В Южной Осетии успешно провели референдум, совмещенный с президентскими выборами. Гражданам было предложено определиться, согласны ли они, «чтобы республика Южная Осетия сохранила свой нынешний статус независимого государства и была признана международным сообществом». Параллельно нужно было выбрать президента из четырех кандидатов: нынеший руководитель республики Эдуард Кокойты, глава администрации Цхинвальского района Инал Пухаев, руководитель аппарата южноосетинской части смешанной контрольной комиссии по урегулированию конфликта Леонид Тибилов и временно неработающий Олег Габодзе, ранее занимавший должность помощника председателя правительства Южной Осетии. Трое последних – сателлиты президента, ранее на самостоятельную политическую деятельность не покушавшиеся. Сам Кокойты в такой ситуации не стал даже вести формальную кампанию, тем более что и так постоянно мелькал на российском и местном телевидении.

Порог явки (50% плюс один голос) был преодолен еще днем. Местный комитет информации и печати уже к двум часам дня докладывал о явке в 64%, а к 18:00 проголосовало уже 91,2% избирателей. Это, в общем, было не так сложно сделать, если учесть, что всего в Южной Осетии зарегистрировано около 55 тысяч избирателей (по данным некоторых СМИ – 62 тысячи). В эту цифру входят 20 тысяч беженцев, проживающих в Северной Осетии, где для них специально открыли шесть избирательных участков, а также 2 тысячи грузин из грузинских сел республики. До начала 90-х в республике, кстати, проживало 27 тысяч грузин.

По большому счету, все прошло ожидаемым образом, хотя без мелких скандалов не обошлось. Прежде всего, Грузия демонстративно устроила альтернативные выборы на той части Южной Осетии, которая контролируется из Тбилиси – даром что там набралось только около половины от числа южноосетинских избирателей. В Цхинвали даже возбудили уголовные дела против организаторов альтернативных выборов, причем Генпрокуратура подошла к этому основательно: их обвиняют в создании экстремистских организаций, измене родине и попытке насильственного захвата власти.

Кроме того, в Цхинвали обвинили Грузию в том, что та выслала десант из армейского спецназа на свою часть Южной Осетии. Предположительно, спецназовцы должны были помешать местным жителям, имеющим южноосетинские паспорта, принять участие в референдуме сепаратистов. Глава администрации МВД Грузии Шота Хизанишили с милицейской прямотой заявил, что обвинения – «полный бред».

В день выборов в республике также приключились проблемы с мобильной связью. Нормально работал только «Мегафон», а станцию оператора «Осьтелеком», по сообщению местной милиции, даже пытались взорвать, но теракт вовремя пресекли. Наконец, в субботу вечером было совершено нападение на съемочную группу Первого канала, причем отняли у них только оборудование, необходимое для трансляции. В МВД Южной Осетии на следующий день объявили о задержании двух подозреваемых – они оказались жителями одного из грузинских сел и действовали, согласно сообщению следователей, не ради наживы, а чтобы устроить провокацию против корреспондентов и международных наблюдателей. Что им, несомненно, удалось.

В целом по поводу результатов сомнений нет и не было. Соперники у Кокойты были чисто номинальными, примерно как Миронов при Путине – просто чтобы выборы не вышли безальтернативными. Вопрос же референдума и вовсе сформулировали вполне недвусмысленно – ответить на него «нет» было бы очень трудно, да и мало кто в Осетии захотел бы. Однако по сути референдум - не более чем пиар-ход, очередная красочная декларация о намерениях. С международным признанием, которое он обещает, дела по-прежнему идут не очень.

На выборы приехали наблюдатели из 11 стран, в том числе из Германии, Польши, Испании, Венесуэлы, Иордании, Украины, России, а также из Приднестровья и Абхазии. Однако в комментариях усердствовали прежде всего венесуэльцы, а также Наталья Витренко из украинской партии социалистов – т.е. те, кто всегда рад вставить пистон американцам, покровительствующим Грузии. Госдеп, между тем, еще до дня голосования прямо заявил, что не рекомендует Цхинвали проводить выборы – а пока США против, ни на какое международное признание, понятно, не стоит и рассчитывать. Даже тот факт, что у Америки своих проблем хватает, дела не меняет – решать осетинскую проблему за грузин она бы не стала, но Тбилиси в этом вопросе тоже не сдаст. Слишком уж велики будут последствия.

Сама Южная Осетия с ее 70-тысячным населением не так уж важна даже для России, не говоря уже о США. Однако речь в данном случае идет о страшно неудобной коллизии – страна провела вполне легитимный плебисцит, признать который, тем не менее, в принципе невозможно. Формально в современной дипломатической системе декларируются и право на самоопределение, и нерушимость границ, однако на практике уже многие десятилетия соблюдается только второй принцип. Об этом и напомнил хитроумный Кокойты – выборы у него в республике, может, и были не самыми демократическими (он и сам не Авраам Линкольн), но насчет народного единодушия сомневаться не приходится. В то же время признать это единодушие – значит разбудить сотни осетий по всему миру, а это никому не надо. Данное противоречие потенциально сулит массу проблем, вплоть до полного коллапса ООН и всей международной политики. Однако пока запас прочности у системы слишком силен, и 70-тысячная Южная Осетия – не та сила, чтобы его изменить. Соответственно, независимой она останется только для Венесуэлы с Витренко – во всяком случае, пока.