Ситуация с чеченскими боевиками, совершающими набеги на Россию с территории Грузии вышла уже за рамки всякого приличия и даже неприличия и поставила взаимоотношения между двумя государствами на грань, когда ввиду наличия явного casus belli две страны отделяет от войны только добрая воля. Одно вроде бы дружественное государство позволяет отрядам врагов другого вроде бы дружественного государства не просто располагаться у себя на территории, но еще и вооружаться, тренироваться, совершать рейды и, мало того, пытается использовать их в качестве наемников в своих целях. Из всего этого можно сделать только один вывод — первое государство является не только не дружественным по отношению ко второму, но и прямым врагом.
В первой половине ХХ века международная ситуация, созданная военным инцидентом на российско-грузинской границе, была бы предельно ясна — со стороны Грузии имеет место агрессия, коль скоро именно так определялась в Лондонских конвенциях 1933 года «поддержка, оказанная [государством] вооруженным бандам, которые, будучи образованными на его территории, вторгнутся на территорию другого Государства, или отказ, несмотря на требование Государства, подвергшегося вторжению, принять, на своей собственной территории, все зависящие от него меры для лишения названных банд всякой помощи или покровительства». В середине 1970-х, когда ООН принимала новое определение агрессии, пункт о помощи вооруженным бандам был снят, поскольку не меньше трети членов ООН на тот момент оказывало поддержку тем или иным «борцам за свободу», кто-то за коммунистическую, кто-то за антикоммунистическую, кто-то за какую-то еще…
Россия попадает сегодня в двусмысленную ситуацию из-за этого лукавого умолчания, коль скоро сложившаяся в отношениях России и Грузии ситуация на уровне правосознания определяется именно как «агрессия», а на уровне текущего международного законодательства правовой зацепки нет, да и будь она — слишком непросто было бы решиться на то, чтобы начать всерьез военные действия против одной из бывших союзных республик. Отсюда хитроумная риторика чиновников государства Российского, не изменившаяся по сути со времен государя Николая Павловича. Тот, как все помнят, назвал сумасшедшим Чаадаева, который выступил с публичным оскорблением русского государственного и культурного величия. С тех пор рецепт от всех бед — объявить кого-то невменяемым, тем самым присвоив себе право «позаботиться» о немощном, вместо того, чтобы вступать с ним в открытый конфликт. Дело представляют так, что Грузинское государство, обладающее вооруженными силами, выписавшее по весне американских советников для подготовки спецназа и едва ли не собирающееся в НАТО, попросту не может справиться с чрезвычайной ситуацией на своей территории, не в состоянии разоружить и разогнать гелаевские банды. Таким образом, речь идет не о преступном попустительстве грузинских властей боевикам, а о военно-политической невменяемости государства Грузия, фактически не обладающего основным признаком государственного суверенитета — способностью контролировать свою территорию и применять силовые действия против нарушителей законного порядка. Государство должно иметь силу и волю приструнить любого бандита. Если оно её не имеет, то оно не государство.
Фактически, в своем военно-политическом несуществовании Грузия расписалась еще тогда, когда утратила контроль над Абхазией, Южной Осетией, и, в значительной мере Аджарией и Ахалкалаки. Однако в случае Панкисского ущелья речь идет не о сепаратистских окраинах, а о неспособности выгнать иноземных захватчиков (коль скоро Гелаев для Грузии иноземец) со своей территории, даже ценой международных осложнений.
Другими словами, если верить утверждениям как грузинских, так и российских политиков о бессилии разрешить проблему Панкисского ущелья — государство Грузия de facto не существует, хотя и обладает формальными признаками государственности, вроде флага или президента. Но в этом случае Россия не должна считаться с фактом несуществующего суверенитета другого государства на занятой боевиками территории и разговоры о нарушении территориальной целостности Грузии тут глубоко неуместны. Если же правительство Грузии утверждает, что оно обладает суверенитетом на занятой Гелаевым территории, если оно планирует укреплять с помощью США «грузино-чеченский» участок границы (интересно — в какую сторону, ведь не на Грузию нападают, а из Грузии?), то в этом случае приходится говорить об агрессии Грузии (а не только Гелаева) в отношении России, агрессии, после которой Россия имеет право на любые оборонительные меры.
Кем больше нравится быть Шеварднадзе — агрессором и союзником террористов или сумасшдшим и правителем несуществующего государства — решать ему самому, главное чтобы российская политика не оставила «батоно» любимой лазейки: опять принять позу обиженного «бедного родственника», которого притесняет распоясавшийся «старший брат». На Россию напали. И нападение было совершено с грузинской территории.