. Так, в совместном заявлении президента В. В. Путина и президента Дж. Буша, принятом на встрече в Санкт-Петербурге 1 июня 2003 г. и касавшемся вопроса о новых стратегических отношениях, говориться: «24 мая 2002 г. мы взяли на себя торжественное обязательство строить новые стратегические отношения между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки. Мы провозгласили партнерство между нашими странами и нашу приверженность совместной работе ради продвижения стабильности, безопасности и благополучия наших народов, а также совместным усилиям в деле противодействия глобальным вызовам и содействия решению региональных конфликтов. Мы также заявили о намерении разрешать существующие разногласия в духе взаимного уважения.

Мы встретились вновь, чтобы подтвердить партнерский характер отношений между нашими странами и нашу приверженность тому, чтобы сообща противостоять вызовам ХХI века».

Благодаря совместным усилиям российско-американские отношения серьезно продвинулись вперед по целому ряду направлений. Это касается вопросов стратегической стабильности, совместной борьбы с международным терроризмом, противодействия распространению ОМУ. В области двусторонних отношений развивается торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество, взаимодействие в космической и других отраслях. Большинство договоренностей, принятых во время последней встречи президентов в сентябре 2003 г. в Кемп-Дэвиде, выполняется или находится в процессе выполнения. Как отмечали на совместной пресс-конференции 26 января 2004 г. министры иностранных дел двух стран, российско-американские отношения опираются на прочный фун­дамент, позволяющий совместно преодолевать разногласия, которые возникают или могут возникать в подходах к тем или иным проблемам.

К достижениям последнего времени, помимо вышеназванных, можно также отнести:

- ратификацию в обеих странах Договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов;

- активизацию развития энергетического диалога, который получает всестороннее осмысление в ходе российско-американских деловых энергетических саммитов и реализуется в рамках поставок российской нефти на рынок США сближение позиций по вопросам совершенствования транспортной инфраструктуры, содействия инвестициям, развития электроэнергетики, газовой промышленности и совместных научных разработок в этих областях.

Развернутую оценку российским интересам в сфере энергетики В. В. Путин дал 26 сентября 2003 г. в своем выступлении в Колумбийском университете и в ходе ответов на вопросы аудитории, в частности в контексте взаимодействия России и ОПЕК: «Мы координируем свою деятельность с ОПЕК, но членом этой организации не являемся и не собираемся в нее вступать. Должен сказать, что Россия заинтересована в справедливых, но не слишком завышенных ценах на энергоносители. Потому что в отличие от других нефтедобывающих стран мы крайне озабочены необходимостью роста перерабатывающих секторов российской экономики и считаем, что излишне завышенные мировые цены на нефть и нефтепродукты бумерангом возвращаются к нам и наносят ущерб нашей перерабатывающей промышленности. Поэтому мы в этом смысле - удобный, на наш взгляд, партнер для основных потребителей нефти. Для информации могу сказать, что в прошлом месяце ежедневная добыча нефти в Российской Федерации была выше, чем в Саудовской Аравии. Мы стали «номером один» в мире по ежедневной добыче нефти. Это, по-моему, 8,5 или 8,8 млн бар. нефти в день. И это без газа - с газом мы давно всех обогнали. Но мы будем действовать очень аккуратно с тем, чтобы не обрушить мировые цены на нефть. Этого мы тоже не хотим. Цена должна быть справедливой как для производителей, так и для потребителей».

В целях ускорения темпов экономического развития, расширения и углубления внешнеэкономических связей за последние годы в России снижена налоговая нагрузка, упрощены условия валютного регулирования. Совершенствуется инвестиционное законодательство и система бухгалтерской отчетности с учетом сложившейся мировой практики. При этом, в самом широком смысле, по словам российского президента, «дело даже не в законах, не в правилах, которые создает парламент, правительство - дело в культуре организации производства. Это требует определенного времени, но понимание того, что государство должно уходить от избыточного регулирования, есть, и мы будем по этому пути настойчиво идти вперед».

