До России дошла новая политическая мода – праймериз. Их только что провели обе России – «Единая» и «Справедливая», их организовала даже КПРФ. Словечко, еще совсем недавно известное только знатокам политического процесса в США, уверенно входит в наш обиход.
Так что же такое эти самые «праймериз» и зачем они пересаживаются на нашу почву именно сейчас? Можно ли радоваться такому быстрому приобщению России к американской штучке, или мода завянет вскорости, как и любая сиюминутная конъюнктурная новация?
Праймериз – один из основных моментов в политической жизни США, резко отличающих их от остальных западных стран, по крайней мере, до последнего времени. Они зародились в начале XX века на волне так называемого «Прогрессивного движения», когда широкие массы потребовали своего непосредственного участия в принятии решений по управлению государством. Наряду с прямым избранием сенаторов, предоставлением избирательных прав женщинам, нашло свое место и требование вырвать из рук боссов выдвижение кандидатов на всех уровнях выборов. Раньше в Штатах политическими машинами заправляли коррумпированные боссы типа Томаса Пендергаста, единолично выдвигавшие угодных и зависимых от них кандидатов.
Теперь же, после введения праймериз (primary election), ситуация изменилась. Вот уже сто лет Америка проходит по сути дела не одну, а две избирательных кампании на всех основных выборах – хоть президентских, хоть сенаторских, хоть губернаторских. Любой политик, желающий избрания на какую-либо должность, сперва должен завоевать доверие и поддержку своей партии – и не путем решения пленумов ЦК, не благодаря связям с сильными мира сего, а через выраженное избирателями мнение. Другими словами, потенциальный кандидат сперва борется за право своего выдвижения – точно так же, как потом он будет бороться со своим соперником из другой партии уже собственно на выборах.
Вот и сейчас, за полгода до праймериз и более чем за год до выборов, и у демократов и у республиканцев обозначились претенденты на участие в президентской гонке. Демократы – Хиллари Клинтон и Барак Обама сражаются друг с другом по всем правилам избирательной кампании. Точно так же республиканцы – например, Руди Джулиани и Митт Ромни – борются между собой, не щадя сил. Всем им нужны голоса делегатов на национальные конвенты партий, на которых и будет приниматься решение, кого же выдвигать в президенты.
Удивительно, что жесткое соперничество во время праймериз не мешает добрым отношениям после них. Кто бы ни победил у демократов, все остальные лузеры праймериз будут поддерживать именно его (или ее) против республиканского кандидата. В 1980 году Джордж Буш-старший соперничал с Рональдом Рейганом за право выдвижения от республиканцев. В своей полемике он обозвал предложения Рейгана «шаманской экономикой» (voodoo economics – тогда в СССР про культ Вуду ничего не слышали, и потому перевели именно так). Но в итоге Рейган предложил Бушу стать его вице-президентом.
Так или иначе, но американцы довели принцип демократических выборов, нет, не до абсурда, но до его возможных пределов. С одной стороны, это делает политику непредсказуемой, с другой – заставляет лидеров постоянно учитывать в своей деятельности интересы избирателей, производит естественный отбор наиболее сильных, заставляет политиков быть постоянно в тонусе.
Более того, в партийные дела все шире вовлекаются люди с улицы. В тех же Штатах во многих штатах (извиняемся за невольный каламбур) участвовать в праймериз дозволено не только членам соответствующей партии, даже не только ее сторонникам, но и вообще все желающим. Конечно, подобная свобода порой приводит к перегибам, например, к «рейдерству», когда политические противники специально идут и голосуют за слабейшего из соперников, но это уже, как говорится, издержки демократии.
В последние годы мода на праймериз вместе с распространением моды на демократию в крайних формах вообще перешла через океан. Те или иные виды праймериз применяются все чаще в Европе. Например, во время последних президентских выборов во Франции внутри Соцпартии шла ожесточенная борьба за право выдвижения от левых. Победила, как известно, Сеголен Руаяль, вначале – одна из темных лошадок. Ее лидерство стало результатом восстания против прежнего истеблишмента социалистов.
Приятно сознавать, что в этом смысле Россия находится примерно на одном уровне с Европой, а не отстает от нее на два-три исторических цикла, как обычно. Все-таки глобализация налицо, мир действительно становится «глобальной деревней», и новинки у соседей заимствуются очень быстро.
Но заимствование может быть по сути, а может быть формальным. Приведет ли введение праймериз в российских партиях к большей демократизации политического процесса? Предварительное голосование имеет смысл лишь тогда, когда его результаты являются обязательными для исполнения. В сегодняшней ситуации праймериз, скорее, выполняет роль социологического опроса. Совершенно ясно, что российские партии еще не готовы целиком отдаться на волю избирателей и рядовых членов. Их лидеры не раз уже заявляли, что итоги праймериз – всего лишь руководство к действию. Понятно, что избирательные списки будут сформированы в окончательном виде в Москве, и никакой самодеятельности допущено не будет. В первую очередь это касается «Единой России» как наиболее вертикально ориентированной партии.
Скорее всего, на нынешнем этапе праймериз рассматриваются партийными боссами как способ привлечь внимание избирателей к политике вообще, и к своей партии в первую очередь. То есть для России сегодня праймериз по преимуществу пиар, а не механизм рекрутирования и отбора кадров. Хотя ряд любопытных неожиданностей и произошел. В «Справедливой России» в некоторых регионах при голосовании всплыли непредвиденные фамилии, у «единоросов» ряд сильных депутатов ГД получил очень посредственные результаты.
В этом смысле польза праймериз заключается в том, что политики и депутаты вынуждены уделять время связям с первичными организациями, думать об укреплении своего бэкграунда. В условиях, когда выборы по одномандатным округам отменены, это один из способов, заставляющих поддерживать связь с «массами». В противном случае вся политика сосредоточилась бы на аппаратных интригах в центре. Даже такие несовершенные праймериз дают возможность как-то заявить о себе перспективным лидерам, и, напротив, негативно оценить зазнавшихся.
Главной же проверкой того, понарошку у нас праймериз или всерьез, станут президентские выборы. В Америке до них более года, но уже десятки кандидатов ведут активную кампанию внутри партий. У нас остается полгода, но никто даже и не чешется, словно самые главные выборы не имеют никакого отношения к партиям. Любопытно будет посмотреть – рискнет ли какая-то политическая сила провести президентские праймериз? Тогда сразу станет ясным, управляемая у нас демократия или нет.
дизайнеры интерьера