Оставим на время дискуссии о том, какое политическое лицо приобретет будущая Государственная дума и какие удивительные гримасы это лицо скорчит в ближайшее время, например, олигархам. У значительной части российских депутатов есть сейчас дела поважнее, чем политика. Политические позиции депутатов, в прошлой Госдуме формально выражавшиеся в принадлежности к той или иной фракции или депутатской группе, могут достаточно быстро отойти на второй план, перед лицом гораздо более серьезной проблемы. Бизнес-модели, использовавшиеся ранее депутатами в своей деятельности, под угрозой, и все попытки Администрации президента сохранить Госдуму управляемой могут провалиться естественным путем, без вмешательства Бориса Березовского, ЮКОСа, Сороса и иных представителей мирового зла. А что вырастет на месте этой управляемости – вопрос.

Думается, нет никакой необходимости опрашивать общественное мнение, чтобы констатировать: большая часть населения твердо уверена в том, что российские депутаты идут на выборы за деньгами, а версии тех, кто в это не верит, стоит рассматривать в одном ряду со свидетельствами о контакте с инопланетянами. Официальный годовой доход депутата нижней палаты парламента составляет порядка 260-290 тыс. руб. в год ($750-800 в месяц), и только очень наивный человек может предполагать, что именно ради этого дохода раз в четыре года ведется предвыборная борьба. Механизм функционирования Госдумы иного не предполагает.

С точки зрения организации бизнеса, нижняя палата парламента представляет собой достаточно локальный рынок с годовым оборотом, не превышающим $250-300 млн, т.е. на порядок меньше, например, рынка косметических средств и сравним с оборотами интернет-рынка. Транзакции на этом рынке ограничены: их можно проводить лишь через 450 брокерских контор, персонифицированных физическими лицами-депутатами. Лицензии брокеров – четырехлетние и приобретаются в ходе так называемой «политической борьбы».

В апреле этого года Торгово-промышленная палата РФ предложила правительству относить к мелкому бизнесу предпринимателей и компании с оборотом менее $2 млн в год., и это как нельзя лучше отражает действительность в Госдуме. Фракции и депутатские группы Госдумы – лишь добровольные объединения независимых брокеров «думского рынка»: несмотря на все попытки, императивность мандата депутатов, прошедших по партийным спискам и выдвинутых от партий, так и не была утверждена прошлыми составами Госдумы.

К слову, чем-то уникальным такой механизм не является. Те, кто предполагает, что депутаты Верховного Совета СССР боролись за места в этот орган, зачастую – куда более по-человечески грязно, чем сейчас – ради строительства коммунизма, конечно, могут протестовать. Однако исключить материальные блага из политического процесса пока не удавалось ни в одной демократии мира – разве что наличные деньги там фигурируют реже.

Бизнес-цикл каждого «брокера» в Думе (на деле, «депутат» – это ЗАО, а не ПБОЮЛ: без команды официальных и неофициальных помощников народный избранник практически неконкурентоспособен на рынке политических услуг) начинается с инвестиций в приобретение лицензии – а именно, депутатского мандата. Стоимость избирательной кампании на выборах 2003 года для депутата-одномандатника оценивалась в $250-800 тыс., более или менее проходное место в федеральном списке шести партий – «Единой России», ЛДПР, КПРФ, «Яблока», СПС, «Родины» - котировалось в сумму от $300 тыс. до $2,5 млн, в зависимости от обстоятельств. В среднем депутат, покупавший место в Госдуме, выложил за него $400-500 тыс. И эти деньги необходимо окупать в следующей стадии бизнес-цикла. Как? В прошлой Госдуме на это существовал простой ответ: продавая услуги по голосованию и иными видам депутатской деятельности на свободном рынке. В нынешней Госдуме для значительной части депутатов это может оказаться невозможным.

