Экзаменационный сезон начался с очередного скандала вокруг ЕГЭ. Как пишут «Новые Известия», за десять часов до экзамена по русскому языку некий питерский выпускник выложил в Сеть готовые ответы для тестирования. В связи с этим группа школьников и учителей уже составила онлайн-петицию об отмене ЕГЭ, обращенную к Путину, Фурсенко и генпрокурору Чайке, и обещает начать сбор обычных, «бумажных» подписей. «НИ» в своем материале описывают типичные механизмы, как ответы госэкзаменов утекают на сторону, и даже сообщают примерную таксу, которую, по их данным, заплатил петербургский школьник – всего 14 тысяч рублей.

Газета даже прогнозировала, что результаты экзамена по русскому могут отменить по всей стране, но в итоге этого не произошло. Глава Рособрнадзора Виктор Болотов заявил: «В результате анализа число "двоек", "троек", "четверок", "пятерок" в Ленобласти не отличается от среднего по России. Итог - аннулирование результатов мальчика, [получившего результаты ЕГЭ]. Ни по населенному пункту, ни по области, ни по России аннулирования не будет». Правда, Болотов не стал объяснять, почему «средний по палате» показатель считается достаточным основанием, чтобы счесть проблему решенной.

Прежде всего, надо отметить, что совпадение получилось выразительное: буквально неделю назад с критикой на ЕГЭ обрушился Сергей Миронов. У «Справедливой России» в последнее время проблемы с рейтингом, и она отчаянно ищет, на чем сделать пиар, и в этом смысле нынешний скандал для нее может оказаться просто подарком. Тем не менее, искать тут заговор не обязательно – больше похоже, что Миронову повезло, да и время он выбрал верно: когда же еще и обрушиваться на ЕГЭ, как не перед экзаменами? Скорее уж тогда надо считать, что эсерам здесь подыгрывает Рособрнадзор – но и тот, похоже, просто руководствуется инстинктом самосохранения, который побуждает любые наши ведомства в ситуации, когда пахнет жареным, делать вид, что ничего особенного не произошло.

Однако дело сейчас не в пиаре Миронова, и даже не в попытках образовательной бюрократии уйти от ответственности и не сдавать никого из «своих». Вцепляясь в школьника, слившего ответы в Интернет, и обещая кого-нибудь обязательно найти и покарать (лучше всего на почте – чужое же ведомство), Рособрнадзор старательно игнорирует главную проблему, в которую его буквально ткнул носом пресловутый школьник. ЕГЭ, введенный с такой помпой, все больше обессмысливается, и на данный момент есть уже совсем твердое ощущение, что от него никакой пользы, кроме вреда.

ЕГЭ является идеальным экзаменом как раз с бюрократической точки зрения. Все максимально формализовано, расписано на бланках и минимизирует самодеятельность – а заодно, по идее, облегчает отслеживание процесса. Об издержках такого подхода не говорил только ленивый: не все на свете можно формализовать и свести к четырем вариантам ответов. Пусть даже Миронов пытался сделать пиар, проблему он констатировал верно: ЕГЭ выхолащивает социальные науки (не говоря уж о литературе) до такой степени, что смотреть жалко. Строго говоря, и о науках точных с естественными можно было бы здесь поспорить, но хватит и обществоведения с историей.

На это оставалось одно возражение – что остается меньше места для жульничества. С самого начала в это верилось с трудом; опыт массового применения показал, что сомнения оправданы. Теперь же, после нынешнего скандала, отговариваться уже и нечем (раньше можно было ссылаться на то, что механизм только введен в действие). Коррупции не стало меньше, она просто стала организованнее: теперь стало известно, что именно нужно закупать перед экзаменом и когда это можно закупить. Сама же покупка в наших условиях проблемы не представляет.

Это, конечно, тоже некая адаптация образовательного процесса к потребностям времени, но явно не та, что задумывалась. Очередной красивый инновационный проект нашей бюрократии с треском провалился – снова подтвердив, что с серьезными реформами она справляется ужасно. Спасать ЕГЭ сейчас уже контрпродуктивно и просто вредно – нужно сворачивать эту затею и все начинать сначала, постаравшись разобраться в ошибках, главной из которых уже сейчас кажется отсутствие связи между теми, кто готовит реформу (власть), и теми, кому ей пользоваться (общество). Правда, по той же самой причине у ответственных товарищей нет стимула признавать свои провалы. Но в случае с ЕГЭ это пора делать, не дожидаясь, пока уже десятки и сотни учеников и учителей начнут вывешивать в Сети тексты предстоящих экзаменов. В том, что такая возможность у них будет, сомнений нет.