Федеральный суд Швейцарии в Лозанне на открытом заседании постановил, что россиянин Виталий Калоев должен немедленно выйти на свободу. Калоев был осужден на 5 лет и 3 месяца тюрьмы за убийство диспетчера компании Skyguide Питера Нильсена, ответственного за авиакатастрофу, в которой погибла семья Калоева. Этим летом адвокаты ходатайствовали о досрочном освобождении Калоева, но прокурор, добивавшийся для Калоева более длительного наказания, обжаловал это решение. Теперь высший суд страны отклонил апелляцию, и это значит, что Калоев должен выйти на свободу. В посольстве РФ в Берне полагают, что оформление всех бумаг, необходимых для возвращения Калоева в Россию, займет около недели.

Сама история началась в ночь на 2 июля 2002 года, когда над Боденским озером в Швейцарии столкнулись грузовой «Боинг» DHL и Ту-154М «Башкирских авиалиний». Как выяснилось, их погубила ошибка диспетчеров компании Skyguide, которые, контролируя авиадвижение в этой зоне, не смогли уследить за самолетами. Расследование затянулось на полтора года. В итоге 24 февраля 2004 года Калоев пришел «поглядеть в глаза» диспетчеру Нильсену и, сорвавшись, зарезал его. В октябре 2005-го суд приговорил его к 8 годам тюрьмы, но позже наказание сократили до 5 с небольшим лет, и поэтому сейчас Калоев, отбывший две трети срока без замечаний, получил право на досрочный выход на свободу. В сентябре 2007 года вынесли приговор и сотрудникам Skyguide - ни один из них не получил больше года тюрьмы.

Наконец-то можно больше не рассматривать судебное разбирательство, связанное с Боденской катастрофой, как битву между надменным Западом и уязвленной Россией – хотя до сих пор история действительно смахивала на крайне позорный пример двойных стандартов в правосудии. Совершенно неприлично затянутое расследование, куда более оперативный и эффективный (хотя справедливый) суд над Калоевым, подчеркнуто маленькие сроки выжившим диспетчерам Skyguide – все это, при небольшом усилии, складывалось в неприглядную картину. Казалось, погибшие дети унтерменшей из третьего мира никого не интересовали; их смерть еще не была поводом наказывать европейцев, но зато уж стоило провиниться самому унтерменшу, как справедливость тут же отвесили по полной программе.

Но освобождение Калоева расставляет все на свои места. Теперь разбирательства действительно выглядят как европейское правосудие – в котором упор делается, во-первых, на ревностное следование букве закона (доходящее до крючкотворства), а во-вторых, на милосердие. Возмездие здесь ценится гораздо меньше. Именно поэтому с диспетчерами возились так долго, и в итоге им дали маленькие сроки. «Они же не хотели!» в этой системе координат играет более важную роль, чем «что же они натворили!». И поэтому же Калоева сперва осудили, скрупулезно разобрав его дело, – а потом выпустили, не дожидаясь конца срока. С таким подходом можно соглашаться или не соглашаться, но отныне его трудно назвать лицемерным. Это внятная принципиальная позиция, уж какая есть – и если вдуматься, не самая плохая. Во всяком случае, другое справедливое разрешение для дела Калоева придумать сложно.

Очевидно, что через неделю-другую, когда Калоев вернется, из него примутся лепить героя, всероссийского Робин Гуда, ножом отвоевывающего справедливость у бездушного Запада. В нынешнем патриотическом угаре восторжествует самая агрессивная и пафосная трактовка – в сущности, глубоко аморальная. И, главное, - оскорбительная для Калоева. Он не герой, а мученик. Он безвинно претерпел, лишился всего, взял страшный грех на душу и за него расплатился. И несомненно заслужил покой, а не свет софитов и телекамер.