О событиях в Нальчике 13 октября уже и написано и сказано предостаточно. В выходные официальные лица подводили печальные итоги тех событий – как сообщил глава МВД Рашид Нургалиев, погибли 33 сотрудника правоохранительных органов и 12 мирных граждан, и отчитывались об успехах – в ходе операции были ликвидированы 92 боевика. 13 террористов арестовано, а еще более 20 человек задержаны для проверки на причастность к этой акции. Впрочем, несмотря на обилие комментариев как официальных, так и экспертно-журналистских, до конца разобраться в некоторых важных деталях произошедшего все же не совсем получилось.
Канва событий восстанавливается достаточно легко (разве что с некоторыми расхождениями). В 2 часа ночи на окраине города была блокирована группа боевиков из 10 человек, туда направились несколько милицейских групп. Потом где-то около 9 часов утра группы боевиков, состоявшие из 5-10 человек, напали сразу на три отделения милиции, аэропорт, общежитие воинской части, военный комиссариат, здания ФСБ и МВД республики. Несмотря на крайне слаженные и профессиональные действия боевиков, ни один из объектов, кроме здания третьего ОВД, им занять не удалось (разве что группа бандитов на какое-то время смогла закрепиться в здании магазина «Сувениры»), более того – не удалось им и уйти из города. После чего началась операция по их уничтожению, закончившаяся в первой половине дня 14 октября.
Что остается непонятным?
Во-первых, откуда боевики взялись в городе в таком количестве. Почти все официальные лица, в том числе и министр обороны Иванов, заявляют, что никто на грузовиках в город не въезжал, а все нападавшие были либо жителями города, либо проникли туда под видом мирных граждан (вариант: в город вошли только командиры, а боевики были местные). Эта версия очень похожа на правду: никто из очевидцев не видел никаких машин с боевиками, да и такая схема нападения уже была использована несколько раз в Чечне. Однако если придерживаться этой версии, то не совсем понятно, зачем боевикам-местным жителям с боем уходить из города, если можно просто бросить автомат и вернуться домой под видом мирного гражданина. И стоит ли доверять в этом случае информации о том, что все боевики, принявшие участие в операции, обезврежены.
Во-вторых, не совсем понятна цель боевиков. В отличие от подобных нападений в Чечне и даже прошлогоднего в Ингушетии, в Нальчике шансов на успех столь крупномасштабной операции было совсем не много. Объекты для нападения были выбраны далеко не самые безобидные – собственно, боевики напали на все те места, где можно было ожидать наиболее ожесточенного сопротивления. Причем нападения эти совершены были не основными силам, а раздробленными группами. Столь странная стратегия имела бы смысл в случае, если готовился какой-то основной удар (например, по аэропорту), а атаки на силовые структуры блокировали бы силы милиции и дали время для спокойного проведения главной акции. Но такого удара, судя по сообщениям, не было (везде, в том числе и в аэропорту, сил нападавших явно было меньше необходимого).
Версия о том, что атака на город была призвана отвлечь внимание от той самой группы из 10 боевиков, блокированной в пригороде, выглядела бы убедительной, если бы в этой группе находились люди столь важные, ради которых можно было бы положить основные силы террористов в Кабардино-Балкарии (то есть кто-то вроде Басаева или очень важного эмиссара из-за границы). Последнее не исключено, однако, по мнению экспертов, выглядит маловероятным. Они склонны предполагать, что наоборот, первая группа боевиков, блокированная на окраине, была призвана отвлечь силы из Нальчика и оголить те объекты, на которые были совершены нападения.
Впрочем, когда мы говорим о целях боевиков, стоит учитывать, что сегодня и тактика и стратегия их действий на Кавказе сильно изменились. Захват заложников, громкие акции с целью заставить Москву идти на переговоры уходят в пошлое. Во-первых, в среде боевиков произошла смена поколений. Если старое поколение было воспитано первой чеченской войной, победа в которой была достигнута давлением на общественное мнение в России с помощью громких акций против мирных жителей и захвата заложников (рейды в Буденновск и Кизляр), то нынешнее поколение особых оснований верить в успех давления на общественное мнение в России не имеет и ориентировано исключительно на локальное противостояние с конкретными представителями местной власти. И вообще, новое поколение боевиков ориентировано не столько на противостояние с Россией, сколько на укрепление своего положения на Кавказе. А для укрепления своих позиций на Кавказе подобные акции имеют серьезнейшее значение – боевики заявляют себя как власть, с которой придется считаться. Причем сделано это было как раз в тот момент, когда в Кабардино-Балкарии сменяется власть. После такого рода акций руководителям районов Кабардино-Балкарии (особенно горных и отдаленных) будет очень непросто вести борьбу с боевиками и распространением ваххабитов - «Нальчик-то отбился, а вот удастся ли отбиться местным милиционерам, если в город войдут 30-40 боевиков?». Да и для молодого поколения (по большей части безработного) эта «безрассудная», но громкая акция может стать хорошей рекламой для вербовки в отряды боевиков. Основная масса напавших на Нальчик – молодые люди, пожертвовать ими ради того, чтобы в будущем пополнить свои ряды сотнями таких же молодых – это не безрассудство, а наоборот, циничный расчет.
К тому же руководители боевиков могли рассчитывать, что атака на Нальчик вызовет неадекватную реакцию российских и местных властей, которая станет катализатором усиления напряженности в регионе и создаст необходимую среду для завоевания боевиками Кавказа. Сегодня при всей напряженности обстановка на Кавказе не столь катастрофична, как об этом многие говорят и пишут. Население раздражено против местной власти, но в большей своей части надеется на перемены к лучшему и связывает эту свою надежду с Москвой и переменами в местном руководстве. То есть, пока что в регионе сохраняется хоть и хрупкий, но баланс, позволяющий спокойно и постепенно выправлять ситуацию. Но в таких условиях зачистки, аресты родственников боевиков или другие предлагаемые сегодня меры могут нарушить этот баланс, окончательно восстановив население против правоохранительных органов и власти вообще. Причем не только местной, но любой. А это как раз то, что нужно боевикам и их кураторам.