В России разгорелся очередной скандал вокруг армейской дедовщины. По одной версии, в Челябинском танковом институте пьяные старослужащие батальона обслуживания несколько часов заставляли первогодка Андрея Сычева сидеть в полуприсяде, постоянно нанося удары по ногам и половым органам. Несчастный промучился четыре дня, прежде чем получил медицинскую помощь, но когда он попал в реанимацию, было уже поздно. Одну за другой ему ампутировали сперва ноги, потом половые органы, и останется ли он жив – непонятно. Вместе с ним были избиты еще семеро первогодков, о чьем состоянии вообще ничего достоверного неизвестно. По другой версии, гангрена возникла оттого, что "деды" туго привязали "духа" скотчем к кровати на четыре часа – чтоб его было удобнее насиловать.
Что же из сего следует во-первых, во-вторых и в-третьих?
Во-первых, из сего следует, что самое ужасное в этой истории - тот беспросветный мрак, который царит в психике мучителей солдата. Можно сколько угодно обличать командование и "призывное рабство". Можно разбирать, кто кого и зачем подставляет в генералитете, раздувая этот скандал. Глобалрус уже достаточно подробно разбирал и текущее положение армии, и разные варианты военной реформы. Но если мы хотим, чтоб подобные случаи не повторялись, вместо этой крысиной возни мы обязаны понять главное – откуда в молодых людях, фактически подростках, берется такое изощренное палачество? Рядового Сычева пытали не офицеры и не кровавый режим с министром Ивановым, а его собственные сослуживцы, на полгода-год старше. Фактически бывшие одноклассники.
Во-вторых, внятного объяснения у нас нет. Второстепенных причин много, но главная неясна. В армиях всего мира и всех времен у солдат есть свои жесткие и подчас жестокие развлечения. Есть и "цуканье" новичков, подчас заходящее далеко за грань инициации. Однако между молодецкой забавой и садизмом – пропасть. Только донельзя извращенное и психопатическое сознание могло развлекаться в Новый год изощренной пыткой. Если бы такой мерзавец в подразделении был один, этому можно было б не искать объяснений – в любом обществе иногда попадаются безумные извращенцы. Но пытками и насилием наслаждались сразу много солдат. Версию индивидуального безумия приходится отбросить.
Гомосексуальное насилие как способ доминирования изобрели не люди: оно зафиксировано и в стаях павианов. Но там оно носит символический вид: неудачливый мятежник против вождя стада, признавая поражение, демонстрирует подхвостник, а вождь, оседлав его, совершает несколько копулятивных движений, после чего бунтарь считается прощенным. Этолог Лоренц отмечал, что домашние животные агрессивнее диких, а слабые агрессивнее сильных. БАО в военных вузах – и впрямь типичная "слабосильная команда", которая занимается исключительно хозработами. Но если все это так, то нам придется признать, что солдаты батальона обслуживания пали ниже животных, поскольку целью "дедов" было не доминирование и не "спуск пара", а развлечение чужими страданиями. В известном "эксперименте Мильграма" испытуемые становились палачами, повинуясь приказу – тут же садисты проявили фантазию, достойную героев "Заводного апельсина" Берджеса.
В замкнутом пространстве и закрытых коллективах (тюрьмах, интернатах, казармах) людям и вправду свойственно звереть. Известны такие явления, как air rage – ярость пассажиров самолетов, road rage – ярость застрявших в пробках. У взрослых это выливается в формирование жестких правил поведения, подростки же могут идти вразнос (см. "Повелитель мух" У.Голдинга). "Беспредел", "опущения" и прочие рекорды немотивированной жестокости принадлежат не взрослым зонам, а тюрьмам для малолетних преступников (см. "Одлян или воздух свободы" Л.Габышева). Известно и то, что дети более жестоки, чем взрослые, и представления о добре и зле у них то ли слабее, то ли искаженнее. Им легче причинять боль и другим, и себе подобным: в странах третьего мира самые леденящие кровь жестокости творят солдаты-подростки. Но и на подростковую агрессивность свалить все нельзя, уж слишком расчетливым было насилие.
И в-третьих, поэтому один из источников безумия явно следует искать в нашей жизни. Если б это был единственный случай! Регулярно приходится читать, как подростки потехи ради убивают случайного прохожего или даже одного из своей компании. Все это дети наших сограждан, они воспитываются в семьях, учатся в школах, и вроде б специально их дурному не учат. Откуда же растет изуверство? Человек счастливый, радостный и не подумает ни то, что можно пытать ближнего, ни то, что от пыток можно получать кайф. Наслаждение насилием – угрюмая, мучительная, болезненная радость, хуже чем горе. Признаки душевного неблагополучия можно видеть повсюду: за что зрители критикуют юмористические программы на ТВ? Не в последнюю очередь и за то, что смех там не веселый и спокойный, а глупый, надсадный, злой и, будем откровенны, совсем не смешной. А там, где люди утратили смех, можно ждать только горя. Это не причина, это только признак – а в чем причина, и не скажешь. Не знаем.
Челябинским насильникам суд определит меру наказания и, надеюсь, сурового по заслугам, но как предотвратить воспроизводство насилия? Неладно что-то в нашем королевстве, если в нашем коллективном бессознательном, или в культуре, или еще Бог весть где живут тайно такие чудовищные демоны.
