Первомай 2007 года прошел в России весьма живо. Демонстрации имели место по всей стране, в общей сложности на них вышло около 2 млн человек. Правда, в большинстве случаев речь шла о добровольно-принудительных официальных мероприятиях, в которых на этот раз особенно активно участвовали профсоюзы. Зато в Москве и Питере политическая активность была неподдельной и разнообразной: в столице, в частности, прошло целых 14 мероприятий, собравших (на всех) около 45 тысяч человек.

Больше половины из них, 25 тысяч, тоже вышли на официальный митинг профсоюзов и «Единой России» на Тверской. Но кроме того в столице случились акции остальных парламентских партий, а также непарламентских демократов, националистов – в общем, всего политспектра. В Питере состоялся даже «Марш несогласных», который, кстати, никто не тронул – правда, и нацболов там не было. В Москве демократическая оппозиция частью собралась на «Гражданском марше» «Яблока» (там были, в числе прочих, СПС и правозащитники), а частью присоединилась к коммунистам, которых сопровождала, в том числе, сотня АКМовцев, с успехом заместивших нацболов по части политического шоу. ДПНИ и «Славянский союз» устроили свой собственный митинг, который вышел самым несолидным из всех – если у КПРФ было 5 тысяч человек, а у «Яблока» с СПС больше трех, то националистов набралось всего несколько сотен.

Такую картину, во всяком случае, может получить тот, кто пользуется Интернетом. Главный источник новостей для страны – федеральные телеканалы – отразили ситуацию, как обычно, очень по-своему. «Первый» и РТР самым подробным образом осветили шествие профсоюзов, которые отчаянно борются за простого человека, и «Единой России», которая эту борьбу всей душой поддерживает. Также можно было немного узнать о Миронове и Лужкове - они порознь, но дружно негодуют по поводу Эстонии, плюс вскользь взглянуть на Зюганова, пытающегося выговорить «УгоЧавесЭвоМоралес», и на сексапильных барабанщиц ЛДПР. На этом все. Более подробный отчет дала только НТВ, но там о политике давно уже предпочитают говорить с постмодернистской усмешкой – мол, мы-то с вами знаем, какая глупость эта политика. Репортажи в такой ситуации оказываются легкими абсурдистскими скетчами, в которых основное внимание привлекает юный левак, не могущий слезть с крыши автобусной остановки, или те же ядреные барабанщицы.

Символично, что как раз под это дело Freedom House опубликовала очередной отчет о свободе прессы. России, как и следовало ожидать, опять досталось: на этот раз наше место 165-ое, между Азербайджаном и Брунеем. Конечно, отчет FH – то еще чудо объективности:  притеснениями там объясняют любую смерть журналиста, в том числе и бытовые убийства, как было с Ильей Зиминым или с Анатолием Ворониным, управделами ИТАР-ТАСС. Однако после программ «Время» или «Вести» самые изощренные подтасовки Freedom House выглядят тупой констатацией факта.

Новости федеральных телеканалов сейчас смотрят только те, у кого нет возможности их не смотреть – из-за отсутствия других источников, либо по долгу службы. Все остальные, испытывающие интерес к политике и имеющие минимальный выбор, предпочтут Интернет или так называемые газеты влияния вроде «Коммерсанта» и «Ведомостей». Влияние «Вестей» и «Времени» куда более гадательно, хотя они вроде бы только для этого и выходят в эфир. Чистая пропаганда в какой-то момент становится чистым искусством: ее перестают слушать и слышать.

Любая четкая позиция ангажирована. От этого нельзя уйти при всем желании – те же BBC и Euronews транслируют своим зрителям ясно читаемый политический и культурный месседж. Но есть грань между позицией и дезинформацией, а наши теленовости давно забросили чепец за мельницу.

Дело тут, конечно, не в Эрнсте с Добродеевым или, по крайней мере, не только в них: федеральные каналы показывают то, что хочет видеть власть. А то, что она не хочет видеть, не показывают. Можно подумать, появившись в телевизоре, «Другая Россия» сразу получит парламентское большинство на ближайших выборах. «Верните народу выборы, гады!», – кричит «Другая Россия», но ведь понятно, что при самой демократической процедуре оппозиция, не способная даже на эффективный популизм, получит свои ноль целых, хрен десятых. Так почему же не дать ей широчайшей свободы слова?

Коли бьет, значит любит. Если боится, то уважает. Власть в России очень уважает оппозицию, что бы по этому поводу ни думала Freedom House.