История про талантливого юношу, который  за полгода из скромного новичка превратился в ведущего нападающего «Спартака» и сборной России, получил лестные предложения от богатых клубов и решил разорвать потерявший привлекательность контракт, интересна не только в разрезе околоспортивной интриги. Под удар поставлена вся система футбольного бизнеса, которая базируется на праве клубов покупать и продавать футболистов.

Казалось бы, в наши дни сама постановка вопроса о торговле живым товаром должна вести к однозначному выводу – такого в современном мире быть не должно. Футболист – такой же работник, как программист и журналист, у него должны быть права на выбор места работы и, в частности, право на смену работодателя, т.е. на переход из одной команды в другую. Универсальные права человека выше интересов футбольных бизнесменов. И любые оговорки и зацепки в контрактах, привязывающие футболиста к нынешнему его клубу, могут быть оспорены в суде, если они противоречат трудовому и гражданскому праву. В свое время бельгийский футболист Марк Босман именно в суде добился права сменить клуб без «выкупных платежей». И вот теперь на основании трудового законодательства Сычев в одностороннем порядке разорвал свой контракт со «Спартаком». Права человека торжествуют, футбольное крепостное право сдает позиции.

Но прежде чем трубить в фанфары в честь очередной победы прогресса, неплохо бы разобраться, почему вообще возникла и существует система трансфертных платежей в футболе и других «звездных» видах спорта. Дело в том, что превращение игрока из молодого дарования в звезду происходит не только благодаря его таланту (хотя без таланта, конечно, никуда). Игрок может расти и совершенствоваться только в сильном клубе, сражаясь с достойными соперниками, под руководством опытного тренера. Клуб, выращивая игрока, инвестирует ресурсы в собственное будущее, причем это не только денежные инвестиции (гонорары, премии, квартиры и т.п.), но и такие трудноизмеримые в долларах субстанции, как опыт, тренерский талант, завоеванное командой место в табели о рангах, наконец, славное имя и командный дух. Все эти вложения окупаются, когда игрок начинает приносить своему клубу голы и победы, и в конечном счете – at last but not at least – деньги. Чем полезнее игрок для клуба, чем больше он может принести теперь и в будущем, тем дороже он стоит, и тем больше готовы заплатить другие клубы за получение уже «готового» футболиста. Трансфертные платежи компенсируют клубу, отпускающему игрока, не успевшие окупиться вложения. И деньги эти могут быть сильно больше, чем суммарная компенсация материальных издержек (даже с учетом повышающего коэффициента «за молодость» рассчитанная компенсация за уход Сычева на порядок уступает тем суммам, которые предлагались «Спартаку» за продажу Сычева в «Милан»). Эти деньги клуб может потратить на покупку другого футболиста или на выращивание нового юного дарования.

Босман и Сычев проторили дорожку, и возможное развитие этой тенденции представляется очень печальным. Ликвидация трансфертных платежей или сведение их к компенсации только денежных затрат сделает невыгодными вложения в молодых футболистов. Эти вложения и так достаточно долгосрочные и рискованные, ведь не из каждого подающего надежды вырастает звезда, да и не каждая звезда засияет через полгода. Какой же смысл клубу пестовать талант, если этот талант может в любой день хлопнуть дверью? При этом кажущаяся победа свободолюбивых работников над жадными работодателями невыгодна и самим работникам – где и как они смогут расти и зарабатывать? В таких условиях вся конструкция футбольного бизнеса оказывается под угрозой. Что же может спасти от схода лавины?

Искать решение в сфере регулирования трудовых отношений бесполезно, поскольку возможность ужесточения контрактов может быть парирована с помощью трудового и гражданского законодательства. Но если нельзя запретить игроку покидать свой клуб, то можно попытаться максимально затруднить такому беглецу устройство на новом месте. Конечно, каждый клуб заинтересован в дешевом приобретении ценных игроков, но ни один из них не заинтересован в крахе всего футбольного бизнеса. Такие соображения сами по себе никого не останавливают – логика «умри ты сегодня, а я завтра» оказывается сильнее. Охотники за головами делают деньги на переманивании ценных специалистов в обычном бизнесе, охотники за ногами – в футбольном. К счастью, клубы связаны не только общей сферой бизнеса, но и самоуправляемыми организациями – лигами и федерациями. Наказанием за прием беглеца должна стать потеря места в лиге и дисквалификация на уровне федерации. Если национальные и международные федерации пойдут на такую меру, эта конструкция могла бы заменить нынешнюю крепостную систему и спасти от краха мировое футбольное хозяйство.