Владимир Путин провел шестую «прямую линию» с гражданами России. Возможно, что это не последняя его линия в статусе президента, но как минимум это последний раз, когда он общается с публикой в текущий президентский срок. Прямая линия (полная стенограмма на ее специальном сайте), как обычно, была мегапопулярной – за 90 часов Путину задали 2,5 млн вопросов по СМС, телефону и телемостам, коих на этот раз было налажено 12. Такое количество вопросов – новый рекорд, как и длительность самой конференции: президент общался с народом 3 часа 9 минут.

Если говорить о форме, то с каждым годом действо становится все более отлаженным и, в общем, показывает предварительную подготовку. Элемент режиссирования, конечно, создает особое впечатление – советское подсознание поневоле заставляет вспомнить рапорты ткачих и доярок Леониду Ильичу. Однако не стоит упиваться простыми аналогиями: нынешняя власть, в отличие от советской, не подгоняет действительность под свои потребности – она только задает людям форму общения. Т.е. участники телемоста разговаривают с Путиным на его языке, и даже, возможно, задают вопросы, составленные для них президентскими же референтами. Но это нужно, чтобы убрать элемент неуклюжести (при вольном штиле многие бы терялись перед камерой) и перевести диалог в термины, близкие власти – а содержание вопросов при этом определяет общество – хоть, может, и не конкретные его представители.

В этом смысле главный вывод, конечно – что прежде всего Россию волнует социальная проблематика. Кажется, до сих пор и не было прямой линии с настолько четко выраженной темой. Но на этот раз редкие вопросы про Иран или Мадлен Олбрайт, переживающую по поводу сибирских богатств (по словам Путина, это «политическая эротика»), смотрелись потерянно в общем потоке разговоров про льготные лекарства, борьбу с коррупцией, бесплатные операции по лечению бесплодия и возвращении северных пенсий с северным стажем.

Самое простое объясниение «социального уклона» – что это дела предвыборные. Правда, глава ЦИК Владимир Чуров уже заявил, что предвыборной агитации в выступлении Путина не было – действительно, президент упомянул «Единую Россию» только вскользь и не разводил никакого партийного пиара. Но этого и не требуется. Голосовать в любом случае будут за Путина, и его основной задачей было всего лишь показать себя, подтвердить, что он по-прежнему соответствует своему имиджу – т.е. что он руководитель страны, способный надежно и эффективно заботиться о ее гражданах, представляя себе и решая их реальные проблемы.

Очевидно, что эту задачу Путин выполнил. «Прямая линия» показала, что никто (в том числе он сам) не воспринимает его как «хромую утку» – он по-прежнему действующий, а не досиживающий срок правитель. Речь здесь идет именно об общем статусе лидера, которого признает общество, а не о той или иной чиновничьей должности: конкретные свои перспективы Путин не прояснил, а затуманил. Уже после конференции, общаясь с прессой, президент заявил, что не видит смысла повышать роль премьера, передавая ему дополнительные полномочия. Это серьезно подрывает версию о том, что после выборов Путин уйдет в правительство, хотя, с другой стороны, делать выводы на основании его намеков – всегда занятие рискованное, в этом смысле «план Путина» точно никто не знает.

Между тем, при всей предвыборной выигрышности социальной тематики, вряд ли пул вопросов подгонялся под нее специально. Скорее уж в прошлые годы странно смотрелись затяжные разговоры с народом про статус Косова и ядерную программу КНДР. Поболтать о международной политике, конечно, любят все, но житейский опыт подсказывает, что социально-экономические проблемы волнуют граждан больше, чем дела державные – что и было признано на этой прямой линии. Условно говоря, Медведев все-таки актуальнее Иванова – если говорить о них не как о конкретных кандидатах в преемники, а как о неком публичном воплощении двух направлений государственной политики.

Хотя «прямую линию» Путин начал с подробного рассказа об экономических успехах и улучшении жизни в стране, вопросы ему все равно задавали проблемные. Однако, во-первых, к жалобам располагает сам смысл линии – прорвавшаяся старушка, позвонившая, просто чтобы сказать Путину «ой, Господи, спасибо Вам за все», была трогательна, но три часа таких пожеланий были бы бессмысленны. А во-вторых, хорошо известно, что улучшение благосостояния влечет за собой рост запросов. Особенно в современной России, в которой причиной этого улучшения считается не труд каждого конкретного гражданина, а некие внешние процессы (цены на нефть растут), а источником, соответственно, – государство, а не общество. Вполне логично, что в такой ситуации публика тем более склонны искать поддержки у государства – раз у него есть возможность им помочь.

И здесь особенно важно, что Путин, при всем своем стремлении ответить на ожидания граждан, делает это в рамках либерально-капиталистической риторики. Именно этим объясняется и прямой отказ от протекционизма (это на вопрос о том, кому доверить строительство объектов в Сочи), и сдержанная реакция Путина на жалобы, связанные с ростом цен, и нежелание завалить деньгами бюджетников. Дополнительные дотации получат только пенсионеры, и еще военным пенсионерам президент пообещал погасить долги аж за 1995-98 годы. Мало того, Путин прямо заявил, что снижать социальное неравенство в стране нужно не с помощью госдотаций населению, а через развитие малого и среднего бизнеса. «Нужно стремиться к тому, чтобы у нас рос средний класс», - добавил он. Это задача покруче нацпроектов, и насколько серьезно власти планируют ей заниматься – пока сказать трудно. Но в любом случае отрадно слышать голос здравого смысла и видеть, что Путин готов сдерживать дрейф влево, наметившийся в российском обществе – дрейф, который в наших условиях слишком легко может стать неконтролируемым.

В общем, Путин остается. Это донесено до народа, народ к этому готов и это принимает, подтвердив, что президент еще не израсходовал кредит доверия, и только воспользовавшись возможностью еще раз озвучить свои ожидания: всем хочется жить лучше, и все в этом надеются на Путина. Такой консенсус означает, что есть все шансы на проведение и седьмой прямой линии – пусть даже на ней Путин будет в каком-то новом статусе.