30 апреля 2003 года Госдепартамент опубликовал очередной ежегодный доклад «Тенденции глобального терроризма», который фиксирует укрепляющееся российско-американское взаимодействие в борьбе с террористической угрозой. Прежде всего - это расширение мандата, выход на новые параметры сотрудничества Рабочей группы по борьбе с терроризмом, согласованные решительные меры на путях противодействия финансированию терроризма, доверительные обмены информацией по линии спецслужб, совместные шаги на антитеррористическом направлении в деятельности ООН, в рамках ОБСЕ, Совета Россия - НАТО, других международных форумов и институтов. Следует отметить также, что в рамках российско-американской Рабочей группы по борьбе с терроризмом создана отдельная подгруппа по терроризму - ОМУ. В ее состав входят не только дипломаты, но и эксперты практически по всем аспектам проблемы «терроризма массового уничтожения».

Позитивная тенденция в сфере сотрудничества подтверждается и в докладе Госдепартамента 2004 года.

ФАКТОР ТРЕТЬИХ СТРАН

Советско-американские отношения вследствие глобального противостояния двух стран всегда и в значительной мере были опосредованы интересами и политикой третьих стран. Российско-американские отношения во многом сохранили такую зависимость. И именно в этом сегодня коренятся причины многих проблем, часто вызывающих разногласия между нашими странами.

Рассмотрим только несколько примеров. На протяжении последнего года одним из доминирующих информационных поводов для международной повестки дня и СМИ разных стран был и, похоже, по-прежнему остается Ирак. Поэтому имеет смысл остановиться на некоторых аспектах отношений США и России в свете иракского урегулирования.

Одним из ключевых показателей выхода России из охватившего ее в 90-е годы системного кризиса государства и общества является тенденция экономического развития. В последние годы здесь происходят позитивные сдвиги: рост ВВП за 1999-2003 гг. составил более 35 %, а среднегодовой его прирост - более 6 %. Правда, центральную роль в этом процессе играли высокие мировые цены на энергоносители, которые доминируют в российском экспорте.

Высокие цены на нефтяном рынке отчасти были вызваны активизацией глобальных экономических процессов, политикой ОПЕК, интересами транснациональных нефтегазовых компаний. Но определяющую роль играли в этом все-таки политические обстоятельства: война в Ираке и нестабильность внутриполитической ситуации в Венесуэле и Нигерии сократили экспорт и, создав ажиотажный спрос, стимулировали значительный рост цен на нефтяном рынке. Понятно, что нормализация жизни в этих странах, и прежде всего в Ираке, который после Саудовской Аравии занимает второе место в мире по разведанным запасам, изменит в целом благоприятную для экспортеров ситуацию.

При ответе на традиционный для России вопрос, что в этом случае делать, самым ошибочным было бы избрать циничный и, по сути, иррациональный путь создания препятствий для восстановления Ирака. В иракском урегулировании как в капле воды отражаются многие стратегические проблемы современного мирового развития, но жизненно важные измерения и оптимизация положения нашей страны в мировом сообществе этим не ограничиваются. Издержки ухудшения в этом случае отношений со странами «большой восьмерки» были бы контрпродуктивны для реализации наших задач внутреннего развития и формирования благоприятных для них внешних условий.

При этом одновременно необходимо принимать в расчет следующее.

Во-первых, это вопрос об иракской нефти и деятельности ОПЕК. По данным 2002 г., в Ираке было разведано более 70 месторождений нефти, причем промышленная добыча велась только на трети из них. Таким образом, вопрос не только в том, кто может получить право на разработку оставшихся примерно 50 месторождений, но и в том, кто и в каких целях будет использовать этот стратегический фактор формирования мировых цен на нефть, а значит, и многих глобальных процессов.

Во-вторых, для России важно начинать торгово-экономическое сотрудничество с Ираком не с нуля, а на основе той солидной базы, которая нарабатывалась десятилетиями, будь то возобновление работ на месторождении «Западная Курна - 2» или по другим проектам. А это невозможно без согласования позиций с легитимным и реально контролирующим ситуацию в стране правительством Ирака, а также со странами антисаддамовской коалиции и другими заинтересованными государствами.

