Вчера ночью стали известны результаты субботнего референдума, на котором граждане Ирландской Республики должны были решить будущее Европейского союза. Сторонники единой Европы и расширения ЕС одержали победу. По официальным данным, торжественно оглашенным в здании дублинского St. Patrick’s Hall премьер-министром Ирландии Берти Ахерном, за ратификацию соглашения в Ницце высказалось более 62% избирателей, против – только 37%. 

Напомним, что саммит, проходивший в начале декабря 2000 года во французской Ницце, обсуждал в первую очередь вопрос о странах-кандидатах на вступление в Евросоюз. Тогда Польша, Венгрия, Чехия, Словения, Эстония и Кипр рассчитывали, что лидеры Западной Европы назовут точную дату их входа в ЕС. В 2000 году даты названы не были, но договор имел ряд других важных пунктов, в том числе и ставшее особенно актуальным после событий 11 сентября решение о создании общеевропейских сил быстрого реагирования. Ирландия - член Евросоюза, ее представитель присутствовал и на той встрече. Согласно ирландской Конституции, соглашения в Ницце должны были быть ратифицированы в результате всенародного референдума. Без одобрения большинства ирландцев, следовательно, ставилось под вопрос не только дальнейшее расширение Евросоюза на Восток, но и вообще вся система единой Европы. В 2001 году ирландцы выступили против соглашений в Ницце, однако сейчас договор все-таки был подтвержден.

Стоит отметить, что ирландский референдум в общем-то подтвердил тенденцию, характерную для всей череды последних европейских выборов. В Дублине и Брюсселе готовились к любому результату, и если бы победили противники интеграции, никто бы особенно не удивлялся. Другое дело, что тогда на ирландцев сильно рассердились бы жители восточной Европы. Их вступление в ЕС, намечавшееся на 2004 и 2007 годы, было бы попросту саботировано. Когда стали известны окончательные итоги ирландского голосования, у многих политиков и граждан стран восточней Германии отлегло от сердца. Польский премьер-министр Лешек Миллер широко улыбался, выступая по телевидению. В руке у премьера была большая кружка с пивом Guinness, а в какой-то момент Миллер даже запел: «Я люблю тебя, Ирландия». Президент Александр Квасневский также поблагодарил ирландское правительство за успешно проведенную кампанию и полученный результат. В Риге пресс-секретарь президента Латвии Айва Розенберга заявила, что все внешние препятствия на пути вступления ее страны в Евросоюз окончательно ликвидированы. Глава венгерского кабинета Петер Меджеши выразил искреннюю радость по поводу того, что народ Ирландии сказал Ницце «да»: «такой результат голосования значит, что перед нами теперь загорелся зеленый свет, и мы можем двигаться вперед».

В самой Ирландии субботнему голосованию предшествовала беспрецедентная по накалу предвыборная кампания. Политические силы зеленого острова разделились практически пополам. Правящая партия «Фианна Фойл» (такое название, означающее на кельтском языке «солдат судьбы», досталось партии Берти Ахерна еще со времен фениев) выступала за ратификацию соглашений в Ницце. Ахерн говорил, что ирландцы должны подтвердить свое традиционно лояльное отношение к континенту и не в коем случае не провоцировать ссору между своей страной и Евросоюзом. Кроме того, сторонники договора утверждали, что Ирландия, пережившая за последнее десятилетие настоящее экономическое чудо, обязана своим нынешним статусом «кельтского тигра» именно глобализации и единой Европе. Мол, не было бы свободной экономической зоны ЕС, жили бы ирландцы сейчас, как в семидесятые – в унизительной бедности.

Националисты из партии Шинн-Фейн, лидер которой Джерри Адамс по праву считается самым узнаваемым ирландским политиком в мире, призывали голосовать против соглашений. На сторону шиннфейнеров встали и зеленые, чей вождь Джон Гормли объяснил итоги референдума тем, что проевропейское лобби вбухало в кампанию горы денег. Противники Ниццы сетовали, что ратификация соглашений приведет к росту иммиграции в и без того уже далеко не однородную в национальном плане Ирландию. Кроме того, Шинн-Фейн отказывался расставаться с традиционным военным нейтралитетом зеленого острова. Адамс и его товарищи считают, что участие ирландцев в создании единой европейской армии будет на деле означать вступление в НАТО, а значит - и готовность в любую минуту плясать под вашингтонскую дудку.

Между тем, жребий уже брошен и определен. Теперь любые ирландские споры о судьбе Ниццы выглядят бессмысленными. Однако прецедент ирландского голосования прошлого года выглядит очень важным. Что если Ирландия и сейчас засудила бы Евросоюз? Выходящая в Вене газета Standart пишет по этому поводу, что тогда нельзя было бы говорить ни о какой справедливости. Если бы победу в Ирландии одержали зеленые и партия Джерри Адамса, налицо был бы факт «демократического кретинизма»: четыре миллиона ирландцев свели бы на нет планы и волю почти пятисот миллионов граждан Европы. Дело даже не в том, что провал референдума застопорил бы расширение ЕС. Хаос начался бы и в самих странах-основательницах Евросоюза, соглашение 2000 года и все последующее превратилось бы в бессмысленный набор громких слов.

Противоречие, чуть было не приведшее к большому кризису, когда воля нескольких миллионов ирландцев могла свести на нет не только многолетнюю работу гигантского аппарата Евросоюза, но и спутать международную повестку дня на долгие годы вперед, это, в принципе, и есть неотъемлемое качество демократии. Что приоритетнее - воля нации или планы ЕС? Какой закон главнее - ирландский или тот, что был проголосован два года назад в Ницце? Звезда европейской социологии, прославленный представитель "Франкфуртской школы" Юрген Хабермас считает, например, что коллективная воля национальных субъектов ЕС важнее воли субъективной, и поэтому Евросоюзу теперь, вслед за введением единой валюты, просто необходимо озадачиться созданием новой Конституции, которая могла бы не только избавить европейцев от противоречий типа "ирландского казуса", но и сформулировала бы моральные стержни самого существования ЕС - мол, когда нет единого закона, любое современное сообщество людей лишается смысла. 

Однако России во всей этой истории важнее другой аспект. Дублинский референдум имел непосредственное отношение к расширению ЕС на Восток, а следовательно, и к вопросу о статусе Калининграда. Волеизъявление далекого кельтского племени в важнейшем для России вопросе могло сыграть решающую роль. Российские политики, несомненно, искренни в своем пафосе, когда с трибуны Европарламента клянутся защитить "русский остров Калининград". Но политика была бы слишком скучным и простым делом, если бы она исчерпывалась декларациями. Говорить мало, иногда нужно думать, еще чаще - придумывать. В конце концов, ничто не мешает Америке буквально на глазах надувать до президентских масштабов блеклую фигуру Виктора Ющенко на Украине. А сто лет назад? Тогда Лондон умел выстраивать хитрые комбинации, игнорируя куда большие дистанции. В результате зулусы шли войной на буров, а аравийские бедуины восставали против султана.  Прецеденты, подобные ирландскому, случаются на практике регулярно, и на них, коль скоро мы претендуем на роль великой державы, необходимо играть. Как именно - пускай решают профессионалы.