О грядущем духовном перерождении Ходорковского не знал никто, кроме Татьяны Устиновой.

Татьяна Устинова написала новый роман – «Олигарх с Большой медведицы». Написала и написала, ну и Бог бы с ней. Она, конечно, не Донцова – та выдает по роману в месяц – но тоже автор вполне плодовитый. Но писательница и ее издательство на прошлой неделе объявили о том, что в основе романа – история жизни и борьбы Михаила Ходорковского, предпослав ему трогательный эпиграф: «Михаилу с благодарностью и уважением».

И тоже, в общем-то, Бог бы с ним – пиар-ход и пиар-ход, не особенно мудреный, в принципе, разве что можно было изумиться – и как это никому раньше не пришло в голову? Но в свете последних событий вся эта история очевидно приняла совсем не предвиденный оборот.

Итак, главный герой романа, человек «со сложнопроизносимой фамилией» - Дмитрий Белоключевский, бывший глава НК «Черное золото». Он выходит из тюрьмы, просидев там что-то около года по обвинению в неуплате налогов, хищении в особо крупных размерах, ну и далее по тексту. Выходит, будучи социально совершенно раздавленным: у него все отняли, про него практически никто уже не помнит (его просто даже не узнают в лицо в магазинах и на заправках). Единственное, что у него осталось, – дорогая, но не новая машина и доставшаяся в наследство от деда-академика дача в подмосковных лесах. И еще – несломленная воля и жизнестойкость: он способен, когда необходимо, отстреливаться от киллеров, распутывать хитроумные криминальные сюжеты, а также любить и быть любимым. Так Устинова – по велению ли сердца, по трезвому ли профессиональному расчету – вносит свою лепту в дело «создания положительного образа крупного бизнеса».

Устинова наделяет своего Белоключевского всевозможным блеском: тут и стрельба с колена, и неотразимое мужское обаяние, и рафинированное интеллигентное происхождение - и дедушка, и бабушка у него академики.  Но главное – зрелая (после перенесенных страданий и лишений) гражданская позиция.

Вышедший на свободу и вынужденный жить простой жизнью олигарх начинает замечать и понимать беды и чаяния простого народа («Почему во дворах всегда лужи по колено? Почему на тротуарах всегда лед, да еще такой неровный, как будто специально укатанный для того, чтобы прохожие то и дело съезжали под машины? Почему с колясками негде гулять...») и ужасаться собственной прошлой жизни:

– Я ездил в Лондон лечить зубы. Утром туда, вечером обратно. Тебя это оскорбляет?

 -Да! – крикнула Лиза. – Да, оскорбляет! Ужасно! Никто не смеет так жить!

Это точно, подумал Белоключевский. Никто не смеет.

Я даже не знал, сколько это стоит и стоит ли вообще чего-нибудь. Это была такая мелочь, о которой не стоило задумываться. О мелочах надлежало думать секретарше, и она думала. Однажды он видел счет из магазина на столе у своего помощника – именно у помощника, не у зама даже. Счет был так себе, средненький, на семьдесят тысяч долларов. Помощник, прибрав со стола счет, пошутил тогда, что с меньшей суммой в магазине нечего делать, только время тратить.

К этому очень легко и быстро привыкаешь. Отвыкать приходится долго и мучительно».

Узнаете? «...к середине 90-х они слишком сильно обросли «Мерседесами», дачами, виллами, ночными клубами, золотыми кредитными картами». «Либералы говорили неправду, что народу становится жить все лучше и лучше, так как СМИ не знали и не понимали – и, замечу, не хотели понимать, – как на самом деле живет большинство людей». Да, именно – газета «Ведомости», 29 марта 2004 года, статья «Кризис либерализма в Росси», подпись – «Михаил Ходорковский, частное лицо, гражданин Российской Федерации».

Вот уже второй раз события российской общественно-политической жизни оказываются удивительным образом предвосхищены на страницах художественных произведений. Первый раз это удалось сделать чуть более месяца назад г-ну Паркеру, который единственный предсказал отставку правительства. И вот теперь г-жа Устинова предсказала духовное перерождение самого знаменитого олигарха.

Что же после этого остается предположить обычному обывателю? Одно из двух. Либо уверовать в божественную силу искусства, способного прозревать еще неведомое и не просто предугадывать реальные события, а буквально создавать их единым словом.  

Либо предположить, что наша общественно-политическая жизнь сама столь фантасмагорична, что уже и нет ни литературы, ни реальности, а есть только политтехнологическая вампука.