С формальной точки зрения, никаких проблем с российской легитимностью нет: в стране есть Конституция и набор давно и как бы устойчиво функционирующих государственных институтов. С ментальной точки зрения, государство, разумеется, нелегитимно, более того, в последние 4 года оно активно занимается тем, что уничтожает те элементы легитимности, которые у него были по состоянию на 1 января 2000 года. Можно даже сказать, что ничем другим оно при Путине и не занималось, кроме собственной делегитимации (см. статью Игоря Чубайса "Нелегитимная Россия. Как узаконить наше государство"). Как сказал год назад губернатор Новгородской области Михаил Прусак, “когда рейтинг власти 0, а одного человека — 70%, это вакуум власти. Чем это заканчивается, мы все знаем по временам Михаила Горбачева. Власть на грани срыва”.

Формальная легитимность всей нынешней политической системы, включая т.н. оппозицию, возникла 22 августа 1991 г. и 4 октября 1993 г. Это безусловный юридический и исторический факт. Именно в эти дни родились как политики и политологи Путин, Зюганов, Явлинский, Рогозин, Глазьев, оба Чубайса и прочая и прочая. Без этих двух дней (или, говоря прямо, без Ельцина) все они ничто и звать их никак. Даже вроде бы абсолютно внесистемная и чуть ли не единственная реально оппозиционная сегодня Путину НБП яростно добивается юридической легитимации через нынешнюю систему, созданную Ельциным в вышеназванные 2 дня. Однако даже в 90-е годы, когда у власти находился творец сегодняшней системы, для ее ментальной легитимации не было сделано ничего. Интерпретация происходящего в стране была полностью отдана людям, не приемлющим новую Россию (“третью Россию”, если считать первой страну до 1917 г., а второй — СССР). Вполне естественно, что 90-е, которые по многим параметрам были лучшим периодом в истории Государства Российского, воспринимаются большей частью населения, в т.ч. многими из тех, кто стал жить значительно лучше, чем при Совдепии, как годы национальной катастрофы. Поэтому, кстати, никого не смущает тот странный факт, что систему громят те, кто не просто плоть от плоти системы (Зюганов, Явлинский, Рогозин, дальше можете перечислять сами, называйте любого — не ошибетесь), но просто немыслимы вне ее (речь идет, естественно, не о физическом существовании, а о статусе). Если человек открыто заявляет о преступном характере развала СССР и “расстрела парламента” в октябре 1993 г., он не имеет права занимать каких-либо должностей в органах исполнительной, законодательной и судебной власти любого уровня, поскольку все эти органы созданы в результате вышеназванных “преступлений”. Более того, такой человек не имеет права заявлять о поддержке действующего президента, поскольку он ведь в таком случае нелегитимен. И собственностью владеть подобному деятелю нельзя, ибо она им заведомо получена в результате “грабительской приватизации”. Поскольку подавляющее большинство нынешних политиков страдает именно такой “раздвоенностью сознания”, фактически оно расписывается в собственной беспринципности и аморальности. Однако даже возразить им некому.

“Третья Россия” практически не имеет патриотов, по крайней мере — среди элиты, которая до сих пор в основном делится на патриотов США (или граждан мира, что примерно одно и то же) и на патриотов СССР (при том, что нынешняя Россия создана как отрицание СССР). Отражением такой ситуации является, например, популярный риторический вопрос: “А кого должна защищать сегодня Российская армия - олигархов?” Никто при этом не может сказать, почему сегодняшние олигархи в меньшей степени заслуживают защиты, чем палачи из НКВД в 41-м? А если защиты заслуживает Россия сама по себе, то при чем тут вообще олигархи (палачи)? Но именно потому такие абсурдные вопросы и возникают, что страна делегитимирована в сознании собственного населения. 

