Второй "Русский марш" прошел без фанфар и сенсаций. Националисты с трудом процарапались на улицы полудюжины городов, однако в итоге у них вышло скучное, убогое, а главное – малолюдное зрелище, которое и близко не соответствовало выданным изначально авансам. Потрясения основ не вышло, триумф воли "коренного населения" накрылся – в чем равную роль сыграли как действия властей, так и апатия потенциальных сторонников.

До последнего момента масштаб обещали огромный. Марши должны были пройти во Владивостоке, Благовещенске на Амуре, Иркутске, Омске, Сыктывкаре, Волгограде, Чите, а также, естественно, двух столицах. Кроме того, охватили и СНГ – акции планировались в Киеве, Тирасполе и Таллинне. Правда, в дружном стане русских воинов произошел раскол: православные не захотели иметь дела с ДПНИ и компанией, отделились и организаторы прошлогоднего марша – Евразийский союз молодежи (ЕСМ). Вождь ЕСМ Дугин заявил, что «"Русский марш" превратился в оплот "оранжевой" революции в России», а такие силы, как ДПНИ, пытаются «саботировать действия президента и правительства, направленные на патриотическое воспитание граждан». Евразийцы сосредоточились как раз на имперских маршах в городах СНГ.

Однако ядро маршистов все равно составили ДПНИ и "примкнувший к ним" депутат Курьянович. От них и ждали главных проблем, прежде всего в Москве и Питере, где они обещали многотысячные марши по главным улицам – с вполне реальными погромами в перспективе. В воздухе реял призрак «Черной сотни», с которым явно надо было что-то делать. Чем власти и занялись.

Прежде всего, большинство маршей попросту запретили. Официальные разрешения были даны только во Владивостоке, Иркутске и Ставрополе, да и то формальными организаторами там были православные организации. В Питере Матвиенко, хоть и ругалась, предложила маршистам компромиссный вариант – их шоу разрешат, но не на Невском, а на окраине города, вдали от метро и вообще от публики. На гетто ДПНИ не согласилось и решило проводить на Невском «народный сход» – явочным порядком и без транспарантов. В Москве вышло совсем запутанно – сперва Лужков отклонил все заявки «пней», но на это они решили собираться в метро, якобы там милиция не сможет никому помешать и никого разогнать. То, что такая затея могла закончиться большой кровью просто из-за толчеи и давки (не говоря уже о провокациях), ДПНИ не смущало – загнанный в угол Белов-Поткин явно закусил удила. Однако в итоге выход из угла открыли: городские власти разрешили «Родине – Народной воле» Бабурина митинг на 500 человек в сквере на Девичьем поле, и накануне марша Поткин с Курьяновичем решили перенести акцию туда.

Сводки по стране уже выглядели уныло. Рекорд был поставлен в Ставрополе – по данным милиции, там на марш явилось 3-4 сотни энтузиастов. Ни в одном из других городов – Владивостоке, Иркутске, Новосибирске, Красноярске, Волгограде, Нижнем Новгороде – не собралось больше 200 маршистов, и в большинстве случаев милиция пресекала акции еще до их начала, не встречая никакого сопротивления. Там, где марши были разрешены, они прошли смирно и законопослушно. В Калининграде пришло около 20 человек, в Благовещенске – 10, в Ульяновске не пришел никто. За границей картина была примерно такая же, оживила картину только стычка в Киеве, здесь на русских националистов насели местные, но стенку-на-стенку в дюжину голов с каждой стороны тут же пресекла милиция.

Что-то похожее на конфликт было только в Питере. Там толпа человек в 500 протиснулась в обход кордонов и заграждений и все-таки смогла выйти на Невский, откуда их убирать не стали. Значительную часть маршистов, кстати, составляли пенсионеры - хотя были там и молодые люди, которые с удовольствием вступили в стычку с антифашистами, перегородившими дорогу шествию. Антифа было около 50 человек, и они с националистами с удовольствием начали забрасывать друг друга камнями и петардами. В этот момент на сцене мгновенно появился ОМОН, который, не церемонясь, сразу перешел к слезоточивому газу. Перегруппироваться у маршистов не вышло, и они разбежались, а около 100-150 человек отвезли в участок.

В Москве все началось с неразберихи. Большинство участников не знали, что марш сменили на митинг, и поэтому Курьяновичу и «пням» пришлось дежурить на станции «Комсомольская», объясняя прибывающим патриотам, что двигать нужно на Девичье поле. Начавших двигаться фильтровала милиция, которая, по имеющимся данным, всего изъяла с шествия и развезла по участкам до 300 человек. По подсчетам ДПНИ, до поля добралось 7 тысяч человек, но у них в глазах как минимум троилось – на самом деле число собравшихся оценивают в тысячу, максимум 2 тысячи человек. Не обошлось без «римских приветствий», однако от фашистских поз попросил воздержаться Бабурин, который формально играл на митинге первую скрипку. Сабантуй прошел предсказуемо («Россия!», «Кондопога!», «Коренное население!») и скомкано – перед выступлением главного «пня» вырубился микрофон, – и коротко, меньше двух часов. С Поткиным в результате даже случилась небольшая истерика, однако его попытки устроить скандал последствий не имели: под плотным присмотром милиции митингующие дошли до метро, да и разъехались по домам.

То, что произошло с "Русским маршем", гашековский повар-оккультист Юрайда называл "ужас нерожденного". Отчасти это заслуга властей: мероприятие не запрещали, но заморочено и пресечено оно было виртуозно, с выучкой еще советских лет. Националистам так и не дали собраться, измотав их мелочными придирками и подставами (в метро даже выключили мобильную связь, чтобы затруднить координацию маршистов), а уж если кто-то хоть на йоту нарушал закон, в дело вступал ОМОН. Ненадолго замели даже Курьяновича – возможно, с намеком. Но все же не следует умалять заслуги самих националистов. Перед 4 ноября сайт ДПНИ деловито высчитывал, что на станции "Комсомольская-кольцевая" поместится 5 тысяч человек, на "Комсомольской-радиальной" еще три как минимум – от этих выкладок, собственно, нормальных людей и бросало в дрожь: собрать такую толпу агрессивно настроенных людей в метро было просто безумием. Однако в итоге оказалось, что на "Комсомольской" в час пик народу бывает и побольше безо всяких "народных сходов".

Для погромов, конечно, могло бы хватить и тысячи, и сотни человек - прецедентов уже немало. Однако власть успела подготовиться, и в итоге маршистам пока пришлось вспомнить, кто в стране хозяин. Из самих патриотов «Черная сотня» пока тоже не вышла, не нашлось ни задора, ни умения. Разбушевавшийся Поткин пообещал привести на будущий год миллион человек, но мог бы и десять миллионов, не жалко - цифры пока есть только в его воображении. В прозаической реальности была только тусовка для своих на Девичьем поле под пристальным приглядом ОМОНа.