Олег Щербинский признан невиновным и освобожден из-под стражи. Уже сегодня он будет дома, в Бийске. Попытка обвинить простого автомобилиста в гибели губернатора Михаила Евдокимова провалилась. Гражданское общество одержало убедительную победу.
При ближайшем рассмотрении, впрочем, выясняется, что у гражданского общества – странные черты. Черты члена Общественной палаты Анатолия Кучерены, который называет теперь Щербинского только по имени, Олегом, и взволнованно рассказывает журналистам о подробностях его освобождения и воссоединения с семьей. Черты депутатов Государственной думы Геннадия Гудкова, который возмущается беспрецедентно жестоким приговором, вынесенным судом первой инстанции, и Александра Хинштейна, который называет оправдание Щербинского торжеством закона.
Более того. Под псевдонимом «гражданского общества» в деле Щербинского фигурирует даже традиционно антигражданская партия «Единая Россия», устраивавшая в последние недели массовые акции в поддержку подсудимого. Да и алтайский судья Виктор Пашков, вынесший решение об отмене приговора, тоже выглядит не обыкновенным российским судьей, а судьей-расстригой, плюнувшим на басманные традиции и сделавшим выбор в пользу если не справедливости, то общественного мнения точно.
Что происходит?
Происходит, строго говоря, то, что, по-хорошему, должно было происходить уже очень давно, но по разным причинам (неповоротливость и даже неадекватность провластных гражданских институтов, привычное единороссовское пренебрежение общественным мнением, нежелание властей вообще и судов в частности считаться с общественным мнением) не происходило. Произошел, если называть вещи своими именами, банальный (и местами достаточно неуклюжий) перехват гражданских инициатив у тех, кто в последнее время привык эти инициативы монополизировать. Если бы «Единая Россия» со своими гудковыми и хинштейнами, Общественная палата, адвокат Кучерена и судья Пашков всем присущим им административным ресурсом не вступились за Щербинского – кто бы вступился за него?
Понятно, кто. «Новая газета» и радио «Свобода». Евгения Альбац и осколки «оранжевых» молодежных движений. Хельсинкская группа и анонимные вебмастера вроде тех, которые в январе закошмаривали интернет-тусовку знаменитым сайтом о пожаре во Владивостоке. И, конечно, великая и ужасная Марина Литвинович, которая за полтора года своей неоднозначной общественной деятельности сумела добиться главного – теперь слово «правозащитница» перед ее фамилией уже не выглядит анекдотом.
Если бы Щербинского спасали от тюрьмы они, то, во-первых, Щербинский так и сидел бы до сих пор за решеткой, а во-вторых – его печальная история стояла бы в списке страшных преступлений кровавого режима где-нибудь рядом с делом рядового Сычева. В самом деле – ну разве не беспредел, когда простого железнодорожника, виновного только в том, что его старенькая иномарка оказалась на пути несшегося с безумной скоростью губернаторского «членовоза», упекают в колонию на четыре года?!
Слава Богу, этого не произошло. «Дело Щербинского» выиграно – выиграно им, выиграно защищавшими его автомобилистами, выиграно, наконец, гражданским обществом. И то, что у гражданского общества непривычные черты Кучерены, Гудкова, Хинштейна и «Единой России», - не должно никого смущать. Наверное, это не самые симпатичные черты. Но выбирать приходится не между «Единой Россией» и ангелами, а между «Единой Россией» и привычными борцами с режимом, торговцами бедой. В случае с Щербинским их монополии на правозащиту нанесен серьезный, а может быть, и сокрушительный удар. Хочется надеяться, что этот удар не станет последним.