Разумеется, неверно предполагать, что вся деятельность депутата Госдумы третьего созыва являлась непрерывным политическим проституированием. Однако «брокерская» модель так или иначе являлась основанием политической деятельности большинства депутатов. Во-первых, брокер-депутат вправе искать себе контрагентов, исходя из политических убеждений – да так, в общем-то, и делалось. Во-вторых, «продажа» депутатского голоса совершенно необязательно осуществлялась за деньги: формировалась сложная система предоставления платных и бесплатных услуг, в которой деньги фигурировали добро если в каждой пятидесятой сделке размером от $1 тыс до $50 тыс. на брата. В третьих, большая часть политических заказчиков (это – политические партии, у которых свой бизнес, правительство, администрации президента) вообще не оплачивалась, а значительная часть неполитических вопросов не интересовала коммерческих заказчиков. Но не участвовать в думском бизнесе могли себе позволить 150-180 из 450 депутатов: это депутаты-предприниматели, представители топ-менеджмента ведущих политических партий, кандидаты, чью избирательную кампанию на безвозвратной основе профинансировали конкретные коммерческие структуры. Остальным необходимо окупать вложения в электоральную борьбу, да и оплачивать текущие расходы. $700 депутатской зарплаты окупают от силы 15% совершенно необходимых расходов – представительских, личных, зарплаты аппарата, неофициальных командировок, для многих – эпизодического PR в прессе. Пускай текущая рентабельность «брокерской» деятельности составляет 85%. Это значит, 230 депутатов Госдумы (в 2003 году ситуация с «платными» и «бесплатными» депутатами, исходя из предварительных итогов выборов, не изменилась) должны заработать в 2004-2007 году суммарно не менее $170 млн, чтобы не прогореть. А чистой прибыли тоже хочется. На деле, депутаты вовсе не чудовища Шейлоки: $60-70 тыс годового личного дохода, которые большая часть из них имеет, вовсе не какие-то поразительные миллионы, это – зарплата приличного руководителя в коммерческой компании.

Сравнительно низкий накал борьбы в Госдуму на выборах 7 декабря показывает, что многие несостоявшиеся кандидаты в депутаты (а все они исходят из примерно тех же выкладок, что и вышеприведенные) уже поняли, в чем подвох. Окончательно он стал понятен в ночь с 7 на 8 ноября. Один из заказчиков - «Единая Россия» - практически сразу выдвинул претензии на монополию на брокерские услуги в Госдуме за счет простого большинства голосов. Это означает полное лишение независимых брокерских контор большинства возможностей оказывать услуги, перенеся центр совершения транзакций в офис «партии власти». «Диктатура власти» в Госдуме означает в случае ее реализации личное банкротство значительной части депутатского корпуса.

Тут следует оставить иронический тон. $400 тыс. в провинции – сумма, за невозврат которой в наиболее бедных регионах России, таких, как Северный Кавказ и Дальний Восток, вполне реально убивают, а на более обеспеченных территориях должник навсегда теряет репутацию и карьеру. И, с какой бы политической программой конкретный депутат из 230 «платных» ни шел в Госдуму – социалистической, националистической или «крепкохозяйственной», он в первую очередь будет искать, как окупить свои вложения и как кормить свою команду. Хотя бы ради того, чтобы продолжить свою политическую деятельность в будущем.

Разумеется, можно предполагать, что «Единая Россия» и ее партнеры в Кремле предусмотрели эту ситуацию и готовы заплатить примерно половине остающихся не у дел депутатов около $100 млн на единовременное покрытие убытков. Но верится в это с трудом: не оперирует такими суммами ни Владислав Сурков, ни Борис Грызлов. Более вероятно, что в нынешней Госдуме практика прямой продажи депутатами своих голосов станет еще более распространенной, чем ранее. И, если ранее депутат мог выбирать, брать деньги за голосование, противоречащее его политическим убеждениям, или нет, то сейчас таких ситуаций будет на порядок меньше – выбирать перестанут, и будут брать деньги от того, кто готов их дать. Прежде всего это касается депутатов от «Единой России»: руководство партии ( к нему условно можно отнести около 80 человек в Госдуме, с которыми точно ничего не произойдет), способной сконцентрировать ссылками на волю Владимира Путина большую часть финансовых потоков думского рынка, вряд ли будет учитывать проблемы конкретного физлица, прошедшего на выборах по ее списку.

Проблема подрыва рыночных основ функционирования Госдумы уже влияет на парламент, еще не собравшийся на свое первое заседание. За острой дискуссией о том, нужно ли представителям «Единой России» дробиться на разные фракции или же выступать единым фронтом, разрушая пакетное соглашение о разделе командных постов, видна, в числе прочих, она же. В «Единой России» размером со всю Госдуму денег на всех явно не хватит, а у нескольких «единых россий» все-таки больший простор в коммерческой деятельности. А есть еще и ЛДПР, и «Родина», которых в Госдуму позвали не без участия администрации президента и перед руководством которых также, вероятно, есть обязательства.

Что же будут делать потенциальные кандидаты в банкроты, которых в Госдуме несколько больше, чем в списках «Единой России»? Можно только предполагать, как они планируют выводить себя из финансового кризиса. Но, в любом случае, бесплатно-послушного большинства в Госдуме ожидать смешно.

Автор - обозреватель ИД "Коммерсантъ".