В-третьих, вопрос об инвестициях в Ирак неизбежно поднимает и чрезвычайно сложную проблему иракских долгов. Разброс оценок здесь весьма велик, но понятно, что эти долги существенны даже для обладающего огромными запасами нефти Ирака. По оценкам директора-распорядителя МВФ Хорста Келера, внешний долг Ирака составляет (без учета суммы военных репараций) 120 млрд дол. При этом на восстановление страны в период 2004-2007 гг. потребуется 36,5 млрд дол., и только на 2004 г. необходимо более 9 млрд дол. Это выкладки были озвучены на конференции стран - доноров Ирака в Мадриде в октябре 2003 г. Сумма большая и собрать ее будет трудно. И, тем не менее, данный вопрос не главный: финансовые вливания в Ирак и стабильность в стране взаимозависимы и взаимообусловлены. Не случайно президент Всемирного банка Джеймс Вулфенсон, пообещав выделить на восстановление Ирака от 3 до 5 млрд дол., оговорил в качестве условия кредитования безопасность в стране. Во всем этом есть еще один комплексный и сложный для расчетов вопрос ‑ какова будет эффективность использования этих средств.

Россия не может применять те же подходы к реструктуризации и списанию долгов иностранных государств нашей стране, которые Москва позволяла себе практиковать в 90-е годы, в том числе в рамках Парижского клуба, без какой-либо отдачи и взаимопонимания со стороны кредиторов самой России, тем более что она взяла на себя обязательства по всем долгам республик Советского Союза. Эта позиция была подтверждена и в ходе последнего саммита «большой восьмерки» в США 9 июня с.г. Уже сказанное иллюстрирует то обстоятельство, что проблема долга Ирака России (около 8 млрд дол.) может решаться только в контексте перспектив участия того или иного государства в крупномасштабных экономических проектах в Ираке и решения ряда других сопутствующих вопросов.

Однако реальная стабилизация положения в стране, ее экономическое восстановление, снижение мировых цен на нефть наступят не завтра, и даже не послезавтра. Война США против Ирака и оккупация страны послужили катализатором негативных процессов не только в этой стране, но и в целом регионе, где объективные предпосылки к нестабильности традиционны и существенны.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТЕРРОРИЗМ

Страны, уличенные в содействии терроризму, являются одним из первоочередных объектов для применения американских санкций. Из масштабной темы борьбы с терроризмом в этом докладе представляется целесообразным кратко остановиться лишь на трех следующих моментах, которые иллюстрируют как целесообразность, так и сложности взаимоотношений России и США:

- причастность «Аль-Каиды» к терактам последних лет;

- информационный аспект этого вопроса;

- реакция в России на арест в Катаре нескольких российских граждан в связи с убийством З. Яндарбиева, который, по спискам ООН, числился среди известных террористов.

К особенностям современного терроризма можно отнести его новые организационные формы. На протяжении длительного времени террористические организации формировались как единые иерархические структуры. В последнее время все чаще используется так называемый «сетевой» принцип организации террористической деятельности, который основан на свободном, неформальном взаимодействии разных «подсистем» по аналогии с партизанскими движениями. Развитие горизонтальных связей такой системы дает возможность более тонко использовать асимметричные меры борьбы в зависимости от специфики конкретного места и времени. В этом случае состав участников и лиц, косвенно поддерживающих террористическую организацию, становится более разнообразным, а теракты не обязательно планируются и организуются из одного центра. При общем понимании задач борьбы и единстве взглядов на основного противника различные группы, ассоциирующие себя с некой базовой структурой (что, собственно, и подразумевает название «Аль-Каида»), в рамках построенной по такому принципу организации просто должны обладать значительной свободой действий и самостоятельностью. Последнее одновременно является и важным элементом безопасности таких группировок и всей сети в целом.

Вышесказанное делает понятным, почему однозначно установить ответственность за совершение того или иного теракта именно «Аль-Каиды», которая в первую очередь отождествляется с именем У. бен Ладена, крайне сложно. Кстати, это является весомым аргументом в пользу международного сотрудничества в деле борьбы с международным терроризмом.

В таком же состоянии находится и вопрос о требованиях в связи с терактами. Ни 11 сентября 2001 г. в США, ни 11 марта 2004 г. в Испании предварительных требований никто не выдвигал, по крайней мере, общественности они не известны. Возможно, что в этом не было и нужды, поскольку искомый результат был получен, а общий контекст противоборства, несмотря на многочисленные официальные опровержения, соответствует образу мыслей и сегодняшнему восприятию подобного рода событий в духе широко разрекламированной идеи «столкновения цивилизаций». Идет борьба с «крестоносцами», прежде всего в лице США и их активных союзников, по широкому фронту разногласий (и Афганистан, и Ирак, и Палестина, и запрет на ношение в учебных заведениях Франции традиционного мусульманского женского головного убора). Требова­ния поэтому и без того понятны.

