Вчера в Москве прошла очередная пресс-конференция в рамках подготовительных мероприятий к общественным слушаниям "Безопасное развитие атомной энергетики (к 20-летию чернобыльской аварии)". О социально-экономических последствиях Чернобыля сообщили заместитель директора Института проблем безопасного развития атомной энергетики (ИБРАЭ) Игорь Линге, член-корреспондент РАМН Ангелина Гуськова, директор Российского научного центра "Курчатовский институт" по научным исследованиям Виктор Сидоренко.
По словам Виктора Сидоренко, сегодня, спустя 20 лет после аварии на ЧАЭС, можно с уверенностью сказать, что специалисты в области безопасности, в том числе и медики, недооценили роль социальных факторов, формирующих последствия аварии. Выясняется, что сам факт крупной аварии и меры по ликвидации ее последствий могут оказывать больший вред и негативное влияние на общество, чем собственно ущерб здоровью людей, подвергнувшихся аварийному облучению, считает директор научного центра "Курчатовский институт".
Общественные последствия известны: приостановка намеченного развития атомной энергетики в Советском Союзе, резкий рост оппозиции такому развитию в ряде других стран с принятием ряда политических решений по постепенному закрытию атомной энергетики. Еще более болезненный круг социальных последствий в Советском Союзе оказался связан с населением, попавшим в зону радиационного воздействия аварии. Непосредственно радиационное поражение оказалось меньшим, чем можно было ожидать для тяжелой аварии; но общественный ущерб, напротив, превысил прогнозы.
В то же время, добавил Виктор Сидоренко, анализируя характер чернобыльской аварии, трудно представить более крупную аварию по масштабам разрушения реактора и выходу радиоактивности в окружающую среду. Фактически, констатировал он, реализовалась предельная авария. И в этих критических условиях проявилась психологическая неготовность воспринять масштаб произошедшей аварии не только со стороны эксплуатационников и большинства разработчиков, но и правительства страны. Эта неподготовленность, по словам директора научного центра "Курчатовский институт", проявлялась на всех стадиях нейтрализации и ликвидации последствий аварии. В частности, формально существовавшая система аварийного планирования и мер аварийной защиты оказалась на самом деле формальной и неэффективной, а служба гражданской обороны, создававшаяся как центральная служба для действий в подобных ситуациях - вообще бесполезной. Действия же правительственной комиссии осуществлялись на основании текущего анализа событий, а не стратегического плана. Например, психологическая неготовность к действиям в реальных условиях аварии проявилась у руководства санитарной службы страны, отметил Сидоренко: пользуясь "критериями аварийного вмешательства" оно практически последним признало необходимость срочной эвакуации, хотя изменения радиационной обстановки до критического уровня было налицо.
При рассмотрении прямых причин как аварии (то есть самого взрыва реактора), так и катастрофы (последствий аварии), совокупность этих причин, по мнению Виктора Сидоренко, обобщалась понятием низкой "культуры безопасности". Это проявилось и на стадии эксплуатации, и на стадии разработки, а также и сфере административного управления. Этот фактор по сути следует отнести к системным. Таким образом, подытожил директор научного центра "Курчатовский институт", главный урок аварии на ЧАЭС - необходимость формирования и поддержания культуры безопасности. Вызывает беспокойство, что эта культура потеряна в верхних уровнях власти, подчеркнул он. В частности, примером является разрушение созданной системы обеспечения и регулирования ядерной и радиационной безопасности путем включения этой области деятельности, регулируемой международным атомным правом, в стандартные подходы закона "О техническом регулировании". Такая сложная, специфическая отрасль как атомная энергетика. Таким образом, оказывается фактически приравненной к любой другой хозяйственной деятельности, что недопустимо. Опасно и ослабление органов госнадзора и госрегулирования ядерной и радиационной безопасности, а также постепенное вытеснение приоритета безопасности ядерной технологии приоритетом коммерческой выгоды. Сегодня очевидно, что должно быть всеобщее, всемирное атомное право, которое будет ставить во главу угла вопросы не коммерческой выгоды, а, прежде всего, безопасности, заключил Виктор Сидоренко.
|
|
 |
|
|
|
|
|
|
|
|
