Челябинская военная прокуратура завершила предварительное следствие по делу солдата Андрея Сычева. В связи с этим Главнокомандующий сухопутными войсками генерал-полковник Алексей Маслов заявил, что никаких издевательств со стороны старослужащих в отношении рядового Андрея Сычева не было: «Факты избиения, глумления, других издевательств по отношению к Сычеву со стороны старослужащих этого батальона не подтверждаются». Кроме того, не было даже и пьянки: «Могу доложить, что фактов массовой пьянки в новогоднюю ночь среди военнослужащих батальона не было». Ну а ноги Сычев потерял в результате наследственного заболевания.
В военной прокуратуре тут же опровергли эти слова. Неназванные источники в прокуратуре Приволжско-Уральского военного округа сообщили на страницах различных СМИ, что "все доказательства собраны" и у них "нет сомнений в том, что Сычев пострадал от дедовщины". Подтверждает эти выводы и адвокат семьи Сычевых Евгений Белов, который также сообщил прессе, что ознакомился с заключением «исключительно авторитетной комиссии специалистов этого профиля», из которого следует, что "никакого врожденного заболевания у Андрея Сычева не было, существовала лишь предрасположенность к тромбообразованию".
В общем, картина, как мы видим, до сих пор не прояснилась. Но это, судя по реакции публики, никому и не надо. Почти все высказывающиеся на эту тему и так знают, что на самом деле произошло с Сычевым, а от следствия ждут только подтверждения своих убеждений.
Трагедия Сычева – солдата срочной службы, лишившегося ног и едва не погибшего из-за бурно прогрессировавшей гангрены, стала главным и самым обсуждаемым событием последних месяцев. Впрочем, самым обсуждаемым событием она стала в несколько другой формулировке: «Сычев – солдат срочной службы, изувеченный озверевшими дедами во время чудовищной оргии». Более того, почти сразу же «дело Сычева» стало символом борьбы против армии, царящих в ней порядков и лично против министра Иванова, который был объявлен главным виновником этой и многих других трагедий. То есть перед нами уже не столько трагедия солдата, сколько общественный символ. А потому и разбирательство по этому делу сразу же стало предметом общественной борьбы, и любые попытки прояснить ситуацию и выяснить, что же на самом деле произошло в Челябинском танковом училище в ночь на 1 января, объявлялись кощунственным, мерзким и подлым деянием недостойных людей, состоящих на службе у чёрта и министра Иванова (впрочем, для многих это одно и то же лицо).
Параллельно с этим общественным порывом вокруг дела Сычева разворачивалась и другая борьба – борьба главной военной прокуратуры и армии. Противостояние это длится уже давно, а около года назад перешло в открытую фазу, когда главный военный прокурор Александр Савенков выступил с жесткой публичной критикой Министерства обороны. Собственно, именно на это обстоятельство весьма прямо указал главком Маслов, заявив буквально следующее: «У меня складывается такое впечатление, что отдельные должностные лица военной прокуратуры предвзято относятся к вооруженным силам». К тому же на военную прокуратуру не может не оказывать воздействие и общественный резонанс дела. Добрая половина статей и выступлений по делу Сычева посвящена тому, что военной прокуратуре никто не простит, если ее выводы не совпадут с ожиданиями публики и не станут вердиктом, обличающим чудовищную дедовщину.
В ситуации, когда расследование по делу Сычева превратилось в кампанию против армии и ее руководства, армейскому начальству ничего другого не остается, как попытаться хоть как-то отбиться, благо обстоятельства дела далеко не так очевидны, как кажется борцам с «убийцами детей в погонах» (никаких массовых изнасилований или чудовищных избиений, судя по всему, все-таки не было). Разумеется, слова Маслова особого доверия не внушают и совсем не выглядят как желание действительно разобраться в сути произошедшего. Но ведь и мы сами, требуя показательной расправы, тоже, в общем, далеки от желания разобраться.
Впрочем, тем, кто все же пытается не поддаться массовому психозу, а желает действительно понять и разобраться, стоит иметь в виду, что данный общественный порыв имеет под собой серьезные основания. И еще какие. Начнем с того, что Сычев едва не погиб и лишился двух ног. Все это произошло, и произошло во время его службы в армии. Во-вторых, дедовщина существует не только в головах истеричных интеллигентов, но и в повседневной реальности армейского быта. В-третьих, состояние армии решительно не соответствует состоянию общества. Напряжение между ними растет и все чаще вырывается наружу. И при всех минусах нашего общества, при всей неадекватности многих его реакций именно неудовлетворительное состояние армии есть причина этого конфликта. Можно сколько угодно (и часто заслуженно) ругать солдатских матерей, но все их недостатки (неадекватность, ангажированность, оголтелость) - по сути дела производные от общей ненормальной ситуации с армией.
Однако позиция общества даже в таком противостоянии может быть разной. Она может быть ориентирована на разрешение конфликта, а может быть - на устранение проблемы (то есть армии). Нынешняя антиармейская истерика показывает, что смещение идет в сторону устранения: пусть армии вообще не будет (или, в более мягком варианте: пусть будет, но мы не хотим с ней никак соприкасаться, не хотим ничего о ней слышать и знать). Однако так не бывает. Армия – важнейший государственный институт, непосредственно связанный с обществом. А потому хотим мы или не хотим, а разбираться все-таки нам придется.
Собственно, если начать разбираться и отбросить все эти россказни про «чудовищную оргию», «многочасовое массовое избиение озверевшими дедами», «групповое изнасилование», история с Сычевым становится куда трагичнее. «Вместо чудовищных злодеяний - серия вполне бытовых событий армейской жизни: обычный, ни физически, ни морально не способный к армейской службе юноша; обычное «воспитание» молодого бойца, обычная медсанчасть без специалистов» - этот вывод из статьи Олега Кашина в «Эксперте» (одна из попыток действительно разобраться в ситуации, вызвавшая чудовищную волну возмущения у тех, кому все и так ясно) выглядит действительно убийственно. Если чудовищные оргии озверевших отморозков – это все же частные явления, которые вполне можно устранить репрессивными или административными мерами, то обыденные события - это как раз системные проблемы, с которыми можно бороться, только кардинально меняя систему.
А для того, чтобы была возможность кардинальных изменений такого порядка, нужна не только властная воля руководителей страны, не только умные и деятельные генералы, готовые создать и реализовать программу, но и адекватная позиция общества. В ситуации клинча, схватки не на жизнь, а на смерть между армией и обществом такие масштабные задачи не решаются: никакой властной воли не хватит. И наоборот, движение со стороны общества - отказ от истерики и попытка разобратся в ситуации (разобраться, разумеется, не значит обязательно встать на сторону генералов), выйти из клинча и начать диалог с армией и ее руководством (диалог тоже, разумеется, может быть и вполне жестким) - поможет выйти из нынешнего тупика.
Сергей Иванов объявил о переходе с 2007 года на полуторалетний срок службы. В 2008 будет годичный. Говорят, в Генштабе уже готовят план переформирования воинских частей и изменения принципов управления армией – это как раз реформы, имеющие решающее значение. Движение началось. А будет ли результат - зависит, в том числе, и от нашей адекватности.
