Когда оставались считанные дни как до начала регистрации кандидатов на добвыборах в Думу по 201 Университетскому округу, так и до апелляционных слушаний по делу М. Б. Ходорковского, в новостных сводках появились сообщения о том, что "Как минимум 28% жителей Университетского округа Москвы из числа тех, кто пойдет на выборы 4 декабря 2005 года, готовы проголосовать за бывшего главу ЮКОСа Михаила Ходорковского... Эта цифра тем более показательна, что для победы в этом округе в декабре 2003 года Михаилу Задорнову потребовалось 27% голосов".
Цифра была и вправду показательна и интересна, проблема была только в том, что прошло целых четыре дня, покуда стали доступны данные из первоисточника - официальной страницы проводившего исследования "Левада-центра" (б. ВЦИОМ). Что уже само по себе несколько смущает. Все сливки с новостного эффекта были сняты тогда, когда первоисточник молчал и аудитории предлагалась лишь информация из вторых рук, неизвестно каким образом интерпретированная.
Обращение к первоисточнику дает уже не столь показательный результат. При общем числе опрошенных в 510 душ точную готовность идти на выборы изъявило лишь 24%, т. е. 122 человека. От них и считался сенсационный результат в 28%, т. е. положительный ответ, данный 34 особами, был использован для пущенного в новостные ленты уверенного предсказания исхода выборов по округу с 456 560 избирателей. Даже если считать, что голосовать пойдут только те 24%, которые точно обещали, все равно выходит 109,5 тыс. избирателей (а с теми, кто еще не решил, но скорее будет голосовать выходит и вовсе 49% или 223,7 тыс.), строить столь далеко идущие выводы на основе ответа 34 опрошенных несколько опрометчиво, поскольку при столь малом числе всегда возможны флуктуации в любую сторону.
Более того: показательные 28% или 34 человека - это не те, кто дал однозначно положительный ответ "Буду голосовать за Ходорковского". Это сумма ответивших "определенно да" и "возможно да", причем на детализацию - сколько процентов "определенно", а сколько "возможно" - у опрашивающих уже не хватило сил и технических возможностей. Хотя их хватало на вопросы "Как Вы считате, допустит ли власть, чтобы Ходорковский был зарегистрирован на выборах депутата Государственной думы по Вашему округу, или будут всеми силами препятствовать ему в этом?" и "Как Вы думаете, имел ли арест Михаила Ходорковского политическую подоплеку?". При этом ответы на последний вопрос все-таки оказалось возможным детализировать - "определенно да, скорее да etc.". Равно, как и детализировались ответы на вопрос о готовности участвовать в выборах. И только в самом животрепещущем, в том вопросе, который и попал в заголовки новостей, способность к детализации полностью отказала.
Это очень печально, потому что как раз тут она была нужнее всего. В ситуации, когда ясно, что ничего не ясно - списка кандидатов еще нет, неизвестно, будет ли баллотироваться сам М. Б. Ходорковской - разница между ответами "определенно да" и "возможно да" очень существенна. "Определенно да", произнесенное при полной неопределенности насчет того, будет ли узник участвовать, и если будет, то кто с ним станет соперничать - это в самом деле серьезная решимость. "Возможно да" при такой неопределенности - это вежливый эквивалент (все-таки узник, надо уважительнее) теплохладного "поживем-увидим". Понять соотношение между убежденной поддержкой и ни к чему не обязывающей теплохладной вежливостью было бы очень важно, суммирование же столь разных позиций в одной графе (при том, что - повторимся - в других случаях такого суммирования не происходит) вселяет известные сомнения насчет аккуратности исследования.
Оно было бы полбеды, когда бы исследование проводилось на деньги нейтрального заказчика на нейтральную тему - ну, например, если бы "Левада-центр" по заказу ЮНЕСКО изучал бы отношение москвичей к симфонической музыке. Огрехи и огрехи, с кем не бывает. Проблема в том, что опрос был проведен "по заказу пресс-центра адвокатов М.Ходорковского и П.Лебедева" - о чем, кстати, можно было узнать только из припозднившегося пресс-релиза, в новостных выпусках имя заказчика умалчивалось, как деталь несущественная.
Конечно, нет никакого греха в том, чтобы проводить опросы по заданию любого заказчика. Социологи живут в рыночных условиях. Но когда заказчик опроса является явно заинтересованным в определенного типа результатах, вероятно, следовало бы избегать каких-либо небрежностей в исследовании. Желанные заказчику результаты должны выглядеть так, чтобы комар носа не подточил - беспристрастнейшие цифры, полученные по объективнейшей методике и представленные публике с максимальной полнотой и корректностью подачи. Тогда убеждающий эффект был бы максимален, а главное - он был бы долговременным. Ведь и заказчик и подрядчик, сколь можно полагать, не являются структурами-однодневками, которым нужен сиюминутный результат, а там хоть трава не расти - но намерены трудиться на общественном поприще и далее. Если так, то в долгосрочном плане такие сенсационные результаты, полученные в немытой пробирке, скорее вредят.
Именно об этом - и уже после описанной сенсации - убедительно говорил проф. Ю. А. Левада: "Искусственно раздуваемые страхи (или, с другой стороны, столь же необоснованные надежды), связываемые с ожиданиями катастрофических перемен "рейтингов" в ту или иную сторону, отнюдь не способствуюют пониманию ситуации и возможных вариантов ее развития. Кроме того, неграмотное обращение с разнопорядковыми индикаторами время от времени приводит к нелепым курьезам и мнимым сенсациям". Если проф. Ю. А. Леваде удастся донести эти превосходные рассуждения не только до широкой общественности (что, конечно же, очень важно), но и до собственных сотрудников, будет совсем хорошо.