Показательна информация, размещенная на веб-сайте «Аль-Джазиры» 18 марта 2004 года. Вкратце речь идет о том, что «Аль-Каида» «приостанавливает все операции на испанской территории против гражданских целей», поскольку новое правительство Испании правильно понимает, в чем причина терактов, уже пообещало вывести свои войска из Ирака и не будет вмешиваться в дела исламского мира.

При этом информационным агенством особо оговаривается, что подлинность данного заявления не может гарантироваться.

Во многом аналогичная картина складывается и по другим терактам. Не случайно лейтмотивом ряда выступлений руководителя московского отделения «Аль-Джазиры» Акрама Хузама является тезис об отсутствии строгих, однозначных доказательств проведения именно «Аль-Каидой» ряда терактов, которые ей приписываются. С другой стороны, как отмечалось выше, такая ситуация выгодна «Аль-Каиде», рациональна с точки зрения ее функционирования и воздействия на общественное сознание, политические круги разных стран.

И, наконец, по поводу событий в Катаре. Реальные, доказуемые обстоятельства дела весьма туманны. Тем не менее, в комментариях многих российских СМИ, в выступлениях экспертов, действительно имеющих отношение к сфере борьбы с террором или деятельности спецслужб, отчетливо прослеживается критическое отношение, скажем, к роли и позиции США в этом деле. Некоторые эксперты, например бывшие сотрудники группы «Альфа», прямо и публично заявляли, что Катар продемонстрировал неготовность к серьезному сотрудничеству, несмотря на многочисленные декларации с обеих сторон. Вопрос слишком деликатный, конкретный и закрытый, чтобы можно было много рассуждать на этот счет. Но факт остается фактом - действия, позиция США рассматриваются рядом российских экспертов как повод для серьезного переосмысления потенциала нашего сотрудничества на этом направлении.

Как известно, в рамках российско-американской рабочей группы по борьбе с терроризмом намечен целый комплекс совместных действий. Что касается тех из них, которые связаны, например, с перекрытием каналов финансирования терроризма, то здесь много моментов, по которым сотрудничество может продолжаться. Но в тех вопросах, где основную роль играет информация, полученная через «оперативные возможности спецслужб», ситуация после событий в Катаре не выглядит однозначно оптимистичной.

Успешное совместное парирование вызовов современного мира, затрагивающих наши общие интересы, требует сотрудничества намного более тесного, чем нынешний уровень взаимодействия и доверительности. Причем неспособность справиться с вызовами своевременно не просто «замораживает» проблемы, а ведет к существенному росту их числа и степени сложности. Между тем, чтобы осознать общность интересов по глобальным вызовам, необходимо сместить акцент в наших двусторонних отношениях с собственно угроз (реальных и мнимых) на конструктивные возможности и интересы сотрудничества. А это - задача не простая.

Непосредственно в рамках наших двусторонних отношений нет непреодолимых препятствий для более глубокого партнерства. Но трудно найти и действенные стимулы сотрудничества, что, возможно, пока является более определяющим.

С точки зрения некоторых российских экспертов, в ближайшие 10-15 лет США будут стремиться:

- ликвидировать международные террористические группировки, способные и стремящиеся осуществлять теракты против США;

- предотвратить дальнейшее распространение ОМУ и нейтрализовать имеющиеся угрозы его распространения, прежде всего в нестабильных государствах;

- исключить возможность попадания ОМУ в руки террористов;

- контролировать развитие других великих держав («центров силы», по терминологии Кондолизы Райс) и сделать главным вектором их курсов поддержку либерального миропорядка;

- по возможности нейтрализовать острые региональные конфликты и социально-экономические противоречия в развивающемся мире (эпидемии СПИД, голод, недостаток питьевой воды и др.), способные породить новые угрозы безопасности; пропагандировать политические и социально-экономи­ческие преимущества глобализации, поощряя свободу международной торговли, инвестиций, содействуя развитию демократических институтов и проведению рыночных реформ.

Очевидно, что вышеперечисленное не противоречит интересам России, а, скорее, формирует предпосылки к сотрудничеству. Но одновременно нельзя не отметить, что ряд обстоятельств, связанных с войной в Ираке, ставит в контексте борьбы с терроризмом некоторые сложные для налаживания полноценного сотрудничества вопросы.

