Выступая на совещании в Кремле, Владимир Путин особо остановился на принятом в первом чтении Государственной Думой законе о демонстрациях. "Кому это нужно сегодня, в условиях нашей действительности, ограничивать права и свободы граждан на демонстрации и шествия? Не должно быть никаких ограничений, с этим связанных", – сказал Владимир Путин. Президент специально попенял правительству за невнимательное и небрежное отношение к разработке законов и заявил, что в будущем ничего подобного повторяться не должно.

Закон о демонстрациях вышел настолько неадекватным, что вызвал консолидированную критику в ситуации, когда казалось, что никаких политических и общественных сил, способных на какую-либо позицию, не осталось. Принят он был исключительными усилиями «Единой России». Депутаты уверенно произносили речи о необходимости именно такого закона с таким перечнем запретов на проведение гражданских акций. Однако вскоре критика закона стала принимать весьма необычный характер. Вместо стандартных рассуждений об удушении свобод в путинской России, все чаще стали появляться сомнения по поводу вменяемости нынешней власти, – ибо рациональный смысл существования подобного закона оставался решительно никому не ясен. И на этом этапе президент решил произнести свое веское слово – то есть согласиться с тем, что закон странен и никому не нужен, а значит, подтвердить наличие у российской власти той доли вменяемости, в которой критики закона уже стали ей отказывать. При этом Путин весьма точно выбрал объект критики. Он не стал пенять депутатам, а высказал свое недовольство действиями правительства. То есть вполне ясно обозначил место думского большинства в системе вертикали власти: с членов фракции «Единой России» спрос маленький - их дело штамповать законы, а думать должны в другом месте. Обозначил он и свое место: в правительстве - идиоты, в Думе - кретины, и лишь один президент - гарант вменяемости власти.