Сегодня грузинская власть сделала весьма красноречивое заявление относительно российских военных баз. До последнего времени старое постановление парламента считалось частной инициативой депутатов и именно так преподносилось в Тбилиси. Теперь, судя по всему, концепция поменялась, и Грузия угрожает нам «односторонним выводом». В общем-то, удивляться здесь нечему. За полтора года представители грузинского руководства, а прежде всего, сам президент Грузии, сделали столько самых разных заявлений  по поводу отношений с Россией, что усмотреть в них логическую последовательность можно с огромным трудом. Военные же базы России на грузинской территории уже давно стали центральным вопросом российско-грузинской политики, иногда провоцируя совершенно диковинные речи грузинских политиков. Например, заместитель парламентского комитета по обороне и национальной безопасности Каха  Шенгелия в передаче Би-Би-Си 26 апреля 2005 г. назвал базы «оккупационными войсками, которые с 1921 года оккупируют независимую Грузию».

В настоящее время на территории Грузии размещены две российских базы – в Батуми и Ахалкалаки. Общая численность военнослужащих – около 4000 человек. Укомплектованность баз – менее 50%.

Официальная аргументация Грузии сводится к тому, что в соответствии со Стамбульскими договоренностями базы эти должны быть Россией выведены. Кроме того, грузины любят порассуждать и на тот счет, что базы эти России вообще не нужны, поскольку, мол, в Батуми в момент, когда решалась судьба Аджарии, российская военная база гипотетически могла бы сыграть какую-то роль, но не сыграла. Сегодня проходящая  недалеко от Батуми граница с Турцией вовсе не является рубежом обороны. Турция вскоре вступит в Европейский Союз, и, по логике Грузии, если у России с ней хорошие отношения, то Батумская база никакой роли не играет. Если говорить об Ахалкалаки, то 50 российских танков и 1200 человек имели какое-то значение во времена СССР, когда  Турция входила в блок НАТО и являлась вероятным противником. Но это все в прошлом, и нынешние танки не играют никакой роли. Военные базы – только раздражитель грузинского общества.

Впрочем, если следовать этой логике, то не очень понятно, отчего же Грузия идет на все: на блеф, на шантаж, на предъявление России ультиматума парламента, чтобы, кровь из носу, вывести столь ненужные и неопасные базы до 2008 года.

На самом деле Грузия лукавит, вольно трактуя Стамбульское соглашение. По большому счету, ее требования некорректны, поскольку политические договоренности не устанавливали сроков для физических действий. 17 ноября 1999 года на саммите ОБСЕ Россия приняла обязательства вывести военную технику с 137-й (Вазиани) и 50-й (Гудаута) военных баз до 31 декабря 2000 года и расформировать сами базы к 1 июля 2001 года, что и было сделано. О сроках вывода баз в Ахалкалаки и Батуми стороны  намеривались договориться до конца 2001 года – однако не смогли этого сделать. Такие случаи в дипломатической истории известны. Кроме того, с тех пор на южных границах РФ появились новые угрозы, о которых шесть лет назад вопрос даже не ставился: возможности одиночных пусков баллистических ракет с иранского и пакистанского направления, экспансия исламского терроризма с активным использованием турецкой территории, а также небезызвестного Панкисского ущелья Грузии. Именно поэтому интересы национальной безопасности России на кавказском направлении требуют не только присутствия группировки войск, но и значительного ее усиления средствами ПВО. Первым шагом в этом направлении стало дополнительное развертывание частей ПВО на территории Армении. Уже совсем недавно появилась угроза обострения ситуации вокруг Ирана. В случае начала полномасштабной войны в непосредственной близости от России мы обязаны предусмотреть самый худший из вариантов.

Впрочем, несмотря на сложность ситуации, 25 августа Россия заявила о готовности начать поэтапный вывод тяжелой военной техники своих военных баз в 2005 году, при условии подписания соглашения президентами России и Грузии. С точки зрения российской стороны, вывод может быть завершен в течение 4 лет, однако для его начала необходимо заключение межгосударственного соглашения. В Тбилиси до последнего времени были согласны и с этапностью вывода и с тем, чтобы увязать его с особым соглашением между Россией и Грузией. Правда, грузины настаивают на завершении вывода в 2008 году, но, собственно, это – нормальный торг. При этом представители грузинских властей заявляли о том, что готовы после вывода российских войск передать базы в совместное с Россией пользование в качестве антитеррористических центров. Впрочем, сегодняшнее заявление Бурджанадзе не слишком убеждает в том, что согласие это основано на хоть сколько-то осмысленных и продуманных планах в отношении будущего российских баз.

Впрочем, в свете угроз Бурджанадзе и уже действующих ограничений гораздо полезнее обратить внимание на другое. В отличие от россиян, западные военные  пользуются в Грузии полной свободой перемещения. Например, военный и гражданский персонал  США может въезжать на территорию Грузии без виз и без загранпаспортов. Достаточно иметь водительское удостоверение. Запрет, наложенный грузинской стороной на прогон по территории страны российского автомобильного транспорта, заставляет волноваться руководство баз, потому что имеющихся запасов продовольствия при отсутствии регулярного подвоза может не хватить. Дикими кажутся сравнения в этом плане с американским транспортом (наземным, воздушным, морским), который может пересекать госграницы Грузии и свободно перемещаться по ее территории. При этом  военнослужащие и транспортные средства освобождены от обложения налогом (за транзит, стоянку, пользование воздушным пространством, за пилотирование и навигацию).

Такие факты убеждают гораздо больше. И, пожалуй, говорят о совершенно определенной тенденции. Россию из Грузии выдавливают, причем не просто так, а с явным намерением заменить российские войска на совершенно другие. Как следует действовать России? На этот вопрос может быть несколько ответов. В долгосрочной перспективе базы, вероятно, все равно придется выводить. Здесь мы противостоим силе и воле, которая, увы, в настоящий момент гораздо могущественнее российской (речь, разумеется, не о грузинском президенте). Однако совершенно другой вопрос, как именно это сделать. И здесь все зависит от российской власти, которая должна, наконец, показать, что таким образом с Россией поступать невозможно. Стоит задуматься, в частности, и о том, что столь откровенный «зеленый свет» для американских военных, какой дала грузинская власть, возможно, явление не повсеместное. Отнюдь не все страны довольны, скажем, пребыванием на их территории американских баз. Некоторые правительства позволяют себе вводить для американских военных определенные ограничения, но мало кому придет в голову делать это в столь откровенно хамской форме, как это делается по отношению к нашим базам в Грузии.