Надпись была на коробке. Коробка была без бомбы. Муляж заложили в Москве у родильного дома № 8.

Милиция выехала, район оцепили, проверка проводится, уголовное дело будет возбуждено.  Можно вздохнуть спокойно: никого не найдут и не осудят. Давно уже никакой опасности эти коробки не представляют, ничего не взрывается, это вообще дрянная шутка, не комильфо, дурной тон, плохое воспитание. Если коробки-муляжи подкладывают правозащитники, чтобы продемонстрировать бессилие власти, неспособной привести в действие Закон об экстремизме, то как-то вяло. И почему тогда такая плохая режиссура? Роддом № 8 расположен не на территории еврейского гетто, и рожают там не только Рахили и Двойры. Почему тогда не у синагоги? Не рядом с театром «Шалом», еврейским рестораном, культурным центром, посольством Израиля, наконец?  Нелогично. То же касается и экстремистов, фашистов, русских националистов, борцов за чистоту крови и светлое будущее русского народа-богоносца. Нет логики в их действиях. Зато сколько ее в действиях милиции: читать противно, но и стирать лень. И как бы с ног не сбиться, выдергивая плакаты по всей Москве и даже по всей России. Никаких подразделений не хватит.

Когда поезд «Красная стрела» въезжает в культурную столицу России город Санкт-Петербург, на бетонных стенах, стоящих по обе стороны от железнодорожного полотна, можно прочитать: «Бей жидов!», «Чурки в горы!» и тому подобные нехитрые призывы. Когда поезд возвращается обратно, примерно то же самое можно прочесть и при въезде в столицу нашей Родины. Такие же граффити красуются при подъезде к Казанскому, Ярославскому, Курскому, Савеловскому и Рижскому вокзалам. Бетонная плита – не картонный плакат, ее так просто не вырвешь. Может быть, закрасить надписи черным? Лень. Да и краски жалко: здесь закрасишь, рядом напишут. А закрашивать все – напишут сверху другим цветом, красным, например. Красное на черном – красиво и, главное, устрашающе.

Наверное, если бороться нельзя, надо просто не замечать этого. Пусть себе. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось. Лишь бы не вешало.  Погромов нет и не будет, антисемитизмом даже не пахнет, бородатые алкоголики в рясах и с хоругвями не маршируют по улицам крестным ходом, призывая очистить Русь от скверны. Так что все в порядке, пожалуй, будь себе татарин, и в том не вижу я стыда, будь жид – и это не беда.

Через какое-то время надписи «Бей жидов!» станут повторяться с частотой надписей «Продукты» и «Химчистка». Врежутся в подкорку. Засядут в подсознание. Проснулся вдруг ночью обыватель: Что? Что? Не знаю, тревожно мне как-то. Бей жидов… А потом начнут бить, как только продукты – не дай Бог, спаси-сохрани, пресвятая Богородица, из продажи исчезнут. Или нефть резко подешевеет, что вполне может случиться. Или к власти, не дай Бог, не Путин придет, а кто-нибудь малость не такой либеральный. Ну, в общем, много всего может случиться. Измениться. Стереться из памяти. Но только не надписи. Потому что на них уже и так еле обращают внимание.