Спустя пять лет тягостного ожидания отечественные читатели наконец-то получили новый пелевинский роман «Числа». Кроме романа, в книгу входит повесть «Македонская критика французской мысли» (сюжетно с ним связанная) и несколько рассказов (связанные с ним идейно). Далеко ли продвинулся Пелевин за эти пять лет (проведенных, по одним сведениям, на Тибете, по другим – в Корее) в духовном совершенствовании – Бог (то есть будда) знает. Но вот в чем в чем, а в умении обустроить свои профессиональные дела ему не откажешь. Паузу Пелевин держит прекрасно: нетерпение публики доведено до предела, и нет никаких сомнений в том, что его новое творение будет разлетаться, как горячие пирожки. И никто не будет разочарован: ни страстные поклонники, ни столь же страстные ненавистники. В «Dиалектике Переходного Периода (Из Nиоткуда в Nикуда)» представлен весь ассортимент фирменной пелевинской продукции. Но и не более того.
В этом смысле новое творение – безусловно «знаменательное событие». Теперь совершенно ясно, что предыдущий роман Пелевина «Generation П» был его звездным часом и лебединой песней одновременно. Нет, дай бог Виктору Олеговичу многие лета. И, вне всякого сомнения, он напишет еще не один роман (то есть выработает месторождение до конца). Но все это будет бесконечное тиражирование раз и навсегда сложившегося канона, заложником которого стал Пелевин. Это как в голливудском кино: успешный коммерческий проект обречен на сиквел по отработанной схеме. Шаг вправо, шаг влево – карается: слишком высок коммерческий риск.
«DПП (NN)» – это «Generation П» нашего времени. Жизнь есть сон (иллюзия, виртуальность, галлюцинация), навеянный некими силами, которым служат избранные жрецы тайного учения, манипулирующие всем человечеством. Таково вкратце идеологическое основание пелевинского канона. Причем в чьем сознании (автора ли, персонажа ли, читателя ли) существует эта схема – принципиально не ясно. Плюс тотальная ирония (да я, Виктор Олегович Пелевин собственной персоной, здесь вообще ни при чем – я так, примус починяю). Плюс словесная эквилибристика (здесь не хуже, чем в «Generation П» – фразочек-приколов, как изюма в хорошей булочке). Жесткая схема – все предсказуемо, исчерпаемо и не предполагает простора для художественных исканий. Зато предполагает «актуальность», которая есть альфа и омега любого коммерческого продукта. В случае Пелевина – это попадание в текущую общественно-политическую ситуацию. Попал – пан, не попал – пропал. И Пелевин попадает из всех сил. Поэтому неактуальные ныне пиарщики из предыдущей серии оказываются на посылках у стопроцентно актуальных фээсбэшников-джедаев (циничных и неумолимых, как судьба – «выебал, убил, закопал, раскопал и опять выебал»). Равно и остальное народонаселение. В ход идут все массовые мифологемы последних пяти лет: «питерские-семья» («семейные ценности» как рекламный слоган), исламские террористы («Аль-Каеда. Люди, которым не все равно», еще один слоган), Великая Красная Империя («жизнь шахтера-стахановца пенится в бутылке «Дом Периньон», распиваемой на Рублевском шоссе») и даже Зюзя с Чубайкой (призванные отвлечь телезрителей от «проклятых вопросов» сентенциями типа «у российской власти есть две основные функции. Первая – это воровать. Вторая – это душить все высокое и светлое»). И, конечно, самый последний, и, значит, самый актуальный – «учение о трубе и нефтепроводе»: «человеконефть» (то, что остается от людей – «форма, в которой их вложенная в труд жизненная сила существует после смерти»), «серный фактор» (содержание серы в разных сортах нефти как глобальная метафора цивилизации). «Считается, что деньги, выкачанные из России, ничем не отличаются от денег из военного бюджета Пентагона. Между тем сущности, о которых идет речь, настолько разнятся по своей природе, что их ни в коем случае нельзя смешивать, как нельзя это делать с Urals и Западно-Техасской Кислой». В общем, «чем ближе к трубе, тем сильнее пахнет серой».
Вся эта «конспирология для бедных» соединяется с точно такой же эзотерикой. В «DПП (NN)» вместо зиккурата и жрецов богини Иштар – нумерология: разноцветные числа, которые управляют миром. Этот профессионально смешанный коктейль безошибочно воздействует на то инфантильное сознание, которое, как не раз было замечено, и есть основной потребитель пелевинского Urals. Его главное свойство – нежелание принимать традиционные умопостигаемые законы и нормы общежития, которые требуют прежде всего здравого смысла. И стремление во что бы то ни стало найти за ними какие-нибудь коллизии и тайные рычаги, которые скрываются кем-то злонамеренным (взрослые карабасы-барабасы ни за что не скажут правды) – нечто романтическое за унылой ежедневной рутиной. Нам подсовывают «объективную реальность», но мы-то с вами посвященные, мы же знаем, что все это лишь компьютерная игра.
Вот, собственно говоря, и все. Сиквел как сиквел. Бывают хуже, бывают лучше. Приличная, грамотно сработанная коммерческая проза. Ну, не без навыков и умений автор. Но ведь не Федор Михайлович Достоевский в самом деле. А та страсть, с которой Пелевина любят преданные читатели и ругают маститые критики, заставляет вспомнить если и не Достоевского, то по крайней мере какую-нибудь Франсуазу Саган образца 1954 года. Ну не станут же приличные взрослые люди ломать копья из-за того, хороша или плоха новая марка майонеза. Это совершенно не то явление, которое заслуживает такой траты душевных сил. Ну «Матрица» и «Матрица». Ну, Пелевин себе и Пелевин. Ну и что.