США: СТАРЫЕ И НОВЫЕ СОЮЗНИКИ

Регион ЦВЕ традиционно не относится к ключевым приоритетам американской внешней политики. Однако как функция отношений Соединенных Штатов с Западной Европой и с Россией он играл и играет немаловажную роль.

Еще в ходе параллельных дебатов по вопросам трансатлантических отношений и дальнейшему расширению НАТО многие американские политики и аналитики рассматривали страны Центральной и Восточной Европы в качестве надежных проамериканских противовесов по отношению ко все более скептически настроенным и склонным к более независимой от США политике западноевропейским государствам. Многие комментарии описывали новых и предполагаемых членов НАТО как наиболее последовательных атлантистов Европы.

События вокруг Ирака высветили новые подвижки в отношениях между «старой Европой», «новой Европой», США и, разумеется, Россией. Не случайно, по словам министра обороны США Дональда Рамсфелда, страны - кандидаты на вступление в ЕС можно сравнить с «американскими подлодками под днищем Евросоюза».

Особая позиция Парижа и Берлина по проблеме Ирака оценивалась многими наблюдателями как попытка начать реальное строительство независимой от США общей внешней и оборонной политики ЕС с целью усиления европейского влияния на Ближнем Востоке и в мире в целом.

После саммита ЕС в Афинах (апрель 2003 г.) председатель Еврокомиссии Романо Проди в интервью римской газете «Ла Република» так высказался на этот счет: «Факт, что США являются сверхдержавой, не вызывает сомнения. Перед лицом этого можно действовать двумя способами. Либо принять это как свершившийся факт, либо набраться достаточных сил и предложить миру альтернативные модели, что и сделала Европа, ратифицировав Киотский протокол, создав международный уголовный суд и введя в действие единую валюту. Но для этого расширенная Европа должна быть единой, должна найти подлинного политического руководителя, должна проводить единую внешнюю и оборонную политику». И далее: «Нельзя довольствоваться тем, что Европа доверяет портфель своей безопасности Америке. Подлинный смысл НАТО - не тот, к которому мы привыкли и который подразумевает, что НАТО прежде всего американская организация».

Далее в интервью Романо Проди выразил то, что думает о политике США в отношении Евросоюза: «Европа стала проблемой для США после введения единой валюты. В течение десяти лет они высмеивали наши усилия по ее введению. Сейчас евро стало реальностью, которая успешно конкурирует с долларом на мировых рынках. И для американцев Европа становится проблемой».

В ходе проведения США операции в Ираке стал очевиден дефицит политического влияния Евросоюза на тогдашние страны-кандидаты, что объясняется многими факторами, в том числе и разобщенностью самого ЕС. Поддержка политики США в отношении Ирака, высказанная лидерами ЦВЕ без предварительных консультаций с Берлином и Парижем вскоре после Копенгагенского саммита ЕС, где решился вопрос о приеме этих стран в Евросоюз, вызвала резкое неприятие в обеих столицах. С учетом того, что страны ЦВЕ до последнего времени стремились заполучить дополнительные суммы для целей адаптации к вступлению в Евросоюз и декларировали в качестве своего главного внешнеполитического приоритета вступление в ЕС, в Париже и Берлине ожидали от стран-кандидатов большей солидарности и скоординированности, если не управляемости. В связи же с размежеванием позиций вокруг Ирака, вновь ожили опасения относительно перспектив эффективного становления Общей европейской политики в области безопасности и обороны (ОЕПБО) в расширенном составе, после принятия в Союз стран ЦВЕ.

Суть ситуации многозначительно изложил президент Франции Жак Ширак, так определивший на февральском саммите Евросоюза в Брюсселе поведение восточноевропейских стран-кандидатов в связи с Ираком: «Они упустили великий шанс промолчать!»

Использование в ЦВЕ политических, военно-политических и цивилизационных подходов, которые, в общем-то, превалируют над экономическими, пока позволяет США не допускать усиления западноевропейского центра (как полюса нарастающего глобального влияния) за счет вновь присоединившихся стран и способствует тому, чтобы возникающая «большая Европа» во многом оставалась по сути атлантической. Во всяком случае, Западная Европа не имеет пока сопоставимых по эффективности с американскими рычагов, позволяющих ей контролировать происходящие в регионе процессы. Динамика европейской интеграции отчетливо просматривается главным образом в сфере экономики. Но это обстоятельство немаловажно и имеет огромный потенциал.