В указанную тенденцию вполне вписывается и вопрос о “неправильной” приватизации. А предыдущая собственность была правильной? А какая правильная? Надо провести реституцию — без документов на собственность у как минимум 90% наследников ее владельцев и с весьма сомнительным качеством оставшихся 10% наследников? А что делать в таком случае с той довольно многочисленной собственностью, которая создана после 1917 г.? А какая форма приватизации справедлива? Тут в самый раз вспомнить Черчилля с его высказыванием о демократии (она плохая, но все остальное еще хуже). В конечном счете все равно получается, что самыми справедливыми вариантами оказываются либо тупая раздача всем поровну (например, за ваучеры), либо продажа за деньги, которых в начале 90-х в стране не было. Альтернативой нынешней ситуации было бы, таким образом, нахождение России в полной собственности зарубежного капитала.

Несмотря на разрушительную деятельность журналистов и политтехнологов, российский народ проявил свой природный ум и к концу 90-х в целом принял сложившуюся систему. Он мог как угодно относиться лично к Ельцину, но он был вполне готов жить по ельцинской Конституции и даже при ельцинских олигархах. Лучше всего об этом говорит чрезвычайно адекватная реакция населения на дефолт 1998 г. и на начало второй чеченской. Увы, Ельцин, несмотря на полуторагодичные лихорадочные поиски, не нашел преемника, хотя бы отдаленно сопоставимого с ним самим по масштабу личности. В итоге мы получили PRезидента, поэтому журналисты и политтехнологи стали главными людьми страны.

Процитирую еще одного регионального лидера — президента Чувашии Николая Федорова. По его мнению, Ельцин “создавал фундаментальные гарантии для того, чтобы прогрессивные перемены в России стали необратимы. Пусть уродливо, с ошибками, но создавал. Его преемник пока идет за настроениями толпы... Ельцину было в 1000 раз тяжелее... Он начал строить практически с нуля. Разве это сопоставимо с той страной, которую он в 99-м передал Путину? К этому времени Россия как минимум была полноценным государством — с границами, валютой, бюджетом, армией”. Тут только можно добавить, что нынешний глава государства не имеет понятия о том, куда и почему должна идти страна. Об этом свидетельствует тот факт, что средства (удвоение ВВП, сокращение числа министерств) он совершенно искренне считает целью. Для чего и каким образом удваивать ВВП (а почему не утроить его)? Почему надо сокращать количество министерств, под какие задачи создается новая структура правительства (видимо, под удвоение ВВП, то есть средство для средства)? И почему параллельно сокращению аппарата правительства так быстро нарастает количество бюрократов более низкого уровня? Возможно, кто-то еще питает иллюзии по поводу того, что PRезидент знает ответы на эти риторические вопросы. Потому-то он идет за толпой, что не знает, куда вести народ.

Единственным способом существования режима Путина является укрепление бюрократических и репрессивных органов (сегодня это совершенно очевидно стало самоцелью), сопровождающееся ликвидацией даже имитации законности, и превращение народа в ту самую толпу, точнее в стадо. Поскольку и то, и другое прямо противоречит конституционным основам государства, то его делегитимация приняла не просто целенаправленный, но программный характер (об этом сам Путин, созданный Ельциным, прямо сказал в своем недавнем выступлении перед доверенными лицами). Клятвы в верности Конституции, разумеется, не означают ничего: советская история показала, что власть без всяких проблем может даже не вспоминать об этой “бумажке”. Параллельно с делегитимацией государства в России воссоздаются именно те элементы советской системы, которые привели ее, а заодно и государство, к краху. Что касается национальной идеи, которую надо впарить стаду, то власть и обслуживающий ее персонал мучительно пытаются решить, наследником какого из обанкротившихся проектов следует объявить нынешнюю Россию — Империи или Совдепии? Или попытаться взять все худшее из обоих?

Легитимирует Россию политическая сила, которая придет к власти, четко заявив, что страна родилась 22 августа 1991 г. и именно этой страной мы гордимся. Причем надо будет сначала это заявить, а уже потом под этим лозунгом завоевывать голоса избирателей. Естественно, такая сила будет полностью оппозиционна нынешней власти и не будет иметь ничего общего ни с одной из действующих политических партий. И не надо говорить, что никто не даст возможности такой силе появиться на свет. Ельцину 15 лет назад пробиться было гораздо тяжелее.

Если же такой силы не найдется, то делегитимация страны дойдет до логического конца. Как справедливо заметил г-н Прусак, чем это заканчивается, мы все знаем по временам Михаила Горбачева.