Поездка Путина в Казахстан и Туркмению, начатая 10 мая, еще не закончена, но государственные СМИ не зря уже трубят о ее успехе. В борьбе двух принципиальных проектов, предполагавших транспортировку кахазского и туркменского газа на запад, победил тот, который выгоден России. Назарбаев и Бердымухаммедов подписали соглашение о строительстве прикаспийского газопровода – туркменский президент, правда, оговорился, что от планов транскаспийской маршрута в обход России его страна тоже отказываться не будет. Но это скорее политическое заявление – Ашхабад показывает, что не намерен становиться полным политическим сателлитом Москвы. О настоящей же транскаспийской трубе пока говорить сложно, потому что два трубопровода – это пока слишком много даже для Туркменистана. России осталось договориться еще насчет узбекского газа (что планируется сделать в самое ближайшее время), но в целом турне Путина, конечно, оказалось удачным.

Такую внешнеполитическую активность российских властей в предвыборный год видеть даже странно, тем более что особого пиара на ней не сделаешь. При очень большом желании можно и задуматься, уж не хочет ли Путин сыграть в Шредера и возглавить по выходу в отставку собственный газовый проект – только на юге, а не на Балтике. Правда, это пока только пустые рассуждения, потому что в отечественных условиях руководители подобных предприятий – все же подчиненные люди, а Путин если уж захочет остаться в игре, то, скорее всего, в качестве самостоятельного игрока.

Так или иначе, Москва успешно реализует свою стратегическую задачу. Как бы ни относиться к нашей нынешней концепции «энергетической сверхдержавы», сверхдержава эта существует и функционирует, как можно видеть, вполне эффективно. Причем чистая экономика – пути и объемы поставки углеводородов – тут вполне по Марксу определяет и геополитику, пусть от этого и любят отнекиваться в Кремле и на Старой площади. В частности, турне Путина во многом возвращает среднеазиатские республики в орбиту влияния РФ – правда, только газодобывающие, и вдобавок они сохраняют изрядную самостоятельность, но для энергетической сверхдержавы другого и не требуется.

С геополитической точки зрения постсоветская Средняя Азия, конечно, для России не главная цель. РФ успешно продвигает создание обширной и замкнутой только на Москву сети поставок углеводородов в Европу. Еще в начале года мы поставляли Евросоюзу четверть используемого им газа, теперь цифра станет еще больше, а возможностей для диверсификации поставок у европейцев, соответственно – еще меньше. Плюс активно продвигается создание надежных маршрутов доставки – т.е. таких, которые исключат возможность ненужных «газовых войн». Nord Stream и Бургас-Александруполис идут в обход проблемных стран вроде Белоруссии с Украиной и сразу в ЕС, где уже саботировать поставки будет некому. С Лукашенко Брюссель ничего не мог поделать, а вот Греция или даже Польша десять раз подумают, прежде чем оставить Германию или Францию без газа из-за своего конфликта с Россией.

В связи с этим, однако, любопытно обратить внимание на пока небольшой, но символичный скандал, который как раз грозится устроить Литва. Ее президент Валдас Адамкус заявил, что Литва может блокировать переговоры между ЕС и Россией о заключении нового партнерского договора. Вызвано это тем, что РФ почти год назад прекратила поставки в Литву нефти по трубопроводам – формально из-за некой аварии, устранить которую почему-то до сих пор не удается. Адамкус признал, что делать этого не хочет, но пояснил, что «если кого-нибудь загоняют в угол и не остается выхода, приходится отчаянно использовать последний шанс».

Эта история наводит прежде всего на мысль о том, как же будут развиваться реальные «газовые» отношения России и Европы. До сих пор газовых войн между ЕС и РФ не случалось, и в принципе, в Москве настаивают, что их и не предполагается. Однако открывшиеся возможности могут стать для российской власти серьезным искушением – нельзя исключать, что новые трубы и новые поставки станут использоваться для тактических разборок и прямолинейного давления по мелочам – как это, в общем, имеет место с Литвой. Чтобы не докатиться до такого, Россия должна четко определить свои стратегические приоритеты в отношениях с Европой – иными словами, разобраться, зачем нам нужен наш углеводородный потенциал и как нам его использовать сообразно нашему статусу серьезной мировой державы. Пока на данном фронте полная неясность – но без ответа на эти вопросы все успехи в Казахстане, Туркмении, на Балтике и в Бургасе с Александруполисом будут сведены на нет.