Экономически страны ЦВЕ тесно связаны с ЕС. На Евросоюз приходится от 1/2 до 3/4 их внешней торговли (причем 50 % только на Германию). За последние два года страны ЦВЕ обеспечили две трети всего увеличения европейского экспорта, без которых весьма скромный экономический рост в ЕС оказался бы еще меньше. В настоящее время 12 % германского внешнеторгового оборота приходится на страны Центральной и Восточной Европы - это больше, чем товарооборот Германии с США (объем товарооборота России с ЕС в новом, расширенном составе превышает для нашей страны 50 %). И только менее 5 % их внешней торговли приходится на США. Разрыв в уровнях иностранных инвестиций меньше и связан с практикой крупных американских компаний, создающих в регионе свои зарубежные филиалы. Тем не менее, на долю Венгрии, Польши и Чехии (лидеров в получении иностранных инвестиций в регионе) приходится соответственно 25, 15 и 6 % американских капиталовложений.

Влияние ЕС на страны ЦВЕ в ближайшее время усилится значительно, поскольку присоединение требует углубления взаимодействия по всему спектру отношений.

Продолжение читайте по ссылкам -

Законодательство США и Российские интересы, часть 2;

Законодательство США и Российские интересы, часть 3;

Законодательство США и Российские интересы, часть 4;

Законодательство США и Российские интересы, часть 5 - заключение

01.08.2004
Совет Федерации, Комитет по международным делам

Версия для печати
Обсудить

Все Суждения


Экспресс-аналитика

Перейти
27.12.2007
С наступающим Новым годом всех наших читателей!

26.12.2007
Отложенный бойкот. Немцов снялся с выборов

26.12.2007
Правосудие превыше доказательств. В Молдавии оправдали убийцу корреспондента НТВ Ильи Зимина

25.12.2007
Русский народный Интернет. В Сети могут появиться домены на национальных языках, в том числе зона «.рф»

25.12.2007
Обезьянник для оппозиции. Дочь Шендеровича выпустили до суда, но могут посадить на 15 суток

24.12.2007
Заколдованный банк? Погиб второй за месяц топ-менеджер ВТБ

21.12.2007
Домой с чистой совестью. На праздниках в Швейцарии бесплатно развозят по домам выпивших граждан

21.12.2007
Еще больше единой Европы. Шенген расширился на 9 стран сразу

21.12.2007
Большая газовая дружба. Россия, Казахстан и Туркмения подписали соглашение о Прикаспийском газопроводе

20.12.2007
Президентом Южной Кореи станет кандидат от оппозиции. Его выбрали за экономические лозунги


Реплики

Перейти
26.12.2007   
Лучше стать канадцами, чем бразильцами
Своевременный вывод экспертов
Сергей Шелин

25.12.2007   
Я на Я пошел войною
Лидер "Яблока" вырастил себе достойного клона
Юрий Аммосов

21.12.2007   
Еще один год большого перехода
Продолжение эпохи или ее финал?
Сергей Григоровский

18.12.2007   
Агитпроп для Уолл-стрита
Чему их учат о России
Сергей Шелин

13.12.2007   
Новейшее российское волеизъявление
Итоги думских выборов
Петр Ильинский

11.12.2007   
Так побеждают инфляцию
Оптимизм чиновников сильнее экономики?
Сергей Шелин

10.12.2007   
Черные дни Черного континента
Саммит в Лиссабоне закончился провалом
Максим Артемьев


  Архив суждений
 

Экспресс-аналитика

Перейти
27.12.2007
С наступающим Новым годом всех наших читателей!

