В современной истории имели место сотни случаев захвата террористами воздушных судов. Из них всего 2 – с целью самоубийственного тарана.
Первый случай был почти не замечен мировой общественностью, поскольку оказался неудачным. В декабре 1994 г. самолёт алжирской авиакомпании был захвачен местными исламистами. Целью их, судя по всему, был таранный удар по центру Парижа. Однако самолёт был посажен в Марселе на дозаправку, где его освободил французский спецназ. Вторым случаем (учетверённым, но одним) было 11 сентября 2001 г. В силу впечатляющих масштабов второго случая из него были сделаны глобальные выводы. В частности – предложение сбивать самолёты, захваченные террористами. Данное предложение исходит из того очевидного вывода, что пассажиры всё равно обречены, поэтому надо спасать людей на земле.
Вывод, действительно, очевидный, только ведь во всех остальных случаях, на несколько порядков более многочисленных, самолёты и вертолёты захватывали отнюдь не для того, чтобы гробиться. Их захватывали либо для выдвижения каких-либо требований (как правило – политических), либо для использования в качестве транспортного средства. Применительно к таким случаям сбивание самолёта является сознательным убийством мирных людей. Потому что даже при самых неудачных штурмах значительная часть заложников остаётся в живых.
Соответственно, главная проблема – как определить, с какой целью захвачен самолёт? Очевидно, вразумительных критериев просто нет.
Можно, например, ввести такой критерий: если террористы выдвинули некие требования, налицо «обычный» теракт, если нет – они хотят повторить 11 сентября. Однако можно ведь выдвинуть требования для отвода глаз, чтобы не сбили.
Другой критерий, более правильный: если террористы взяли управление самолётом на себя, то они идут на таран. Вряд ли можно заставить пойти на таран захваченного пилота, который, понимая, чего от него хотят, скорее, уронит машину в «чисто поле». Впрочем, террористы могут ввести пилотов в заблуждение, направляя их, например, к Москве, якобы, для посадки в аэропорту с последующим выдвижением требований. А когда самолёт окажется над столицей, можно перехватывать управление или просто убить пилотов, машина упадёт сама.
Таким образом, ситуация оказывается достаточно безнадёжной. Либо надо не сбивать никого, либо всех подряд. Уже одно это вызывает большие сомнения в необходимости принятия «противосамолётных» положений нового антитеррористического закона.
Кроме того, есть ещё ряд конкретных обстоятельств, делающих эти положения закона ещё более бессмысленными.
Совершенно очевидно, что с точки зрения террористов в России не просто главной, но почти единственной целью, которую целесообразно таранить, является Москва. Очевидно также, что для тарана Москвы надо захватывать самолёт в одном из аэропортов Москвы в момент взлёта, когда машина полностью заправлена топливом.
При таране самолёт, используемый как средство поражения, имеет 2 поражающих фактора: кинетическую энергию и топливо, как зажигательное вещество. Значение топлива принципиально потому, что оно даёт вклад и в первый фактор (своей массой). Если самолёт заправлен полностью, топливо составляет до 40% его массы. Соответственно, чем меньше топлива осталось в баках, тем меньше оба поражающих фактора. Это прекрасно понимали террористы в США, они захватили все 4 «Боинга» сразу после взлёта и немедленно применили их в качестве оружия, обеспечив за счёт полных баков максимальный эффект. Башни ВТЦ ведь обрушил пожар, а не собственно удар.
Если самолёт захвачен в одном из московских аэропортов сразу после взлёта, то сбить его до тарана нет никаких шансов. Истребители с аэродромов в Тверской и Курской областях просто не успеют долететь за те несколько минут, которые понадобятся захваченному самолёту для захода на цель, ЗРС С-300П теоретически успеть бы могла, но практически ей помешает ряд моментов организационного и технического характера (мог бы описать их очень подробно, но воздержусь). Размещение расчётов ПЗРК на крышах высотных зданий, о чём сейчас говорят довольно много, представляется откровенным абсурдом. Во-первых, скорее всего, ПЗРК не хватит ни досягаемости по высоте, ни мощности БЧ, чтобы сбить пассажирский лайнер, во-вторых, даже если удастся, он ведь всё равно упадёт на Москву.
Шанс был бы только в том случае, если бы по примеру американцев было организовано постоянное дежурство истребителей в воздухе непосредственно над Москвой (потребовалось бы 3-4 пары в каждый отдельный момент времени). Правда, такое мероприятие потребует довольно много авиатоплива, что в нашей нефтедобывающий стране является серьёзнейшим препятствием для его осуществления. Нефть же должна превращаться не в авиационный керосин, а в доллары для товарищей с холодной головой и горячим сердцем, не так ли?
Таким образом, наиболее действенным средством борьбы с воздушным терроризмом является не узаконенное убийство пассажиров в самолётах, а предельно жёсткий контроль над пассажирами в аэропортах и охрана самих аэропортов, которые должны быть приравнены к основным стратегическим объектам.