В немецком Ростоке в преддверии саммита G8 проходят антиглобалистские акции редкостного размаха. Саммит назначен только на 6-8 июня, но уже на выходных в городе прошли 100-тысячные демонстрации, а также акции куда менее мирного характера. Собравшиеся радикалы объединились в «Черный блок» и устроили грандиозные беспорядки, в ходе которых не только десятками переворачивали машины и били витрины, но и дрались с полицией, а также кидались коктейлями Молотова. Организаторы легальных демонстраций осудили экстремистов, но это делу не помогло: чтобы остановить атаку двух тысяч «автономов» (как их тоже называют), полиции потребовались водометы и слезоточивый газ. Ранения получили 433 полицейских, 27 из них находятся в тяжелом состоянии. Задержано было 128 человек, хотя всех, кроме 18 зачинщиков, уже отпустили. Многим позже должны предъявить обвинения.

Протесты против G8, конечно, никогда не предполагали ни особой эффективности, ни глубокого идеологического содержания. Уличная борьба против всего плохого за все хорошее существует в разных плоскостях с совещаниями главных мировых политиков, и друг о друге участники в обоих случаях узнают только по телевизору. Другое дело, что влияние телевидения не стоит недооценивать, и вообще уличные акции проводятся, по идее,  как раз для того, чтобы наладить между простыми (но политически активными) гражданами и властными элитами взаимодействие: хотя бы элементарное, зато прямое. Проблема, однако, в том, что с точки зрения пиара радикалы в Ростоке пока полностью заглушили умеренных – а когда все благие намерения затмеваются попытками дать по башке полицейскому, эффективность затеи стоит под вопросом.

Потасовки, конечно, являются непременным атрибутом протестов против G8. Но все же происходящее в Ростоке похоже не столько на игры расшалившихся студентов-леваков, сколько на, к примеру, бунты в парижских пригородах. А это уже серьезно. Полиция объявила, что зачинщики погромов обвиняются в «серьезном нарушении общественного порядка и причинении тяжких телесных повреждений» и могут получить за это по 10 лет тюрьмы – это никак не студенческие забавы, даже если суд реально столько не даст. Да и четыре сотни раненых полицейских – не невинные шалости, пусть даже в перечень пострадавших включали бы за синяки и ссадины (тем более что местный ОМОН, как и любой другой, действует в защитной амуниции, которую еще надо пробить). Полиция, со своей стороны, тоже не миндальничала – серия обысков на квартирах леваков и в офисах левацких организаций прошла в Германии еще в мае, вызвав скандал в немецком обществе, которое к таким рейдам не привыкло.

В этом смысле интересно сопоставить события в Ростоке с другим знаковым мероприятием, прошедшем на выходных в Евросоюзе. В воскресенье в Риге состоялся третий в истории Латвии гей-парад. Он, как и два прежних, не вызвал радости у местного населения – некий Арманд Стендзениекс даже организовал в ответ концерт «Мир против гомосексуализма» – но впервые обошлось без стычек и потасовок. Объяснялось это, однако, тем, что парад проходил в небольшом парке, плотно оцепленном полицией и спецназом, которые изолировали митингующих (общей численностью около 200 человек, причем по большей части сочувствующих европейцев, а не латышей). Благодаря этой импровизированной клетке эксцессы ограничились несколькими петардами, которыми забросали уже расходившихся участников акции.

Две эти истории, рижская и ростокская, показывают крайности, до которых можно довести уличные акции. В одном случае – игра в революцию, прикрывающая самозабвенное выплескивание молодецкой дури. Это можно, конечно, считать свободой собраний, но когда ей сопутствуют разбитые витрины и проломленные головы, поневоле приходится вспоминать, что и свобода имеет свои пределы. А в другом случае теряется сам смысл публичного выступления – какое же оно публичное, если оно наглухо закрыто от посторонних? Получается не парад, а гей-клуб на открытом воздухе. Что тоже хорошо, геи имеют право на открытый воздух – но гражданский пафос акции при этом не вполне понятен.

Обе проблемы для России носят сугубо теоретический характер, но в то же время стоит помнить, что отечественный вариант уличной политики ничуть не лучше. У нас на митинги публика не ходит, тех, кто ходит, гоняют власти, да и сам контингент упорных, как правило, не вызывает симпатии – не Поткин, так Лимонов. Естественно, речь здесь о митингах, организованных по инициативе снизу, так как в этом весь смысл гражданской активности, в отличие от активности властной. При таком раскладе наш подход – тоже пример, «как не надо», поскольку без публичных акций нет нормального гражданского общества. Просто эти акции сами должны быть адекватными – с чем на прошедших выходных явно не справились ни в Западной, ни в Восточной Европе.