Во вторник Конституционный суд РФ (КС) подтвердил правомочность возрастных ограничений на участие в пенсионной системе. Сейчас лица, родившиеся до 1967 года, не могут пользоваться накопительной частью пенсии – им остается лишь базовая и страховая части. До реформы пенсии состояли только из этих двух частей, но в 2002 году к ним добавили накопительную, которой гражданин волен распоряжаться по своему усмотрению. Сначала возрастная «планка отсечения» для участников реформы была на уровне 1953 года рождения для мужчин и 1958-го – для женщин, но в 2005 году ее повысили, чтобы справиться с дефицитом Пенсионного фонда (ПФ). Вдобавок оказалось, что уже накопленные средства почему-то нельзя забрать из ПФ.
Трое граждан обжаловали норму закона в КС, утверждая, что в данном случае речь идет о дискриминации по возрасту. Представители обеих палат парламента, принявшего закон о повышении «планки отсечения», возражали, что решение конституционно, хотя со стороны СовФеда при этом и указали, что такая мера может подорвать доверие граждан к пенсионной реформе. Представитель президента Михаил Кротов вообще высказал мнение, что граждане не имели права обращаться в КС, потому что сами еще не получают пенсию. Как следствие, спорный закон к ним не применялся, и их жалоба подана «в рамках абстрактного нормоконтроля».
В итоге Конституционный суд заключил, что права граждан в данном случае не нарушаются. Объяснение этому дано сложное: положение закона не противоречит Конституции, потому что оно «не препятствует реализации указанными застрахованными лицами своих пенсионных прав, в том числе права передать средства пенсионных накоплений, учтенных в специальной части индивидуального лицевого счета, в негосударственный пенсионный фонд, либо получить эти средства и доход от их инвестирования при назначении трудовой пенсии по старости». Правда, законодателей обязали разъяснить, как именно вывести накопления в негосударственный фонд – пока порядок вывода средств попросту не прописан, из-за чего заявители и не смогли забрать свои деньги из Пенсионного фонда.
Деликатные оговорки и непроходимые юридические формулировки не могут скрыть главного: государство действительно исключило 40-летних из пенсионной реформы. «Цена вопроса» – около 29 млн человек: именно столько россиян, по имеющимся оценкам, принадлежит к «поколению 40-летних». Теперь попытки как-то изменить нашу пенсионную систему их уже точно не коснутся: родившиеся до 67-го года могут рассчитывать только на ту небольшую сумму, которую государство платит всем старикам, чтобы они не умерли с голоду.
Понятно, что сделано это не от хорошей жизни. Наша пенсионная реформа вообще в кризисе (если не сказать, в предсмертных конвульсиях), да и потом, это общемировая системная проблема – население стареет, налогоплательщиков становится меньше, а пенсионеров больше. Даже развитые страны постепенно осознают, что выплаты придется урезать – недавняя масштабная забастовка во Франции связана как раз с тем, что Саркози стал отменять пенсионные льготы. И это Франция, страна победившего социализма и невообразимой по российским меркам социальной защищенности. В России же государство тем более никогда не стеснялось разделять с населением свои финансовые проблемы.
При всем том ситуация все равно должна бы казаться странной. В эпоху нефтяной стабильности, а тем более в предвыборный период центральная власть нечасто идет на меры, которые урезают доходы или увеличивают расходы населения – последним ударом по народному кошельку была, пожалуй, монетизация. Здесь же деньги отбирают явно (хоть и не сию минуту), и по идее, это должно было вызвать какой-то всплеск недовольства – однако население не выходит из апатии. В этом смысле очень характерен «абстрактный нормоконтроль»: по идее, это диковатое словосочетание описывает нормальную систему взаимоотношений между гражданским обществом и властью, однако на практике наша публика обычно не мешает начальству устанавливать такие правила игры, которые оно считает нужным. Расшевелиться общественность может только в исключительных случаях – которого здесь россияне не видят.
Объясняется это, пожалуй, духом поколения. Именно сорокалетние в России в наибольшей степени впитали капиталистические идеалы – причем в такой жесткой форме, что и американские правые бы испугались. «Рожденные до 67-го» привыкли рассчитывать только на самих себя: заработал себе на старость – молодец, нет – сам виноват. Никто из них не исходит из мысли, что государственные выплаты дадут возможность жить нормально: тот, кому доведется жить на пенсию – лузер, и пенять он будет только сам на себя. Гайдаевское «шоб ты жыл на одну зарплату» с незначительными поправками работает как проклятие и в наши дни.
При таком подходе нет ничего удивительного, что этому поколению плевать на накопительную часть сбережений: в пенсионные деньги не особо верят все жители России, но 40-летние – меньше всех. И эта реакция, на самом деле, должна беспокоить власть куда больше, чем любое проявление гражданского недовольства. 29 миллионов россиян, выходит, отчуждены от государства и не связывают с ним свои планы на будущее – и это те люди, которые работают если не наиболее активно, то, как правило, наиболее продуктивно. Строить светлое завтра в такой ситуации весьма затруднительно.