26.12.2007
Отложенный бойкот. Немцов снялся с выборов

26.12.2007
Правосудие превыше доказательств. В Молдавии оправдали убийцу корреспондента НТВ Ильи Зимина

25.12.2007
Русский народный Интернет. В Сети могут появиться домены на национальных языках, в том числе зона «.рф»

25.12.2007
Обезьянник для оппозиции. Дочь Шендеровича выпустили до суда, но могут посадить на 15 суток

24.12.2007
Заколдованный банк? Погиб второй за месяц топ-менеджер ВТБ

21.12.2007
Домой с чистой совестью. На праздниках в Швейцарии бесплатно развозят по домам выпивших граждан

21.12.2007
Еще больше единой Европы. Шенген расширился на 9 стран сразу

21.12.2007
Большая газовая дружба. Россия, Казахстан и Туркмения подписали соглашение о Прикаспийском газопроводе

20.12.2007
Президентом Южной Кореи станет кандидат от оппозиции. Его выбрали за экономические лозунги

20.12.2007
Стабильность без бойскаутов. Time выбрал Путина человеком года

19.12.2007
Главное – не победа, а участие. ЦИК собирает заявки на участие в президентских выборах

19.12.2007
Таинственные подозреваемые. Российские силовики, возможно, раскрыли два теракта

18.12.2007
Немного повоевать. Турция ввела 300 солдат на территорию Ирака

18.12.2007
Без аннексии полномочий. Путин пойдет в премьеры при президенте Медведеве

17.12.2007
Останется только один. В Киргизии, как и в Казахстане, может получиться однопартийный парламент

17.12.2007
Палец на кнопке. Система ПРО может спровоцировать Россию на ядерный удар

14.12.2007
Кошка Баскервилей. Корейцы вывели котят, которые светятся в ультрафиолете

14.12.2007
Жизнь бьет ключом. Российская власть продолжает аппаратную борьбу

14.12.2007
Они написали убийство. Американские политологи считают, что «Коммерсант» исказил их доклад о возможной гибели Путина

13.12.2007
Где оскорбленному есть чувству уголок. Каспаров не пойдет в президенты, потому что не нашел в Москве зала, чтобы провести собрание

13.12.2007
Английский язык, подпольно. Россия закрывает отделения Британского совета в регионах

12.12.2007
Мясной мир. Россия снимает запрет на ввоз животноводческой продукции из Польши

12.12.2007
Первый подход к снаряду. Тимошенко не утвердили премьером

11.12.2007
Арматура – оружие молодежи. В Волоколамске избили 40 корейских гастарбайтеров

11.12.2007
Признать – не признать? В Европе готовы поддержать независимость Косово, Россия предостерегает против этого

10.12.2007
Преемник – Медведев. Его выдвинули четыре партии и поддержал Путин

10.12.2007
Росприроднадзор закрыл бумажную фабрику на Байкале. Но не всю, и только на 5 суток

10.12.2007
Транспортные риски. На юге России опять взорвали рейсовый автобус, двое погибших


Суждения

Перейти
26.12.2007
Крестовый поход из гетто
Русская церковь в уходящем году
Владимир Можегов
21.12.2007
Всемирный банк поставил Россию на место
С которого не так просто сойти
Сергей Шелин
18.12.2007
Ожидаемая неожиданность
Все было объявлено заранее, только этого не хотели замечать
Петр Ильинский
14.12.2007
Что может быть после марта-2008
Границы нового курса
Сергей Шелин
11.12.2007
Exit
Поколение бэби-бумеров состарилось
Юрий Аммосов
07.12.2007
Гидра сепаратизма
Признавать ли России Абхазию и Южную Осетию
Дмитрий Нерсесов
03.12.2007
Дети подземелья, или Плоды просвещения
Ваххабиты из деревни Погановка выращены Церковью
Владимир Можегов
30.11.2007
Возвращение к гражданской войне
В ответ на суждение Петра Ильинского
Сергей Шелин
26.11.2007
Память о гражданской войне
Чтить жертвы важнее, чем помнить расстрельщиков
Петр Ильинский
23.11.2007
Мавр сделал свое дело
Предвыборные перспективы Саакашвили
Дмитрий Нерсесов
20.11.2007
Советизация нашей экономики
Непризнание проблем как способ их усугубления
Сергей Шелин
16.11.2007
1917-2017. Эпоха великой Скорби
Как примирить триумф и трагедию русской революции?
Владимир Можегов
12.11.2007
Потрясения в информационном поле
Мировые СМИ и чрезвычайное положение
Петр Ильинский
Все суждения Перейти
 
Потребности    Арабески    Карта сайта    О проекте    Авторы    GlobalRus.ru © 2002–2007 дополнительно Кнопка Рамблера